Makenlo - Маг, поедающий книги. Главы 291-400 [СИ]

"Я чувствую себя как бабочка, покинувшая куколку, или как змея, сбросившая старую кожу. Все магические теории, которые ранее были запутаны между собой и трудны для понимания, теперь организованы и логичны".

Маленький мир, существовавший только в его теле, вышел за данные рамки. И это чувство трудно было выразить словами.

Казалось, что он, как черепаха, высунул голову из панциря и почувствовал духовный мир. Он понял, что магия способна существовать и без прочтения специальных слов, а также длительного расчёта громоздких формул. Если задуматься, Прометей изначально обучил людей вовсе не каким-то специальным трюкам, позволяющим сотворить заклинание, а способности управлять маной в соответствии со своей собственной волей.

И вот, теперь он мог сотворить и отменить несколько магических заклинаний менее чем за секунду.

– □□□□□…!

Тем временем его оппонент инстинктивно почувствовал произошедшее в Теодоре Миллере изменение.

"Это не так уж и сложно… Тяжело описать это словами, но Саймон Магус был прав".

Вмешательство во время и пространство для смертного существа несло в себе фатальную угрозу, но для трансцендентного человека всё было иначе. Клеть Хроноса Акедии была чем-то неизвестным, но магия времени, которая не могла выйти за рамки материального мира, для трансцендентных существ практически не представляла угрозы.

Более того, теперь зрение Теодора стало куда более всеохватывающим. Он видел своего врага насквозь. Существо, которое всего минуту назад казалось непобедимым, теперь выглядело совершенно иначе. Оно было практически лишено своей души, а потому все те параметры, при помощи которых оно могло воздействовать на материальный мир, были намного ниже уровня Теодора.

Трансцендентный понял, что это его последний шанс и бросился вперёд.

– □□□□! □□□!

Его крик был похож на вопль больного, и время снова остановилось.

Фсу-у-у-у-у-у…

В ушах Теодора раздался звонкий шум, и он увидел, что окружающее его пространство стало чёрно-белым. Однако в ответ он лишь усмехнулся, продолжая двигаться так, словно ничего не произошло.

– Хватит.

Одно короткое слово принудительно отменило Остановку Времени!

Ба-дам-м-м!

Чёрно-белый мир вновь обрёл цвета, а обратная реакция отмененного заклинания нанесла удар по самому трансцендентному магу. Человек, почувствовавший вспышку боли, упал и покатился по земле, а на его лице можно было увидеть лишь одну эмоцию – страдание.

– … Я прекращу твою боль, – тихо проговорил Тео и вытянул вперёд свою левую руку. Несмотря на то, что его противником также было трансцендентное существо, этот маг был всего лишь одной из жертв Акедии.

И вот, вскоре после этого из левой руки Теодора появился зелёный луч света.

Фшу-у-у!

Это был Калибр Души – клинок, способный уничтожать даже высокопоставленных демонов. Однако это был вовсе не меч Рейнольдса Спенсера. Это был клинок самого Теодора Миллера, который пронзил безымянного трансцендентного волшебника и высвободил магию, связывающую его с гримуаром. И вот, как только ядро ​​было сломано, тело трансцендентного мага просто-напросто застыло.

– … Я был неправ. Я думал, что он давно расстался со своей душой и уже мёртв. Неужели Акедия всё это время сберегала его плоть? Учитывая трудность сохранения эго, это плохой фокус.

Всё было так, как и сказала Глаттони. Голова трансцендентного мага быстро поседела, а затем всё его тело начало рассыпаться на части, словно старый известняк. В каком-то смысле он был похож на мраморную статую, подвергнувшуюся обработке кислотой.

Это было нереалистичное и весьма неприглядное зрелище, однако…

– Хм?

Теодор не сомневался в том, что услышал. На древнем языке, изученном благодаря книге Винса, неопознанный человек пробормотал слова благодарности:

– Спаси-бо… тебе.

А затем, прежде, чем Теодор успел ответить, он окончательно погиб.

Пу-су-сух…

– Он из Бальции? Не думал, что когда-нибудь услышу этот язык… – пробормотал Теодор, глядя на кучу белой золы.

Это был единственный древний язык, который он знал. Винс мог изъясняться на нём достаточно свободно, однако Теодор потерял интерес к древней магии, получив более сильные Слова Дракона. Однако чтобы услышать Балькард от одного из его непосредственных носителей? Это было похоже на встречу в далёкой стране с одним из своих знакомых.

– Теодор!

– Мальчик!

– Тео!

А затем Теодор Миллер услышал, как к нему бегут его компаньоны.

– Ты победил? Как? Нет, сперва скажи мне, ты в порядке?

– Я знал, что так или иначе ты это сделаешь! Жаль только, что на этот раз моя роль была слишком невелика.

Тем временем, в отличие от возбужденных Титании и Рэндольфа, Аквило внимательно посмотрела на него, после чего с шокированным лицом открыла рот и, некоторое время помолчав, произнесла:

– … Ты пересек границу, мальчик.

Как и ожидалось, дракон первым заметила произошедшие с ним изменения.

– Ты видишь это? Что ж, ты права, это так.

– Но как…? Теперь все маги и мечники континента пеной изойдут, узнав об этом.

– Ну раз ты так говоришь… Значит так оно и будет, – с улыбкой ответил Тео, глядя на свои руки. Несмотря на силу, которая отделяла его от понятия "смертного человека", он выглядел точно так же, как и несколько минут назад.

Трансцендентные существа были вне рамок судьбы. Они жили многие десятилетия, не старея и не болея; это было нечто вроде вечной молодости. Теперь мало что могло остановить сердце Теодора, однако сейчас ему нужно было беспокоиться вовсе не об этом.

"Я – последний трансцендентный человек…"

Акедия, на протяжении нескольких столетий выкачивающая ману из материального мира, вскоре должна была быть изгнана. Средняя концентрация маны в мире постепенно продолжит падать, что приведёт к усложнению воспроизводства магии или ауры. Помимо таких трансцендентных существ, как Теодор, людям будет трудно использовать атмосферную ману или применять ту же диковинную силу, что и раньше.

Конечно, всё это должно было произойти не в один момент, а растянуться на многие века…

– … Мирдаль Херсейм… Нет, Прометей, – сжав скулы, пробормотал Теодор.

Бог, давший силу человеческому роду, спустя тысячелетия своими собственными руками забрал её и положил конец существованию драконов. Теодор понимал, что ни одно из его действий не было злонамеренным, однако он всё равно чувствовал недовольство по отношению к существу, которое относилось к этому миру так, словно тот был в его собственном распоряжении.

– Эй, – внезапно раздался чей-то голос, напрочь лишенный как беспокойства, так и сострадания к чему-либо, – Сделано. Активирую?