Светлана Гольшанская - Нетореными тропами. Часть 2. Пророк [СИ]

Демоны встречались изредка: перекатуны, похожие на сухой комок стеблей, позарившиеся на еду в заплечных мешках. Справлялись с ними легко, но они отнимали драгоценные силы.

На четвёртый день, задыхаясь от усталости и пыли, Сойки всё-таки дошли. Огромная круглая башня уносилась ввысь, насколько можно было видеть. Стены украшали терракотовые горельефы: пышнотелая Повелительница земли Калтащ, её муж медведь Дуэнтэ, сыновья и дочери, покровители ремёсел, с дарами для людей. Скульптура почернела и частично осыпалась, о некоторых сколотых фигурах можно было только догадываться.

Времени оставалось впритык: к утру всё должно быть готово. Маршал с воинством ждёт знака на другой стороне долины.

Винтом поднимались полуразрушенные ступени, тёмные провалы между ними сквозили смертью, приходилось карабкаться и прыгать, балансируя на грани. Вскоре ступени оборвались чёрной бездной. Сойки зацепились осадными кошками за грозящие обвалиться стены и полезли по верёвкам.

В сумерках они добрались до выхода на смотровую площадку, вознося благодарственные молитвы всем богам. В центре лежал огромный, в человеческий рост кристалл. Уцелел каким-то чудом, даже трещин не нашлось! Сквозь него был виден большой очаг, погрызенный копотью. Шесть Соек приподняли кристалл. Микаш высыпал все солнечные камни в очаг, заполнив его с горкой. Пока не стемнело окончательно, Сойки развернули кристалл в сторону русла полноводной Шегами. Теперь свет должен быть заметен издалека — вот и сигнал маршалу о том, что всё готово к битве.

От рассвета Сойки попрятались в ниши под смотровой площадкой. Микаш выбрал ту, что сужающимся окном-бойницей выходила на будущее поле брани.

Зарево разгоралось медленно, словно не желало того, что должно было вот-вот случиться. Полосами разгорался горизонт, сумерки разжижались, серость затапливал яростно-рыжий свет. Медленно вырисовывались очертания жёлтого диска. Стоило лучам добраться до смотровой площадки, как наверху затрещало, раскалился потолок.

«Зажмурьтесь!» — мысленно приказал Микаш. Яркая вспышка обожгла даже сквозь плотно сомкнутые веки, грохот оглушил.

Лишь через пару мгновений, очухавшись, Микаш распахнул глаза, и глядя сквозь пальцы, уставился вдаль. В долине происходило нечто грандиозное. Такого светопреставления, должно быть, не случалось ещё со времён Войны богов. Дробилось русло, разлетались на осколки камни, словно в них не прекращая било молниями. Вода раздвигала себе путь, вначале робко, тонкими струями просачиваясь сквозь трещины. Осмелев, она усилила потоки, нещадно хлеща дрогнувшую преграду, с ликующей яростью набрала невиданную мощь и понеслась в наступление, сметая всё на своём пути. Вот и свет уже перестал бить по руслу, повалил пар, но алчущие волны уже бешеным табуном неслись к башне.

Перед внутренним взором метались всполохи демонических аур, застигнутых внизу неотвратимым бедствием. Толклись, бежали в разные стороны в поисках спасения, шипели и орали, перекрикивая грохот, но тут же гасли, погребённые под толщей голубой стихии.

Дрожали стены, высыпались из кладки камни.

«Держитесь!» — Сойки дружно вцепились в выступы и снова неистово молились, чтобы простоявшая полторы тысячи лет башня продержалась ещё немного.

Поток обогнул строение и помчался дальше, пожирая бессильную пустошь. Опрокидывался сухостой в Перепутовом чернолесье, молодые деревья встречали смерть стоя. И вот, наконец, вода дотянулась до вожделенного высохшего русла, щедро полилась в него, наполняя мёртвую сестру-реку жизнью.

Высоченные волны всё ещё нахлёстывали в башню, пытаясь сломить и её, но древнее строение держалось стойко, словно поддерживаемое самим богами.

Затрубили боевые горны. На берегу новообразованной реки столбом поднималась пыль. Сквозь неё нечётким силуэтом подступали войска. Из воды к ним тянулись уцелевшие демоны: мэнквы, ананси, мангусы, куйату.

Шагал впереди них, воспламеняя воздух, король ифритов, самый большой из тех, кого доводилось видеть. Раскалённый добела венец на голове и бездна в глазах. Ифрит хлестал бичами, вздымал огненные вихри навстречу Сумеречникам. Как истинный предводитель, он не отступал, он жаждал вызвать чемпиона на поединок чести. Последняя отчаянная попытка спасти положение. Что ж, враг хорош — тем слаще победа. Только тревожно, ведь чемпион у воинства один…

Утренний всадник выехал вперёд, обогнал знаменосцев. Непревзойдённой белизной сияли конь и плащ, голубыми вихрями клубилась непомерно большая, нечеловеческая аура. Один его вид внушал восхищение, священный трепет и ужас, как перед древними духами или даже небожителями. Несокрушимый, ничто не сможет его сломить! Так хочется в это верить!

«Верь, ведь вера — единственное, что у нас есть», — звучали в голове слова Лайсве.

И Микаш верил. Молился за него, ему самому, как богу. Он должен выстоять ради всей армии!

Щёлкнул хлыст, пропел боевой рог, застучали копыта. Стеной вздымались воздушные щиты, сыпля голубыми искрами. Белый конь, не боясь пламени, скакал в наступление. Тянулись к нему огненные языки, облизывали невидимую преграду, но пробиться сквозь неё не могли. Всадник выставил копьё. Жеребец взвился на дыбы и подскочил вверх. Ифрит хлестнул бичом, но тот тоже скользнул по воздуху, точно по льду.

На острие копья сгустился телекинетический шар и поразил ифрита в грудь, оттесняя к берегу. Следом — беззвучный удар воздухом. Казалось, ифрит сам пятился от страха, сам оступался, но нет — искрила аура всадника, с шипением выпуская всё новые стремительные снаряды. За спиной ифрита пенился, рос чудовищный вал. Демон обернулся на звук. Всадник разбежался и опрокинул его копьём прямо в воду. Ифрит долго барахтался, шипел паром, но телекинетический щит намертво вжимал его в воду, топил, отталкивая дальше от берега, где на его набросилось хищное течение и, туша огонь, довершило дело, столбом пара обозначая могилу.

Как только аура ифрита потухла, Утренний всадник развернулся к орде демонов, что ждали исхода схватки в неподвижном оцепенении.

— За Мидгард! — эхом полетел над рекой клич.

Взмахнул мечом Всадник, запели победоносные горны, взвились градом стрелы. Суматоха сбила строй противника. Демоны кинулись врассыпную, визжа от ужаса. Сотрясая копытами земли, мчалось на них воинство Сумеречников. Закипела битва. Лязг стали, хрипы и рык долго оглашали долину. Воздух пропитался кровью, гарью и паром. Рыцари теснили малочисленную рать демонов к воде. По реке дрейфовали трупы, оставляя за собой тёмные разводы. Были потери и среди Сумеречников, но демоны проигрывали окончательно и бесповоротно. Рыцари добивали остатки, никому не позволяли спастись бегством. Только к вечеру всё закончилось. Впервые за полторы тысячи лет эта долина освободилась от демонов.