Светлана Гольшанская - Нетореными тропами. Часть 2. Пророк [СИ]

Я замялась, не хотела, чтобы он узнал правду, не сейчас, когда ему плохо.

«Я имела в виду, что хочу сделать я — возродить Безликого».

Сольстис вклинился между нами и спас меня от расспросов:

— Не переживайте. Мастер Гэвин хороший человек.

Мы не отвечали. Я раздумывала о том, как тяжело будет без Микаша. Последние мгновения утекали сквозь пальцы, а ведь столько ещё не сказано и не сделано!

— Когда меня только к нему назначили, я тоже побаивался, — продолжал успокаивать Сольстис. — Маршал Гэвин порой говорит и делает странные вещи, но не ошибается никогда!

— Великий Гэвин! — зло рассмеялся подъехавший к нам Жиглиус. — Самовлюблённый болван, вот он кто! Одержал несколько побед и возомнил себя Безликий ведает кем! Ничего, я отпишу в Совет — они найдут на него управу, помяните моё слово! Даже на родословную не посмотрят.

Сольстис горестно вздохнул и отстал, чтобы переговорить с книжником наедине и смягчить. Тяжёлая это работа — прикрывать такого неуступчивого человека. Мысли о маршале улетучились, как только Микаш вновь поравнялся со мной и протянул руку. Я щупала его тёплую, жёсткую от мозолей ладонь и не хотела, жутко не хотела его отпускать!

Стражники пропустили кавалькаду через городские ворота без лишних вопросов. С широкой дороги вдоль дворцов знати, мы свернули на узкую улицу. В городе было безветренно, стены источали тепло, пахло выпечкой и поздними цветами. По брусчатой мостовой стучали подковы, из-под копыт с шипением выскакивали коты, бряцали оружием изредка попадавшиеся патрульные. Мы растянулись по одному и почти упирались в круп идущей впереди лошади. Иногда приоткрывались ставни, и из окон выглядывали горожане. С час, наверное, мы пробирались вдоль скромных одноэтажных домов в сердце города. Рядом с просторной главной площадью за ещё одной неприступной стеной скрывался дворец Сумеречников. Мы проехали через тройную триумфальную арку из белого мрамора, поставленную в честь Сумеречников-победителей демонов и освободителей земли Мидгардской. Наверху статуи оседлавших драконов девушек-альбас в приспущенных с груди хитонах — духов-прислужниц Повелительницы огня Уот, олицетворяющих победу. Сама арка изукрашена барельефами со знаменитыми битвами. Жаль, в темноте не разглядеть всю роскошь.

Сольстис куда-то убежал, бросив поводья своей лошади одному из рыцарей, следом испарился и доктор Жиглиус. Мы под конвоем проехали вдоль дюжины четырёхэтажных корпусов, миновали обнесённое ярусами трибун летнее место заседания Большого Совета под открытым небом. Рядом зимнее место в ротонде с колоннадой и каменным куполом. Посреди строгого регулярного парка помпезной громадиной высился парадный дворец. Мы не доехали до него, свернув в сторону длинных рядов конюшен, где спешились. Лошадей увели. Нас повели вдоль казарм до примыкавших к ним двухэтажных маршальских корпусов. Снаружи убранство рассмотреть не удалось. Мы вошли в длинный, как червяк, коридор. Стены были задрапированы тканями светло-коричневого оттенка сверху и облицованы панелями из тёмного дерева снизу. Дубовые двери шли с двух сторон. Горели свечи в развешанных повсюду серебряных канделябрах. Пахло горячим воском и едва уловимо — шафраном. Звуки шагов глушил толстый ковёр. Уютное место для отдыха.

Кабинет маршала находился в самом конце. Массивная деревянная дверь, украшенная резным кружевом, была отворена. Из комнаты лился мягкий свет. Маршал сидел за большим столом с ножками в виде львиных голов и выводил что-то на листе бумаги. Рядом лежало письмо Микаша. Мы застыли в нерешительности. Протолкнул нас внутрь вернувшийся Сольстис. За ним вошли два телепата-дознавателя и затворили за нами дверь. Сольстис закашлялся.

— А, да, мальчишку первого, — маршал кивнул, повстречавшись взглядом с опухшими лицами своих дознавателей. — Госпожа Веломри пускай за дверью подождёт.

Я напоследок сжала ладонь Микаша, чтобы хоть как-то подбодрить. Сольстис выпроводил меня обратно в опустевший коридор и захлопнул за нами дверь.

— Вам что-нибудь принести? Еды или питья? Может, тёплую одежду? Плед? — спросил он.

Покачав головой, я уселась на обитый коричневым бархатом диванчик и сложила руки на груди. Сольстис пожал плечами и скрылся за боковой дверью. Я тут же прильнула к замочной скважине. Видно было плохо. Микаш сидел на стуле спиной к выходу, за руки с обеих сторон его держали телепаты. Маршал смотрел на него и перебирал что-то в руках. Я приложила к скважине ухо.

— Не сопротивляйся, и боли не почувствуешь. Сам знаешь, — вкрадчиво и спокойно говорил Гэвин.

Микаш молчал.

— Приступим. Твоё имя, имена твоих родителей, где рос и учился, с какими демонами сталкивался и зачем сюда приехал. Я хочу знать всё.

Послышался нервный вздох.

— Я Микаш из села Остенки в Заречье. Моя мать была вдовой бедного селянина. Имя отца мне неизвестно, я родился через одиннадцать месяцев после смерти её мужа. У неё на руках осталась больная дочь, и она хотела, чтобы в доме был сильный мужчина. Через несколько месяцев мне будет двадцать, я не знаю точной даты. Мы едва сводили концы с концами. Сызмальства я много работал, помогал матери, чем мог. Односельчане чурались нас из-за моего дара. Я слышал чужие мысли, сколько себя помню, и поначалу не понимал, когда нужно молчать. Потом я научился закрываться, но было уже слишком поздно.

— Чем болела твоя сестра?

Микаш молчал. Ауры телепатов ядовито вспыхнули. Он застонал и всё-таки ответил:

— У неё был слабый ум. Иногда она раскачивалась из стороны в сторону, повторяя одно слово. Я успокаивал её с помощью дара.

— Продолжай, — приказал Гэвин.

— Когда мне было десять, к нам пришла горевестница.

— Вёльва? — удивился маршал. Раздался скрип и быстрые шаги. — Можешь повторить её слова?

— Она сказала… сказала…

Ауры телепатов снова вспыхнули. Кто-то засипел. Микаш!

— Ничего из сказанного не выйдет за пределы этой комнаты, — настаивал Гэвин.

— Сказала, что я должен учиться у короля Сумеречников. Я стану первым среди них. Меня поведёт Северная звезда, но как только она погаснет, я стану самым страшным демоном. Под моими ногами загорится степь, и небеса прольются людской кровью. Я проложу путь по мёртвой плоти к Небесному Престолу и возведу на него дух неправедный, — Микаш выровнял дыхание и продолжил, не дожидаясь понуканий. — Я заставил горевестницу забыть об этом и уйти. А через два года на моё село напали Странники. Я просил Сумеречников с заставы защитить нас, но они избили меня и вышвырнули на улицу. В отместку я украл у них серебряный меч, но когда вернулся в село, Странники уже всех убили. Их предводитель фантом питался горем моей сестры, чтобы наделять своих шавок силой. У меня случился прорыв способностей. Я убил и сестру, и всех демонов в селе. Наутро меня полумертвого от изнеможения нашёл лорд Тедеску. Он выходил меня и выучил, чтобы я охотился на демонов вместо его сына Йордена.