Татьяна Иванова - На перепутье миров

Мужчина вновь повернулся и протянул ту самую корягу, которую она вытащила из скалы. Когда он успел ее забрать? Женщина хотела взять ветку и снова спрятать под одежду, но великан показал, что от корешка надо отщипнуть кусочек и положить в рот. Алекс отрицательно помотала головой. Еще чего? С какой стати она станет есть немытое растение?

Мужчина знаками настойчиво требовал исполнения ее просьбы. А потом сам отломил крошку и стал засовывать в рот Алекс.

— Ты что, спятил? — начала отбиваться она, но тот не уступал, а продолжал запихивать, и Алекс покорилась. То, что произошло в следующий момент, не поддавалось объяснениям. Тело женщины стало растворяться, и через минуту стало невидимым. А еще через несколько минут вновь начало обретать видимые глазам очертания.

«Ага! Понятно! — потерла в удовольствии руки Алекс, — Это полезная веточка. Пригодится.»

Она посмотрела в глаза великану, ей показалось, что сейчас она сможет понять то, о чем он думает. Так и случилось.

«Атракша!» — Рот мужчины был неподвижен, но Алекс мысленно услышала это слово.

«Атракша!» — Да, она поняла, что это корень атракши — волшебное растение, благодаря которому можно обрести силу и власть. Она вспомнила, как об этом говорил ей многорукий толстяк из таинственного замка. Но что надо делать? Ведь просто став невидимой, ничего значительного не совершишь. Надо что-то еще знать об этом растении. А что?

Алекс снова заглянула в глаза стражника. Но он молчал, может, не знал ответа, может, скрывал его.

— Миленький, — погладила его по руке женщина, — подскажи, пожалуйста, что надо делать?

Но мужчина неуверенно покачал головой, медленно отодвинулся, а потом быстро зашагал из пещеры прочь. А вскоре исчез.

Алекс осталась одна. Со странной веткой в руке и с парадоксом в голове.

— М-да, — слов не было, мыслей тоже. Алекс спрятала под одежду корешок, села на землю и охватила руками колени.

Тишина сдавила пустоту незаметно нахлынувшей ночи, и все вокруг стало зловещим и пугающим. Где она сейчас? Куда делись страшные звуки с рабской плантации? В какие края заволок ее с виду грозный, но, как оказалось, добродушный верзила? И почему ушел?

Посидев немного на сырой земле и подумав ни о чем, Алекс поднялась и выглянула из пещеры. Те же черные скалы, тот же въедающийся в глаза густой туман и те же сумерки. Ни одного отблеска и яркого пятна.

Женщина потихоньку начала двигаться от пещеры «куда глаза глядят». Потом, вспомнила про медальон, остановилась, схватилась за него рукой и подергала.

— Чего ж ты не рвешься, гадюка? — Ей хотелось убежать подальше из этого места. Алекс глубоко вздохнула, а потом горько-горько заплакала.

«Я ведь просто женщина, слабая, надломленная, ничтожная, — горько думалось ей, — что я могу? У меня даже ума не хватает найти применение этой коряге. Какой из меня спасатель?»

И вдруг слезы резко высохли. Интуитивно она выхватила ветку из-за пазухи, быстро отломила кусочек и едва успела сунуть в рот и прожевать, как из темноты бесшумно повалили десятки угрюмых стражников. Всего одно мгновение, и Алекс была бы замеченной ими, но на счастье она была уже невидимой. Единственное, чего побаивалась, что действие корешка прекратится так же быстро, как в первый раз, и ее обнаружат. Она потянула в рот еще один кусочек, потом крепко прижалась к скале и замерла. А мужчины обыскивали округу. Было без слов понятно, что искали они Алекс.

Странно, но почему-то у женщины не было панического страха. Даже небольшая тревога, охватившая ее в первую минуту, улетучилась. Алекс была уверена, что совсем скоро все уйдут, и она останется одна. И действительно, побродив кругами минут десять, надзиратели молча удалились туда, откуда так внезапно выплыли.

Это произошло как раз вовремя, потому что Алекс начала приобретать видимые формы.

— Ха! — вырвалось у нее, — Как я их?! Йес! Но, все-таки, что же мне делать дальше с этой штукой?

Она покрутила корягу в руках:

— На что ты еще способна?

Алекс взяла корешок, потерла им цепочку, резко дернула. Увы! Украшение покидать шею не собиралось. Тогда женщина легонько зацепила медальон тонким корешком и повернула…

Она едва успела почувствовать, как цепочка плавно соскочила ей в руку. А через секунду обнаружила себя на берегу, куда так мечтала попасть последние часы своей жизни.

Корень в руке стал светлее, приобретя сиреневый оттенок. Алекс подняла его повыше и начала любоваться такими родными с детства оттенками…

Саечка появилась нежданно-негаданно. Прыгнула на плечо Алекс, взлетела ей на голову, потом стала порхать вокруг. Она быстро-быстро щебетала и радостно шумела крыльями. Но, похоже, птица была в восторге не только от появления долгожданной гостьи. Лишь только женщина положила корешок на землю, Саечка тут же опустилась на него, закрыла глаза и затихла.

«Странно, — пришла женщине в голову мысль, — толстяк утверждал, что корень атракши позволяет понимать языки всех миров. А почему я не стала понимать Саечку?»

— Скажи что-нибудь, — попросила она птицу.

— Чиу!

— Нет, не «чиу», а словечко скажи.

— Чиу!

«Скорее всего, причина кроется в том, что коридор закрыт для других миров, — подумала Алекс.

А птичка взлетела повыше, зависла в воздухе и вдруг завела громкую протяжную песенку:

— Чи-чиу-чиу! Чи-чиу-чиу!…

Она выводила свою мелодию долго-долго. То монотонно и тягостно, то виртуозно и волнительно, не обращая внимания на Алекс. А та стояла, растерявшись, и не знала, что ей делать, как прервать эту «высокохудожественную арию»?

Потом далеко на горизонте она увидела темную тучу, и эта туча медленно приближалась к ним, а Саечка продолжала петь. При более близком рассмотрении, Алекс поняла, что это не туча — к ним летела большая стая птиц, и призвала ее своим воплем Сайка. Но зачем? Уж, не для того ли, чтобы удалить гостью из своего закрытого мира? Или заклевать?

Лишь только птицы приблизились на достаточно близкое расстояние, они стали шумно опускаться на землю. Некоторые из них были малы и быстры, как ее Саечка, другие напоминали больших орлов и коршунов и выглядели медлительными и неповоротливыми.

Алекс сначала испугалась, но вскоре поняла, что обижать ее никто не собирается. Птицы, словно ковром, покрыли землю и затихли. Саечка влетела в центр импровизированного сборища и пернатые на своем птичьем языке начали общаться:

— Чи-чиу! — Начала Саечка.

— Ку-а-а! Ку-а! — голос огромной серо-коричневой птицы был хрипл и неприятен.

— Фить, фить! — Смешной голосок прозвучал непонятно откуда.

Зрелище было забавным, Алекс еле сдерживалась, чтобы не захохотать. Но она понимала, что этого делать ни в коем случае нельзя, это был не ее мир. Птицы здесь главные, они могли решать ее судьбу, а не она руководила их действиями и поступками.