shellina - Секрет [СИ]

Она послушно подняла руки, когда он стянул ее блузку через голову, даже не пытаясь расстегивать. Она только раздражено дернула головой, потому что его манипуляции заставляли ее оторваться от его тела.

Ее джинсы и белье последовали вслед за блузкой и его свитером. Когда она уже боролась с его ремнем, он, задыхаясь, прошептал:

— Скажи, у тебя кто-нибудь был?

Она непонимающе смотрела на него. Да, был, но она думала, что он мертв. Она решила, что, если с Роном ей будет хорошо в постели, то все у них в итоге наладится. Но проблема заключалась в том, что ей было с чем сравнивать. И хоть он тогда не довел дело до конца, секс с Роном показался ей пресным на фоне того фейерверка, который до сих пор преследовал ее во сне. Внезапно она испугалась, а что если он ее не захочет, потому что у нее кто-то уже был?

— Дурочка, — прошептал он. — Я просто не могу уже терпеть. Если ты не девственница, то проблемы нет. А Уизли я потом убью.

Она закрыла глаза от облегчения, и тут же вскрикнула, потому что он не шутил и взял ее тут же на столе в кухне, где совсем недавно она хотела его убить.

Когда их тела перестали содрогаться от пережитого удовольствия, он уткнулся лбом в ее плечо. А она сонно перебирала его волосы.

— Нужно ванную почистить, — он, наконец, понял, что может говорить.

— Ага, — она кивнула и прижалась к влажной коже его груди. — Я есть хочу, — внезапно сообщила она, покрывая поцелуями его грудь. Когда она добралась до темного соска, то, лизнув, принялась слегка посасывать.

По его телу прошла дрожь. Он внезапно понял, что, в общем-то, вполне способен все повторить.

— Вряд ли мы сможем сейчас что-то приготовить.

— Давай пиццу закажем, — она все активнее ласкала его.

— Позже.

Он разделся до конца, стянув джинсы, которые болтались у него на голенях, подхватил ее под ягодицы и понес в гостиную. Кушетка вполне смогла заменить кровать.

Они все же заказали пиццу. Телефон в этом доме был предусмотрен. Однако дальше гостиной им пройти в этот день и вечер не удалось. Ванну заменили очищающие чары, а опыты в трансфигурации, причем беспалочковые и невербальные, превратили уже трансфигурированную кушетку в довольно широкую кровать.

Позже ни один, ни другая не могли вспомнить, кто же из них так постарался.

— Это был выброс, — хмыкнул Северус, — а так как из нас ты больше подходишь под определение ребенка, то, значит, выброс был у тебя.

— Ребенка? А ребенок может так, — и Гермиона исчезла под одеялом, начиная очередную любовную игру.

Ночью Северус проснулся. Хотелось курить, да и немного размяться. Такого сексуального марафона в его жизни не было уже давно.

Гермиона сидела на кровати, с тревогой глядя на любовника.

— Ты почему не спишь? — он отбросил идею вставать, просто призвал сигареты и пепельницу и закурил.

— А ты не исчезнешь? Вдруг я проснусь, а тебя нет, и все это мне только приснилось, — жалобно пробормотала она.

Он долго смотрел на нее. Затем решительно затушил сигарету и поставил пепельницу на пол.

— Иди сюда, — он протянул к ней руки, и она скользнула к нему, удобно устраивая головку на его груди. — Не исчезну. Теперь уже нет. Если только сама не выгонишь.

— Не дождешься, — она счастливо улыбнулась и закрыла глаза.

— А Уизли я все равно убью, — последнюю фразу она уже слышала сквозь сон.

Утро никогда не бывает добрым, особенно, если это утро начинается с Гарри Поттера. Северус всегда знал, что это аксиома.

— Гермиона! Гермиона, ты здесь? — голос Поттера, раздающийся из небольшой прихожей вырвал Северуса из сна. Он сонно поморгал и слегка повел затекшими за ночь плечами.

Гермиона, которая вцепилась в него и не отпускала всю ночь, что-то недовольно промычала, сильнее прижимаясь к нему. Повозившись, она снова пристроила голову у него на груди. Пришествие друга ее совершенно не волновало.

— Гермиона! — Поттер протопал к гостиной. — Гермиона… — он уставился на большую кровать, которая занимала практически все свободное пространство маленькой комнаты. — А у тебя дверь не закрыта… была. — Он задумчиво смотрел на лежащего на этой кровати профессора Снейпа.

Северус поблагодарил самого себя за предусмотрительность, заставившую его набросить на них легкое покрывало. Потому что, если бы Поттер сейчас лицезрел их в полном неглиже, то этого потрясения его нежная психика, пожалуй, не выдержала бы.

Гермиона завозилась и подняла голову, посмотрев на друга.

— А, Гарри. А что ты здесь делаешь?

— У тебя дверь была… — Поттер снял очки, тщательно протер их, и снова надел. — Гермиона, а ты здесь ни с чем запрещенным не экспериментируешь?

Гермиона внимательно осмотрела своего любовника и, решив, что он под определение «запрещенный» явно не подходит, отрицательно помотала головой.

— Гермиона, а почему я вижу здесь профессора Снейпа? — шепотом поинтересовался Гарри.

— Потому что я здесь лежу, Поттер, — Северус отодвинул от себя Гермиону, что сделать было непросто, она вцепилась в него и не хотела отпускать, и встал, тщательно обмотав бедра простыней, умудрившись накрыть Гермиону пледом, так, что только взлохмаченная головка осталась не закрытой.

Он понимал, что будет трудно и сейчас злился на самого себя, что слишком затянул со своим воскрешением. Нужно все-таки было или сразу, или никогда. Вот только это «никогда» сейчас почему-то совсем не радовало. Гермиона была права, он испугался. Испугался и сбежал.

«Ну да, я трус, и что?», — мысленно пожав плечами, Северус вытащил пепельницу из-под кровати и подошел к окну. Чары, которые он поставил, будучи только что справившим совершеннолетие подростком, исправно работали, и воздух в доме оставался свежим. Если бы не магия, они бы уже задохнулись от дыма. Так много Северус не курил уже давно.

— Гермиона, — продолжал шептать Поттер, — а почему он курит?

— Потому что, Гарри, он курит. А то, что мы не знали… Ну не мог же он дымить на уроках? — она хихикнула, глядя на растерянного друга. — Гарри, Северус жив. Он жив, понимаешь? И Кингсли, скотина, об этом знал. Знал и нам не сказал.

— Угу. Жив. Точно. И это, Северус, да? — Гарри подошел к Северусу и с очень серьезным видом потрогал обнаженное плечо. — Теплый, — выдал он свой вердикт.

— Поттер, убери руки! Не нужно меня лапать, я мальчиками не интересуюсь. Да, я жив. Да, я поступил по-скотски, потому что скрыл это от вас, признаю. Но ты-то уж должен был привыкнуть к тому, что характер у меня тот еще.

— Но, профессор, — Гарри снова снял очки и снова их тщательно протер, — получается, вы живы? — в голосе было столько удивления и столько боли.

«Мальчишка действительно переживал твою смерть, скотина ты бесчувственная, Северус».