Денис Хатин - Митька — победитель драконов

Телефонная трубка лежала на кухонном столе странным дополнением к чаю. Папа откашлялся и прижал трубку к уху.

— Да, слушаю. Здравствуйте, Зинаида Петровна… Нет, сейчас спит. Хорошо. Да что вы говорите! Хорошо-хорошо. Диктуйте…

Папа быстро нацарапал на полях газеты номер телефона.

— Как только проснётся, сразу ему передам. И вам всего доброго, выздоравливайте. Да, до свидания…

Маме не терпелось выслушать вторую часть разговора. Папа покачал бровями.

— Велено было передать нашему кавалеру, что как только поправится, пусть сразу навестит, а то за него переживают.

Мама всплеснула руками:

— Ах, вот оно что!

Папа усмехнулся, прихлёбывая чай.

— Рыцарь!..

Несколько дней пролетели незаметно. Митька совсем поправился, чего нельзя было сказать о погоде. Завернувшись в плед, мальчик с балкона разглядывал парк, пытаясь угадать, как сейчас выглядит овраг и то место, где стояла беседка. Жизнь текла своим чередом, отдыхающие не спеша прогуливались под зонтиками, шуршали автомобили, где-то стучали молотки и звенели электрические пилы. Парк возрождался. Не терял времени и Митька. Высунув язык от усердия, он кроил и клеил жёсткий картон, ревниво укрывая своё творение от посторонних. Впрочем, одна пара внимательных изумрудных глаз всё-таки наблюдала за его работой. Скрывавшаяся всё это время в футляре авторучки под съёмной подставкой, серебряная стрекоза вот-вот должна была занять своё почётное место.

Папа сделал вид, что не понимает, для чего Митьке вдруг понадобились рисунки рыцарских гербов, но, не задавая лишних вопросов, набросал несколько симпатичных эскизов. Заканчивая последний, папа собрался занести его Митьке, но был остановлен мамой:

— Митя занят, — мама выразительно кивнула в сторону кухни. — Он разговаривает по телефону!

— А!.. — понимающе кивнул папа и подмигнул маме.

На следующий день в доме царила суета. Мама вложила в нагрудный карман Митькиной рубашки тщательно отутюженный платок.

— Вот так…

Митька стойко терпел наведение парадного вида. Наконец, папа решил вмешаться. Одним движением он чуть растрепал платок.

— Митя, лёгкая, я прошу заметить — лёгкая! — небрежность придаёт мужчине особый шарм…

— Что ты мальчику советуешь! — с наигранным возмущением фыркнула мама. Она ещё раз обошла Митьку, снимая какие-то невидимые ворсинки с рубашки, и осталась довольна результатом.

— Вот теперь молодец!

Митька не выдержал.

— Ну, ма!..

— Ладно-ладно! Всё, оставляю вас с вашими делами!

Мама чмокнула Митьку в макушку и вышла из комнаты. Митька проверил стол, не забыл ли чего. Вытер пыль с лакированного футляра авторучки и протянул папе.

— Спасибо!

— Что так? Не пришлась по руке? — поинтересовался папа. Митька был твёрд:

— Нет, мне своей удобнее будет.

Папа взял футляр и, едва приоткрыв, глянул на ручку. Золотой клинок вновь дремал на своём уютном атласном ложе, опоясанный алой лентой. Папа кивнул на объёмистый свёрток, в котором угадывалась папка для бумаг.

— Не передумаешь?

— Не-а! — Митька расплылся в улыбке. — Я напишу новое. О нашем парке. Я представить себе не мог, сколько там всего интересного!

— Тебе виднее.

Папа только собрался убрать футляр в карман, как Митька его остановил.

— Пап, а что там написано? Это, кажется, не по-английски…

— Это латынь.

Папа вновь взял футляр в руки, поглаживая табличку.

— Здесь написано: «Мы обманываемся видимостью правильного». Гораций, «Наука поэзии»…

— Гораций!.. — уважительно протянул Митька. — Па, а почему это твой трофей?

— Я выиграл эту ручку… — папа заговорщицки подмигнул Митьке. — На конкурсе авторов приключенческих романов!

— Ух ты!.. — Митька не помнил, чтобы папа рассказывал, как сочинял что-то подобное. — А ты тоже писал про рыцарей?

— И про рыцарей тоже, — папа убрал футляр в карман. — Как твой редактор я целиком и полностью одобряю и утверждаю твой материал. Поздравляю с дебютом, молодой человек!

Папа пожал Митьке руку и вдруг спохватился:

— Митя! Тебя, наверное, уже ждут!

— Точно! — Митька схватил пакет и побежал к двери.

— Лёгкой тебе премьеры, сын! — улыбнулся папа.

— Спасибо! — донеслось за мгновение до хлопка закрывшейся двери.

…Отважный Рыцарь выехал из Заколдованного Леса, и теперь перед ним до самого Мрачного Замка простиралось голое поле, подёрнутое сизой дымкой. Легенды гласили, что ядовитое дыхание Коварного Дракона выжгло деревья, а на пустое место холодный ветер принёс семена полыни. Здесь не согревало даже полуденное солнце, а в воздухе, пропитанном горечью, не было ни птиц, ни бабочек. Боевой конь хрипел, но шёл сквозь Полынное Поле.

По условиям сделки с могучими силами, весь нынешний день Дракон должен был провести в гнезде, завернувшись в кокон, чтобы к наступлению темноты ровно на одну ночь превратиться в человека. Отважный Рыцарь поклялся не дать ему пережить этой ночи, ибо сегодня вершится судьба Прекрасной Принцессы. Тоска терзала его сердце, всеми мыслями он стремился спасти прекраснейшую из прекрасных.

Отважный Рыцарь миновал распахнутые ворота Мрачного Замка. Нигде не было видно ни единой живой души. Где раньше гремели пиры, теперь остались только пятна золы от потухших костров и проржавевшие котлы, покосившиеся стены и провалившиеся крыши, гнилые столбы вместо столов и болота вместо колодцев — таков был безлюдный замок Коварного Дракона. Изредка попадались останки смельчаков, кто вызвался в давние годы избавить свои земли от этого чудовища, но сложил голову в неравном бою. Оставив коня возле крыльца, Рыцарь прошёл по пустым коридорам и ступил под разрушенные своды тронного зала. Немало чудес он повидал в походах, но такого Рыцарь ещё не встречал. Утварь и мебель, драгоценности и мусор, обломки стен и черепицы кто-то свалил в огромную кучу, щедро обмазав всё грязью и болотной тиной. Рыцарь осторожно приблизился к смердящей груде мусора и вдруг понял, что это за холм. Это было гнездо Коварного Дракона, его магический кокон!

Холм поднимался и опадал, распространяя зловонное дыхание спящего Дракона. Цепочка магических знаков едва заметно переливалась, опоясывая эту свалку. Рыцарь прочёл письмена и убедился — до наступления темноты Дракон не имеет права покинуть гнезда под страхом неминуемой смерти. Отважный Рыцарь покачал головой. Насколько же велика цель, на которую замахнулся злодей, раз он готов заплатить за неё такую цену! И насколько же он уверен в своём успехе, раз пошёл на это! Дракон почуял постороннего и заворочался в коконе, пытаясь хотя бы одним глазом увидеть смельчака. Но едва Дракон шевельнулся, как знаки вспыхнули, словно раскалённый металл, и далёкий гром напомнил ему о цене договора. Дракон клацнул зубами и затих, погасли и знаки, мерцая, как угли, припорошённые пеплом.