Питтакус Лор - Сила Единства

«Возлюбленный Лидер пришел ко мне во сне!» Пять кричит прямо мне в лицо. Глазница его пропавшего глаза полностью заполнена огнем. «Он сказал, что простит меня, если я расскажу ему, как найти тебя. Я сказал ему, что сделаю еще лучше и убью тебя!»

В моем больном горле возникает рывок ярости. Достаточно!

Я бью кулаками в его предплечья, пытаясь сломать их. Он хрюкает, но не отпускает шею. Мы влетаем в стену, потом в потолок, всегда мной, чтобы смягчить удар Пятому.

Я откидываюсь назад, следя за тем, чтобы мои глаза были нацелены непосредственно на Пятого, и позволяю вырваться каменному видению Даниэлы.

Он слишком быстро оправляется. Как только луч вырывается из глаз, Пятый достает одну из его рук, чтобы не дать мне полностью превратить его в камень. Тем не менее, одна рука все еще на моей шее. Пятый издает пугающий маленький смешок, когда его рука превращается в камень, а затем выплескивает этот недавно свинцовый придаток прямо в мое лицо. Он держит давление, закрывая мои глаза, так что я не могу дальше использовать каменный взгляд.

Тем не менее, это шанс. Теперь я могу дышать, и только одна из рук Пятого держит меня за горло. Не только это, но мне удалось получить некоторые рычаги. Я хватаю его за шею и кручу, вращая нас, чтобы он взял на себя основную тяжесть следующего удара. Мы врезаемся во что-то — это, должно быть, пол, я все еще не вижу, и я сразу же убеждаюсь, что Пятый остался приколотым. Теперь, под контролем, теперь весь мой вес, брошен против Пятого, я снова и снова душу его, ударяя об пол.

Его каменная рука оторвалась от моих глаз, и я вижу, как на лице появляется гримаса боли. Пламя, покрывающее его тело, моргает, оставляя хрупкую нормальную кожу. Я не останавливаюсь. Я продолжаю бить его. Теперь Пятый, он задыхается.

«Джон — Джон— посмотри вниз!» удается ему прохрипеть.

Возможно, это какой-то трюк. Но есть что-то в том, как это говорят Пятый, и эта злоба исчезла из его голоса.

Я смотрю вниз и вижу пол, в пятнадцати футов от нас. Я не бью Пятого об пол; Я прижимаю его к потолку.

Я летаю. Полный контроль.

«Ты сказал — ты сказал, что важен момент», — прокаркал Пятый. «Я думал, что некоторые мотивы могут помочь тебе выучить. Ты сделал это — сделал это инстинктивно».

Я не знаю, что сказать. Я позволяю глубокому дыханию вырваться сквозь зубы, и моя ярость рассеивается, но я все еще удерживаю Пятого, прижав к потолку. Сейчас — медленно контролируя — я плавно опускаюсь на землю. Я оглядываюсь. Мы находимся в коридоре около лазарета базы. Здесь все без исключения. В отдалении я слышу шаги, их соседнего зала. Вероятно, Девятый и солдаты пытались догнать нас».

«Был более простой способ сделать это», — говорю я, поворачиваясь к Пятому. Я игнорирую тот факт, что он полностью голый, и вся его одежда сгорела, когда он превратил кожу в огонь.

«Не могу спорить с результатами», — отвечает Пятый, сгорбившись. Он держит руку, которую я превратил в камень лицом к лицу. Я могу сказать, как его мышцы руки гибнут, что он пытается пошевелить пальцами, но не способен. «Это странно».

Пять превращает все тело в камень, чтобы соответствовать руке. Когда он возвращается к нормальному состоянию, каменная рука остается прежней. Он хмурится.

«Дерьмо. Это навсегда?»

«Я не знаю», — говорю я ему. «Я мог бы исцелить это».

«Пожалуйста, сделай», — говорит он и протягивает мне руку.

Я беру руку Пятого и позволяю моему исцеляющему Наследию вливаться в него. Это требует немного больше усилий, чем обычно; мое Наследие должно работать через холодный камень и найти живую ткань для восстановления. В конце концов, камень начинает рушиться, обнажая гладкую кожу под ним.

«Может быть, просто оставь мой мизинец», — внезапно говорит Пятерка, как будто ему пришла в голову идея. «Мне не нужен мой мизинец».

Я кривлюсь. Он хочет, чтобы я оставил его палец, чтобы он всегда мог превратить свое тело в камень. Я качаю головой.

«Такого не будет».

«Пойдем, Джон», — говорит он, и улыбается мне. На его зубах кровь. «Ты мне не доверяешь?»

В ответ я исцеляю его руку до конца. Пока я не отступаю от его руки.

«Когда мы сражались, ты сказал, что Сетракус Ра пришел к тебе во сне. Это ты просто пытался меня развести?»

«Нет, это правда произошло», — заявляет Пятый. «Я не принял его предложение. Я не поверил, что говорит этот старый ублюдок».

Прежде чем я смогу нажать на Пятого дальше, Девятый появляется из-за бочек за углом в полном спринте. С моим усиленным слухом я могу разглядеть еще несколько десятков бегущих ног за несколько секунд позади него. Я также могу услышать щелчки предохранителей автоматов. Я сразу же поднимаю руки в направлении Девятого и встаю между ним и Пятым. После трюка Пятого я не хочу, чтобы эта ситуация вышла из-под контроля.

«Я в порядке!» — кричу я. «Это было просто недоразумение!»

Девятый останавливается, его кулаки сжаты. По его лицу ходят желваки, затем он поднимает одну бровь, глядя мимо меня.

Позади меня, Пятый хрюкает в удивлении.

«Э-э, Джон—», Пятый едва справляется с голосом.

Я обернулся, чтобы найти Пятого стоящего еще неподвижно, словно статуя. Он едва дышит. Сосулька парит в воздухе прямо перед его лицом. Точечный блеск в ярко освещенном коридоре, острая, как кинжал. Замерзший осколок — буквально на волоске от оставшегося глаза Пятого.

Марина стоит на несколько футов позади Пятого, достаточно далеко позади, что он не сможет протянуть руку и схватить ее. Ее темные волосы — спутанные в беспорядке, запутавшись с одной стороны ее лица. Похоже, она только что проснулась, за исключением глаз — широких и ярких, сосредоточенных на Пятом.

«Марина, полегче—», — начинаю я говорить. Она меня даже не слышит.

«Что я тебе сказала, Пятый?» — спрашивает Марина, голос ее холоден. «Что я сказала сделаю, если я когда-нибудь увижу тебя снова?»

«Мы, как предполагалось, спасаем мир от злых инопланетян, и вместо этого мы умрем в авиакатастрофе!» Даниэла стонет, ее лицо прижимается к ближайшему окну. «Все пропало!»

«Мы не собираемся умирать», — Лекса огрызается из кабины. «Я могу посадить ее без энергии. Но вам это не понравится».

Неприятно, похоже, это может быть преуменьшением. Взгляд из окна показывает мне, что мы все еще на очень большой высоте, вершины деревьев заостряют зеленые копья внизу. Лекса садит нас, скользя в ленивых кругах, пытаясь как можно больше замедлить наш спуск. Без энергии корабль качается взад и вперед с каждым порывом ветра, и я чувствую, что Лекса дергает руль каждый раз, когда это происходит, чтобы удержать нос корабля от падения. До сих пор она была в состоянии поддерживать нас относительно стабильно. Как только мы ударим по этим деревьям, мы будем отскакивать, как сумасшедшие.