Антон Зволинский - Клинки Демона

Наваждение развеял шлем, показывающий, что показатели хозяина падали. Хлоя не понимала, почему становится медленнее. Она с надеждой посмотрела в окно. Ее спасение находится слишком высоко. «Отвлекающий маневр — залог выигранного боя», — снова прозвучали в голове слова Кларка.

Хлоя запустила руку в поясную сумку. Тварь приближалась стремительно. Движение рук было словно в киселе. Она едва успела отправить в полет целый флакон с алхимической смесью. Разбившись о грудь рогатого, жидкость начала свою чудовищную работу. Мощная грудина, сперва медленно, а потом более стремительно обнажала угольно-алое сердце, пульсирующее словно магма.

Бычья морда взревела, оглушая Хлою. Она ревела от боли не переставая. «Визор» левого глаза лопнул, пропуская внутрь чувство упадка, уныния, слабости. Хлоя вместе с рогатым опустилась на колени. Тварь, будучи еще в сознании, подняла руку с топором. Жертва находилась совсем близко. На шлем, с каждым выдохом, попадали брызги угольной крови, дымящейся в воздухе.

Из оцепенения Хлою вывел инстинкт самосохранения. Топор начал опускаться. Движения снова обрели привычную скорость. Не зная себя от страха, Хлоя выдернула из глазницы стрелу и вонзила в пульсирующее сердце. Кровь потоком хлынула на высокотехнологичную броню, растворяя, словно сахарную. Хлоя вскричала от нестерпимой боли. Теряя сознание, она упала рядом с умирающим созданием из Ада.

Гончих в проеме уже давно не было. Они вели остальных рогатых тварей к ближайшему селению, чтобы начать кровавую жатву, наполняя круг призыва силой агонии, страха и безграничной боли.

Огромный диск алого солнца поднимался над горизонтом. Его лучи, не встречая сопротивления на равнинной пустоши, простирались на километры. Белый песок, остывший за ночь до минусовой температуры, стремительно нагревался.

Солнце поднималось все выше. Песчаные дюны, один за одним, выныривали на горизонте из тени, сверкая белесыми вершинами. Воздух, раскаляясь, плыл между ними, создавая причудливые миражи для заблудившихся путников.

Африканская пустыня считалась опасным местом. Забредший сюда, мог запросто попрощаться с жизнью, вне зависимости от степени подготовки и количества припасов.

Местные жители, разбив селения вокруг малочисленных оазисов, сражались между собой за единственный ценный ресурс в этих краях — воду.

Авалса стоически переносила жару. Кубинский загар пригодился для африканского солнца, не знающего равных на песчаной земле. В который раз она спрашивала себя, почему увязалась за Гансом. Дурацкое желание узнать правду, играло с ней злую шутку.

Короткие волосы уже давно превратились в солому от палящего солнца и редкого приема душа. Аборигены купались лишь под проливным дождем, проходившим раз в три месяца.

Жители селения отличались от прочих, виденных Авалсой. Внешне, они напоминали живых призраков, худобой соперничающие с телосложением Лазутчицы. Дети вообще ходили скелетами, обтянутыми смоляной кожей. Темнокожие аборигены имели слабое представление об одежде: набедренная повязка, рваная хламида через плечо, представляла весь их гардероб.

Авалса с трудом определяла во встречном, мужчина это, либо женщина. Аборигены имели одинаковые черты лица, и схожее телосложение. Они даже носили одни и те же коротки стрижки.

Свое время и силы жители используют, чтобы что-то вырастить на песчаных землях. Малочисленный скот и живность жаркими днями, пряталась в людские жилища — соломенные хибары с одним широким входом, закрытым покрывалом.

Холодными ночами, Авалса успела убедиться насколько, жители спят вместе со своими животными, согревая друг друга телами.

У каждого имелся свой участок для посадки, И каждый пытался прорастить на нем культуры, обеспечивая пропитанием в течении года.

Авалса с Гансом прибыли в селение еще неделю назад, успев познакомиться с местными порядками. Они едва добрались, будучи полностью обезвоженными. Авалса испытала неимоверное облегчение, когда за очередной обожженной дюной они увидели оазис селения.

Авалсе нравился коллективизм в этих людях. Не взирая на болезненную худобу многих, жители улыбались. У них ощущалось другое представление о времени, другие ценности, интересы. Аборигены напоили их водой, накормили, дали жилье, ничего не спрашивая и не назначая цены. Подобного не встретить в современном мире.

Всем селением, жители прокапывали каналы от водоема, наполняя водой огороды. Только так можно выжить в пустыне, действуя сообща.

Вечером, когда лучи палящего солнца убывали, а ночь еще не наступила, аборигены разжигали костры. Вокруг них пели песни, танцевали ритуальные танцы. Эти манипуляции проделывались, с целью призвать удачный урожай, вызвать дождь, чтобы охота оказалась успешной, призывали здоровье в семью. Жители верили, что танец является чем-то магическим, уносящий разум далеко вверх, позволяя мыслям материализоваться.

Ганс, понимающий местный язык, переводил Авалсе интересующие моменты, обучал составлять простые предложения.

С первого дня прибытия, наравне с другими мужчинами, Ганс прокладывал каналы, ходил на охоту. В некоторые моменты, Авалса не понимала его чрезмерной отверженности.

Он не спал ночами. Оставаясь последним у костра, Ганс вглядывался в темноту, пытаясь увидеть возможную угрозу.

— Думаешь этому селению грозит опасность? — подсаживаясь к нему, она куталась в рваный плед. Вопрос имел намек на адских тварей, разоривших деревню на Кубе.

— Завтра будет полнолуние… — Завтра и проверим, — закончила Авалса фразу за него. — Почему именно эта деревня, Ганс? В пустыне полно других, но ты выбрал именно эту, — она протянула замерзшие руки к костру. Ганс как-то странно пожал плечами, глядя в огонь. — Я бы выбрал эту. Разговаривая с местным шаманом, я узнал, что духи предков волнуются. — И ты поверил ему? — Авалса вскинула бровь в знак сарказма, но Ганс не обратил на это внимание, продолжая, — это самая населенная деревня на много километров вокруг. Для принесения в жертву, данного количества людей достаточно. — Принесения в жертву? — по лицу Ганса читалось, что он уже пожалел о сказанном.

— Помнишь деревню на Кубе? — наконец сказал он. — Да. Ты сказал, что людей утащили в Ад, но не рассказал, для чего, — Авалса всячески пыталась получить информацию о данной аномалии, но после откровения о сложностях восприятия, он и слова больше не сказал.

— В колодце мы увидели круг призыва, служащий для открытия врат Ада. На Кубе открыли врата первого уровня, выпуская в мир адских гончих. Авалсе не терпелось узнать, что еще за уровни открытия врат, но не стала сбивать откровение Ганса. — Тот, кто совершил обряд, не остановится, будет постепенно повышать уровни. Из врат могут выходить различные существа, однако для появления каждой необходима своя жертва. Если поблизости нет достаточного источника крови для подпитки, обряд не состоится, а жертва окажется напрасной.