Сильвия Лайм - Мертвая академия. Печать крови

Что ж, скрывать не было никакого смысла.

— Хотела последний раз зайти в свою комнату в качестве магианы этой академии…

Ответ повис в воздухе, рождая напряженную тишину.

Гранитно-серые глаза ни на градус не становились теплее.

— Сядьте, — коротко бросил Люциан после продолжительной паузы, во время которой я успела искусать себе все губы.

Напротив ректорского стола стоял стул для посетителей. А мне было страшно сделать даже несколько шагов вперед. А уж когда нас стала разделять всего лишь узкая лакированная столешница, у меня и вовсе сдавило горло и резко пересохло во рту.

Сейчас я и представить себе не могла, как у меня хватило смелости всего несколько дней назад поцеловать этого человека. Коснуться его губ, вдыхать его прохладный, чуть ментоловый запах, обжигающий легкие. Сгорать от его дыхания…

А может, теперь я боялась еще и потому, что мне до боли хотелось вновь повторить все это. От одного взгляда на четкую, волевую линию рта, в этот раз напряженно сжатого, ребра словно сжало тисками. Я с трудом заставила себя опустить взгляд и не смотреть на алые губы, чью мягкость я так хорошо помнила.

— С чего вы решили, что я вас исключу? — раздался голос, лишенный всякого тепла. Но от его странных низких вибраций по спине прокатилась волна мурашек.

— А разве нет?

Снова напряженное молчание.

— У меня есть к вам серьезный вопрос, магиана Ирис, — наконец проговорил Люциан. — И, боюсь, от ответа может зависеть не только ваше дальнейшее обучение в этой академии. Но и кое-что гораздо более важное.

Ото льда в его тоне хотелось сжаться в комочек, а может, даже прямо сейчас спрятаться под стол. Я приготовилась к самому худшему, но то, что спросил ректор, в очередной раз выбило меня из колеи.

— Кто обучал вас, магиана?

Удивление было столь велико, что половина страха куда-то улетучилась.

— Что? — мгновенно переспросила я. — С чего вы взяли, что меня кто-то обучал?

Люциан нахмурился. Его аристократические пальцы, сцепленные в замок, вдруг сжались. Как и челюсти. Стальные глаза сверкнули.

— Магиана Ирис, — медленно и четко процедил он, — я не настроен шутить. Или вы сейчас же отвечаете мне, или я узнаю все сам. Но вам это вряд ли понравится.

Меня бросило в дрожь. Ректор с каждым мгновением становился все холоднее, а глаза его все больше наполнялись раскаленной добела яростью, а я не понимала причины.

Но даже сейчас половина мыслей была только об одном: какое у него красивое лицо. С тонкими чертами, темными бровями, подчеркивающими радужки цвета серого мрамора, чуть впалыми щеками и сильной, четкой линией подбородка…

— Магиана Ирис! — воскликнул Люциан.

Я подпрыгнула на стуле, понимая, что опять утонула в собственных фантазиях.

Щеки стремительно покраснели.

— Да, простите, — промямлила в ответ, кусая губы и возвращаясь с небес на землю. — Никто не обучал меня, господин Люциан.

— Вы понимаете, насколько неправдоподобно это звучит? — хмуро спросил он. — Предполагается, что я должен вам поверить? Ваши способности далеки от первого курса, магиана…

«Лариана, зовите меня по имени», — хотелось сказать мне, но я, конечно, промолчала, чувствуя себя круглой дурочкой. Ректор отчитывал меня, как провинившегося котенка, а я не могла выкинуть из головы собственные фантазии.

— …Только полный кретин может решить, что, не зная основ управления, молоденькая девушка способна поднять древнего драугра! — тем временем грозно продолжал ректор. — Только совершенно лишенный мозгов может поверить, будто она провалилась в сумеречный мир случайно! А потом с ходу запомнила слова мертвого языка, чтобы прочесть заклинание, которое никогда прежде не слышала!

Сердце забилось в груди, словно пыталось вырваться из клетки. Вырваться и спрятаться. Пульс застучал в ушах. А еще стало невероятно обидно.

— Вы мне не верите? — едва проговорила я, проглатывая застывший в горле комок. — Но это правда. И вообще, какое это имеет значение, училась я где-то или нет? Разве в академию принимают только тех, кто совершенно незнаком с магией?

Было совершенно не понятно, что именно так разозлило Люциана. Когда я шла сюда, то была уверена: нападение на магиана академии — серьезный проступок. Но теперь становилось очевидным: ректору нет никакого дела до того, что там у нас произошло с Ивейном. Его волнует что-то совсем иное! И я должна была понять, что именно.

— То есть вы признаете, что были знакомы с магией и до академии? — мрачно протянул Люциан и, кажется, даже задержал дыхание. Костяшки пальцев, сцепленных в замок, опасно побелели.

— Ну, я и не скрывала, что однажды смогла поднять мертвую кошку… — промямлила я.

Светлые силы, неужели это имеет хоть какое-то значение?

— И вы знаете, что мне было известно одно заклинание «для изгнания». Я еще в свой первый день его… на вас… ну, вы помните.

Стало мучительно стыдно.

Ректор глубоко вздохнул и на миг прикрыл глаза.

— Да, я помню, — ответил он, словно едва сдерживаясь. — Но это не то, о чем я спрашивал.

— А о чем вы спрашивали? — На этот раз это было уже почти возмущение. — Я вам все рассказала. Что еще вы хотите услышать?

— Кто. Вас. Обучал? — тихо и очень опасно повторил Люциан.

— Да никто меня не обучал! — воскликнула я, вскочила со стула и оперлась ладонями о ректорский стол. — Сколько раз еще повторить?! Никто! Почему вы не верите?

Неожиданно расстояние между нами резко сократилось, а взгляды схлестнулись. Только через мгновение я поняла, что почти нависаю над сидящим напротив мужчиной, будто сжигая его собственным возмущением.

Люциан не сказал ни слова. Только льдистые озера глаз вдруг сильнее потемнели.

Он был так близко, что я могла наклониться вперед и коснуться его губами…

Проклятье! Почему я все время об этом думаю?

Дыхание перехватило. Мы смотрели друг на друга, и по лицу Люциана скользнула тень удивления. А потом он вдруг медленно опустил взгляд, который я снова почти физически почувствовала. Сладкая, обжигающая дорожка, от которой подкашивались ноги. На губах, шее, ключицах, груди…

Я задыхалась. Во рту резко пересохло. Пытаясь взять себя в руки, нервно облизала губы.

Радужки цвета надвигающейся бури тут же взметнулись вверх, поймав это движение, словно впитывая его и все сильнее темнея.

Падение в пропасть. Ноги стали ватными. Кончики пальцев покалывало от напряжения.

И вдруг ректор встал. Резко, с шумом отодвинув кресло и быстро обойдя стол, он оказался прямо рядом со мной.

Я выпрямилась ни жива ни мертва — прям то, что нужно для магианы академии некромантии. И медленно посмотрела на него снизу вверх.

На лице Люциана совершенно невозможно было что-либо прочесть.