Оберон Ману - Падение Коцита [СИ]

Остальное толпе видно не было, но и остальным маг тоже гордился. И было чем гордиться, по правде говоря, один только нож для жертвоприношений чего стоит!

…Проплавленный демоном ход в теле горы оканчивался на отвесной скале. Но не просто дырой в стене, нет. Полукруглый балкончик с такой же полукруглой защитой сверху. Как будто взяли круглый плод, разрезали пополам, чуть-чуть раздвинули и засунули до половины в скалу. Чуть разошедшиеся две половинка шара, до половины углублённого в горную плоть.

Стоя на нём так приятно обонять вечерний аромат горных скал.

Увидав его, толпа замерла, будто не поверив собственным глазам. Вот так вот они стояли и смотрели. Те, внизу, оцепенело таращились на хозяина демонов, похитителей людей. Не находя в себе ни слова, а только жадно лицезрея вид того, о ком столько ужасных слухов ходило в окрестных селениях. А разглядываемый, магический писатель собственной выгоды за чужой счёт, — он прикидывал, какие именно заклинания лучше всего подойдут в данном случае. И, собственно говоря, только сейчас в его голову пришла мысль, что количество людей в доступных его воздействию местах не так уж и велико. И если принести в благодарственную жертву ВСЮ собравшуюся толпу, то скоро и жертвенный материал может закончиться. А магу без жертв никак. Торговля с потусторонним миром может закончиться. А это, извините, плохо. Нет, есть, конечно же, ряд ритуалов, основанный на пожертвовании части собственной крови и семени. Но это же совершенно не то! Во-первых, мало власти. Во-вторых, жалко себя, любимого. А в третьих, уже изготовленные магические артефакты требуют жертв. Постоянно.

Н-да… Как ни хочется принести благодарственную жертву поприличнее, в смысле — побольше, но, однако, здравый смысл подсказывает, что увлекаться не следует. Увлекаться — вредно. Сегодня ты накормил демонов до сблёва, а завтра они тебя самого схарчат.

Что не есть хорошо.

Вздохнул, пожевал губами и снова окинул взглядом размер толпы.

И, словно по сигналу, толпа внизу взревела. Раззявленные пасти, вытаращенные глаза, бессмысленный гул множества слов, выкрикиваемых одновременно. Бессильное потрясание предметами в грязных вонючих руках. Редкие одиночные стрелы из охотничьих луков, большей частью даже не долетающие до волшебного балкончика. И, как венец кретинизма, — кидание камнями.

Презрительная усмешка спокойно стоящего душегуба подвигла наиболее горячие головы продвинуться вперёд, поближе, пройти в голову толпы. Возглавить толпу, так сказать.

Оч-чень интересно…

Взгляд сверху отлично позволил понять, что основная масса толпы — это те, кто как все. А вот те, кто способен причинить властителю беспокойство, — они и в самом деле потихонечку собираются впереди. Та-ак. Значит, когда отправились бить властелина демонов, самые твёрдые зачинщики, естественно, шли впереди. Вели за собой. А когда все увидели, что их цель ничего такого страшного не производит, не предпринимает, то вперёд, во главу толпы, себя показать, — полезли и те, кто в бою осторожен, а в споре отважен. За собой повести такие не могут, но вот возбудить толпу — вполне. Что же, эти тоже — лишние головы в пасомом поголовье, стаде людском. Пастве.

Как и ожидалось, все цели собрались во главе толпы и даже подались немножечко вперёд. Отделились от основной массы. Но не забывали, то один, то другой, — поворачиваться личиком к оставленным за спиною и грозно покрикивать с героическим видом. Чтобы лучше запомнили, на будущее. Чтобы, после возвращения из похода, — пусть даже безрезультатного, можно было претендовать на кусок послаще и девок посочнее. Как же, как же, — герою положено больше!

Стоящий над всеми усмехнулся и прикинул, что, пожалуй, — пора. Самое оно. Все наиболее беспокойные и способные причинить мелкий вред, — собрались впереди. Образовали отряд вождей, так сказать. И постояли так уже достаточно долго, чтобы достичь своей цели: повертеть личиком перед толпой для закладывания основы своей будущей популярности. Сейчас, того гляди, и расползаться начнут. Покрасовались — и будет. Ну что же, самое время. Великие Неизвестные уже облизываются от предчувствия аромата горячей крови вкусных жертв.

Поднял руки, завертел пальцами, творя магию жеста. Извернулся горлом, издавая нечеловеческие звуки грозных заклинаний. Действие началось. Верхушку толпы — в жертву, да покрасочнее, для наглядности и убедительности. А вот остальных придётся организовать, обучить и отправить в поход за рабами. Начинается следующий этап борьбы за власть. Власть над миром.

На всём протяжении толпы, словно выступив вверх из камня горной тропы, образовался белёсый туман, не дающий оторвать ступню от поверхности. Заклинание Клея, успешно обездвиживающее любое живое существо. Конечно, знающий магию способен освободиться от данного воздействия. Но вот только вот маг здесь всего один. Так что приклеились все и до конца представления. Очень удобно. И приносимые в жертву чётко локализованы в одном месте, и все остальные вынуждены будут досмотреть представление до конца. Впечатлиться, так сказать, величием и мощью избранного.

Совершив первое воздействие, сделал паузу.

Толпа внизу вела себя ожидаемо. Подёргалась немного, убедилась в своём бессилии, покричала со страху на разные голоса и снова обратила глаза на своего властелина. И пускала со страху зловонные ветры. Аж досюда доносится, чтоб их…

Властелин совершил следующее воздействие. И все, предназначенные в жертву, оказались заключены в нечто, напоминающее желе. Высотой в два человеческих роста, белёсое. Желе Источения Крови. Специальное заклинание для массовых публичных жертвоприношений. Чтобы не только принести жертву Великим Неизвестным, но и впечатлить толпу. Потому что при виде этакого впечатлится — любая толпа.

Зрелище, действительно, завораживало.

Прямо над головами приносимых в жертву, макушка к макушке, ногами вверх, образовались призрачные двойники, внешне схожие фигуры, копирующие особенности телосложения жертвы. Белёсое в белёсом, — так это выглядело со стороны.

Мучительный стон боли донёсся до ушей замершей в ужасе толпы. Мучительный стон из глубин Желе Источения Крови. Потому что кровь жертв начала исходить из их тел. Выступая сквозь поры кожи и поднимаясь вверх. Отчего белёсые двойники постепенно сменили свой цвет на розовый, а потом и на красный. И вот уже вся кровь жертв вышла из их тел. Но тела всё ещё продолжали жить. Каким-то противоестественным образом жертвы всё ещё осознавали всё, происходящее с ними.

А затем напоенные кровью двойники ногами вверх — исчезли. И розовым стала становиться уже вся масса Желе. Потому что теперь белёсость растворяла в себе плоть жертв. И жертвы при этом всё ещё сохраняли подобие жизни, всё ещё осознавали происходящее с ними. А заодно испытывали дикую, ужасающую боль. Истечение ауры сей боли из глубин Желе, пользуясь белёсым слоем Клея, как проводником, — охватило всю толпу. И толпа, слушая всем телом отзвуки боли в телах жертв, впала в оцепенение отчаяния. И когда вобравшая в себя плоть жертв масса Желе исчезла, и на камень с шелестящим звоном попадали сухие кости высосанных скелетов, лишённых до последней крохи всего костного мозга, — толпа замерла, покорно и обречённо. И запах страха, окутавший её, подтвердил победу мага и усладил его чувство собственной значимости. Подтверждающий правильность его избрания Великими Неизвестными.