Makenlo - Маг, поедающий книги. Главы 291-400 [СИ]

"Сквозь тернии к звёздам", – вспомнил Теодор одно старое высказывание и невольно сжал кулаки.

– Мы на месте.

Тем временем к его телу вернулась гравитация.

– Вах!

Из-за внезапного изменения окружающего пространства, Теодор споткнулся и едва удержался на ногах.

– … Это место.

Одним словом, это был коридор. Висящие на стенах лампы производили мягкий свет, а сам коридор был достаточно широким и прямым. Под ногами Теодора оказалась красная ковровая дорожка. Нечто подобное было вполне присуще королевскому дворцу, однако, шагая вперед, Теодор увидел кое-что странное.

Вдоль стен висели бесчисленные портреты.

– Саймон Магус… Георг Фауст… Алистер Кроули…

В нижней части портретов, расположенных по левую и правую стороны коридора, были прикреплены таблички с именами. Даже если бы Теодор досконально знал историю Эпохи Мифов, эти великие люди всё равно бы остались ему неизвестными. Теодор слышал только о Сурте, владельце Леветайна, и Парацельсе.

– Можешь прикоснуться, если хочешь.

В ответ Теодор осторожно приложил палец к одной из таких табличек.

Вы уверены, что хотите пробудить душу Алистера Кроули?

Данная процедура будет стоить 48,316 очков.

– С-сорок восемь тысяч? – заикаясь, пробормотал Теодор, рефлекторно сделав шаг назад, в результате чего сообщение растворилось в воздухе. Если смертельно-опасный гримуар принес ему всего 70,000 очков, то эта цифра была попросту нелепой.

– Мне очень жаль, Пользователь, но это самый обычный уровень. К примеру, пробуждение Саймона Магуса будет стоить 150,000 очков, – усмехнувшись, пояснила Глаттони.

– Да что же это за волшебник такой?

– Он находился на пике гностицизма и умер, пытаясь прорваться на 10-ый Круг. Тем не менее, его способности входят в тройку лидеров этого Зала Славы.

Теодор невольно сглотнул. Он не знал, кем был Саймон Магус, но раз Глаттони удостоила его чести находиться в тройке самых выдающихся магов всех времен и народов… Монстр, опережающий сильнейших архимагов Эпохи Мифов… Очевидно, даже с помощью очков достижений пробудить такое существо было далеко не просто.

– Э-э?

В этот момент Теодор заприметил ещё одну странную деталь.

– … Почему эти портреты сияют?

Некоторые портреты едва заметно светились. При этом они не отражали свет, а словно источали его сами. Более того, таких портретов было несколько. Теодор внимательно присмотрелся к ним и замер. Находясь в рамках, его приветствовали вполне знакомые ему лица.

– Всё именно так, как ты и думаешь. Эти портреты отождествляют магов, чьи души были найдены Пользователем, – подтвердила Глаттони.

Слева направо висели Хитклифф, Абэ-но Сэймэй и Парацельс. Эти волшебники и вправду были достойны того, чтобы находиться в Зале Славы.

– Авторы книг, которые я съел…

Теодор смотрел на три портрета с каким-то странным чувством в груди.

Между тем, Глаттони продолжала пояснять:

– Их не нужно пробуждать отдельно, а разговор с ними практически ничего не стоит. Также с помощью очков достижений тебе будет куда легче получить от них помощь, чем от других душ.

– Их помощь… Например?

– Например, их знания. Кроме того, в силу уникальности чар каждого волшебника, трудно получить их способности даже после завершения Трансмиссии. Это похоже на "Чудесный Глаз" Парацельса, который он разработал специально для себя, или на Пророчество Хитклиффа.

Теодор кивнул. Уникальные способности великих магов были необычными и мощными, а потому их получение явно стоило определенных затрат.

– Точно… – глядя на портреты, пробормотал Тео, словно о чем-то вспомнив, – Достигнув границы смертных, вернись к мировому древу… Может, стоит поподробнее расспросить об этом Парацельса?

Поскольку он уже достиг 8-го Круга, до трансцендентности оставалась всего одна стена. Итак, вероятно, он уже выполнил необходимые критерии, некогда озвученные величайшим алхимиком.

Теодор посмотрел на портрет Парацельса. Это был достойный и преисполненный элегантности волшебник с белой бородой. Однако в его глазах читались неутолимое любопытство и игривость.

"… Нет. Вряд ли я услышу тот ответ, который хочу", – подсказала Теодору его интуиция. Всё, что Парацельс хотел сказать Теодору Миллеру, он уже ему сказал, а потому не стоило впустую тратить очки достижений.

Таким образом, Тео остановился перед другим портретом и протянул к нему свою руку.

– Ты хочешь получить его помощь, Пользователь?

– Да, будь так добр.

– Я не совсем пониманию твои намерения, но это не имеет значения. Что ж, твоя просьба будет удовлетворена.

Одновременно с этим появилось несколько уведомлений.

Вы воззвали к душе Хитклиффа.

Данная душа была помещена в Зал Славы непосредственно самим Пользователем.

Беседа с объектом не требует очков достижений.

Висящий слева портрет ярко вспыхнул, и на мягкий ковер коридора ступила чья-то тень. Это был бородатый мужчина средних лет, облаченный в белую мантию, – бывший Мастер Белой Башни и автор Книги Облаков, Хитклифф.

– Кха, всё-таки ты позвал меня, – произнес волшебник, а затем, увидев Теодора, удивленно приподнял брови, – … Что? Ты уже достиг 8-го Круга? Ученикам свойственно превосходить своих учителей, но у меня такой опыт впервые. Не думал, что кто-то из моих последователей обгонит меня.

– … П-простите.

– Не извиняйся. Всё нормально. Просто мой желудок слегка покалывает от зависти, – пошутил Хитклифф, после чего спокойно кивнул, – Итак? Зачем ты искал меня, младший? Теперь-то тебе вряд ли нужна моя помощь.

– Если бы это было так…

У Тео была определенная цель, с которой он вызвал душу Хитклиффа.

– У меня есть к Вам просьба, как к мастеру своего дела.

– Хм-м-м, мастеру своего дела?

– Да, – глубоко вздохнул Теодор, после чего добавил, глядя в туманные глаза Хитклиффа, – Пожалуйста, озвучьте мне тайны, известные лишь небесам.

– … Озвучить тайны небес? – прищурившись, переспросил экс-Мастер Белой Башни.

– Да.

Это могло показаться странным, но оба собеседника прекрасно понимали, о чем идёт речь.

На восточном языке фраза "прочесть тайны небес" означала самое непосредственное ознакомление с небесными секретами. Эта фраза метафорически указывала на "будущие события" – сферу, к которой имели доступ люди, обладающие способностями к предвидению.

Согласно воспоминаниям Абэ-но Сэймэя, величайшего шамана востока, ознакомление с тайнами небес находилось под строжайшим табу.

– Ху… Всё-таки ты проник в суть моей магии, – протяжно вздохнул Хитклифф, почёсывая свою голову. Он не дал прямого ответа на поставленный вопрос, однако Теодор вовсе не собирался торопить великого волшебника.