Денис Морозов - Крыса Разумная

А ветер тем временем понес летающее крыло, сшитое из косого паруса, в сторону памятника Крысе Разумной. Болтающийся хвост зацепился за ее вздетый вверх коготь, отчего крыло резко дернулось и рухнуло вниз. Тяжелый мешок на его хвосте булькнул в воду. Из него тотчас же выбрались Ветрогон, Белянка и Тихоскок, и принялись отчаянно барахтаться, пытаясь удержаться в водовороте. Навстречу им течение понесло тело пожилой крысы в академической мантии.

— Это профессор! — воскликнул Тихоскок. — Держитесь, я попытаюсь его ухватить!

Белянка не могла ему ответить — она едва держалась на плаву, и лишь ее острый нос еще торчал на поверхности. Ветрогон изо всех сил греб лапами, но и ему лишь с трудом удавалось бороться с потоком.

Тихоскок поймал массивную деревянную дверь, которую с петлями вырвало из входа в таверну, вскарабкался на нее, и втащил следом друзей. Втроем они кое-как выудили из воды тело профессора Гладкошерста, который плыл, закрыв глаза, и не подавая признаков жизни. Край двери наклонился и начал тонуть — он не выдерживал веса четырех пассажиров.

Но в этот момент к ним подплыла лодка, в которой сидели Барабаш с Яской. Они зацепили дверь багром, подтащили к лодке и помогли всем перелезть через борт. Дольше всех пришлось провозиться с неподвижным профессором, но и его удалось заволочь внутрь. Оказавшись на днище лодки, Гладкошерст раскрыл глаза, удивленно повел носом и спросил:

— А где мои очки? Кажется, я их потерял…

Едва Гнилозуб вернулся в свой кабинет, как набросился с руганью на Твердолоба.

— Ты почему не прислал мне охрану? — орал магистр на кирасира, вытянувшегося в струнку. — Я был на волосок от смерти. А командир моей гвардии и пальцем не пошевелил!

Твердолоб попытался стать незаметным и спрятался за вращающийся глобус.

— Виноват, ваше высокородие, — пролепетал он. — Я не мог лицезреть, что вы изволите пребывать в стрессе.

— В каком еще стрессе? — яростно заорал Гнилозуб, крутанув глобус, за которым прятался кирасир. — Меня чуть живьем не съели! Не забывай, что мятежники и тебя не пощадят, если возьмут верх. Так что тащи пушку и пали по всему, что шевелится.

— Не извольте беспокоиться, — забормотал Твердолоб, выглядывая из-за глобуса. — Сделаю все в наилучшем виде. Вот только пушечка у нас, как бы это сказать, отсырела. Боюсь, что со дна ее уже не достать.

— Делай, что хочешь — но чтобы пушка была на крыше! — резко велел Гнилозуб.

Твердолоб решил не искушать судьбу и бросился выполнять его приказ.

Пушка и в самом деле осталась на крыльце, затопленном наводнением. Однако охранники проявили смекалку. Твердолоб лично нырнул, сняв кирасу, на дно, и обвязал чугунный ствол веревками, после чего ее удалось поднять и затащить на крышу ратуши.

На одной из соседних крыш пританцовывал, пытаясь согреться, Шишкобор. Вода ручьем стекала с его коричневой шерсти. Он вытянул шею, посмотрел в сторону ратуши и воскликнул:

— Посмотрите, в такой момент они не народ спасают, а тащат из воды пушку! В кого они собрались палить? В нас?

Его соседи возмущенно загомонили. Толпа начала перескакивать на каменные прясла цитадели и по ним бежать в сторону ратуши. Твердолоб недовольно пошевелил усами и скомандовал:

— Заряжай!

Орудийный расчет тотчас принялся забивать в чугунное жерло порох и ядро. Между ним и Шишкобором виднелись две башни, соединенные крепостной стеной. Торговец уже успел добежать до первой, когда Твердолоб сам схватил в руки запал и попытался запалить фитиль. Однако порох отсырел и не загорелся.

— Смотрите, он хотел в меня пальнуть! — заверещал Шишкобор и рванулся вперед.

Горожане заулюлюкали и бросились за ним. Они миновали первую башню и добежали до середины второго прясла, когда орудийный расчет успел перезарядить пушку и попытался выстрелить еще раз. Но и на этот раз вместо шума и грохота от сырого пороха поднялось только облачко сизого дыма.

— Скорее, а не то они и в самом деле пустят ядро! — закричал Шишкобор и повел народ на приступ.

Горожане похватали обломки мебели и деревянных мостков, которые носила вода. Некоторые вооружились баграми и ломами. Возмущенная толпа нарастала и насчитывала уже несколько десятков. В нее затесались не только мужики, но и бабы, и особо отчаянные сорванцы.

— Сухого пороха, остолопы! — заревел Твердолоб на своих подчиненных. — Чему вас только учили?

Двое стражников тотчас умчались в ратушу, верхние этажи которой высились над водой. Вскоре они показались с тяжелым мешком свежего порохового зелья. Их товарищи суетливо принялись пихать его в жерло, а следом закатывать шомполом чугунное ядро.

Шишкобор с товарищами уже миновал последнюю башню и вступил на навесную галерею, соединяющую крепостную стену со зданием ратуши. И в этот миг Твердолоб скомандовал:

— Пли!

Сверкнула яркая вспышка, раздался оглушительный раскат грома, но на этот раз это была не гроза. Пушка выплюнула из себя раскаленное ядро, которое плюхнулось на хлипкую галерею и проломило в ней дыру прямо перед носом у Шишкобора. Горожане у него за спиной остановились и попятились назад.

— Сейчас мы разгоним эту чернь! — заявил Твердолоб, для уверенности стукнув себя кулаком по медной кирасе. — А ну, заряжай еще раз!

Горожане поняли, что стража не шутит, и ринулись спасаться.

— Эй, куда вы? — растерянно выкрикнул Шишкобор. — Еще чуть-чуть, и мы бы их взяли!

Однако жерло пушки смотрело уже ему в грудь. Он пригнул голову, и на согнутых лапах бросился наутек.

Тихоскок не отходил от очнувшегося профессора.

— Ему нужно дать нюхательной соли, — посоветовала Белянка.

— Где же ее достать посреди этого потопа? — посетовал Тихоскок.

— Может, в ратуше еще есть? — сказала Белянка. — Побегу, посмотрю!

— Стой! Туда сейчас нельзя! — обеспокоенно выкрикнул Тихоскок, но девушка даже не думала его слушать.

Она ловко начала перескакивать с крыши на крышу, и вскоре ее пестрая косынка замелькала у Часовой башни, возвышающейся над ратушей.

Гнилозуб выглянул из окна, увидел знакомую белую шерстку, и завопил:

— Твердолоб! Это моя беглянка! Хватай, пока она здесь!

— Нам сейчас не до девок, ваше высокородие, — недовольно возразил ему начальник охраны.

— Молчать! — задохнулся от гнева магистр. — Исполняй мой приказ! Схватить ее и запереть в колокольне под шпилем!

Твердолоб поправил сползший со лба медный шлем, подкрутил ус и нехотя поперся исполнять повеленье хозяина.

Белянка сама забралась в потемневший коридор ратуши. Старинное каменное здание было затоплено по самый верхний этаж. Брести по коридорам приходилось по колено в холодной воде, которая хлюпала и затрудняла движение. Но Белянка хорошо знала, где хранятся припасы, и сразу полезла на чердак, под потолком которого развешивали сушеные травы и снадобья. Тут и застал ее Твердолоб.