Светлана Гольшанская - Нетореными тропами. Часть 2. Пророк [СИ]

— Ты им не станешь. Один мудрец обещал мне, что ты сможешь выстоять, если не сдашься.

— Порой вы говорите очень похоже: ты и маршал.

Я судорожно выдохнула, вспоминая, как он поил Микаша чёрной дрянью в моём сне, намеренно превращая его в чудовище.

— Как насчёт того, чтобы зачистить катакомбы от демонов? — я поспешила перевести тему. Он не поймёт, если скажу прямо. Мои сны для него как детские сказки, бессмысленные страхи. — Если прорвёт гнойник, то демоны хлынут и в Верхний. Ты отправлял прошение в Совет?

Микаш унёс пустую тарелку и набрал еды в другую:

— Его отклонили. Сказали, нельзя тратить силы без веской причины. Демоны, видно, уже не причина. Я одного не понимаю, если мы с ними не сражаемся, то какой нам смысл вообще быть? Если бы маршал Комри был здесь, уверен, он бы уговорил Совет. А я не тяну, как ни стараюсь. Если подчинённые ещё слушаются, то начальству плевать на все мои доводы. Как маршалу удавалось гнуть свою линию?

Я подоткнула подушку и села поудобней. Микаш резал овощи и жёсткое мясо на маленькие кусочки, накалывал их на вилку и кормил меня ими.

— Он родился в древнейшем роду Сумеречников, все его предки управляли армиями, его самого сызмальства учили повелевать, — ответила я, без аппетита прожевав первую порцию. — Власть у него в крови. А ты до двенадцати лет землю пахал.

Микаш помрачнел и принялся мочалить говядину ножом.

— Эй, я не хотела тебя обидеть! Не гонись за ним — не догонишь. Происхождение, опыт, возраст, королевский дар, боевое искусство, образование и воспитание, влияние и знакомства — всё играет роль. Во всём он тебя превосходит. Но это не страшно! Ты хорош таков, как есть. Подумай, каких небывалых высот ты добился для безродного сироты.

— Этого всегда будет недостаточно!

Он замолчал и снова взялся меня кормить. Мои слова не помогали, а только растравливали ему душу. Это отчаяние, отчуждение ото всех роднило нас ещё больше.

— Давай всё бросим, — решилась я, ладонью отодвинув протянутую вилку. — Пошлём к демоновой бабушке мой проект и доктора Пареду, твою службу и блудного маршала, рыцарей и единоверцев, всю эту никому не нужную войну и подыхающий от своей глупости орден. Уедем в Муспельсхейм, будем скитаться по диким джунглям, посмотрим кладбище слонов и заброшенные храмы, доберёмся до самого Нифельхейма!

— Отыщем очередную гробницу Безликого? — невесело усмехнулся Микаш, отставляя тарелку. — Мы уже не дети, у каждого из нас есть обязанности, мы не можем всё бросить.

Я теряю даже его. Всё растворяется, уходит. Друзья, молодость, золотое счастливое время, и вот теперь… Нет, Микаша я не отдам ни за что!

— Я серьёзно. У меня… дурное предчувствие, — он избегал моего взгляда, не верил. Надо подобрать такие слова, которым он бы внял. Я схватила его за руку и заставила посмотреть мне в глаза. — Забудь про Муспельсхейм и Безликого. Давай поженимся! Я уговорю отца согласиться и рожу тебе ребёнка. Только уедем сейчас как можно дальше! Я хочу этого больше всего на свете!

Микаш шумно выдохнул, вырвал руку и отвернулся:

— Ты просто устала и расстроена. Все сейчас подавлены из-за войны. Пройдёт немного времени, и ты захочешь обратно к книжникам. Такие вещи сгоряча не решаются. Подождём немного. Может, маршал вернётся, я переговорю с ним, попрощаюсь, и тогда, если ты всё ещё будешь этого хотеть, попытаем счастье в Ильзаре.

— Когда вернётся маршал, нас уже может и не быть! — вспылила я.

Опустила подушку, улеглась и натянула на голову одеяло, пытаясь унять всхлипывания. Микаш ещё некоторое время ходил по комнате, а потом тоже улёгся спиной ко мне и затушил свечу.

Мы застыли в ожидании шторма: с обречённостью смотрели на приближающиеся чёрные вихри и не пытались спастись. Как во сне непонятная сила сковала нас цепями в ожидании горькой участи. Страшно. Плохо. А будет ли что-нибудь дальше?

Утром колокола зазвонили к общей тревоге уже наяву. Микаш подскочил и стал суматошно натягивать одежду. В дверь постучали, послышался крик оруженосца Кумеза:

— Мастер Остенский, откройте! Весь патруль подняли по тревоге!

Я тоже встала, оправила камизу и обернула вокруг плеч шерстяную шаль. Микаш отпер дверь:

— Что стряслось?

— Ночью пришли вести с южного фронта, — тараторил прыщавый юнец. — Армия лорда Кардоса разбита, армия лорда Манчетти попала в засаду. Ходят слухи, что его предали самые доверенные люди. Единоверцы прорвали сопротивление и направляются сюда основными силами. Армии маршала Пясты и маршала Сильво идут наперерез, остальные следуют с южных земель, но могут не успеть. Вас вызывают в Совет для особых указаний перед выступлением из города.

Микаш повернулся ко мне:

— Я подам прошение в Совет на перевод. Как вернусь, обещаю, если ты захочешь, мы уедем!

— Забудь, что я наговорила вчера. Я соберу вещи и буду ждать, ты только возвращайся!

Я поднялась на носки, чтобы поцеловать его в лоб, но он перехватил меня и впился долгим жадным поцелуем в губы.

Как и всегда говорить без слов у него получалось намного лучше. Даже Кумез стыдливо отвернулся.

Последний полный тоскливой нежности взгляд, и Микаш вышел в коридор за оруженосцем. Я подбежала к окну и наблюдала, как они удаляются. Тревожное предчувствие подступало к горлу тошнотворным комом. Хоть бы вернулся!

Я собрала вещи и, когда снова зазвонили колокола, разрешая выходить на улицу, отправилась в лабораторию. Надеялась переговорить с Жерардом в последний раз так, чтобы он принял моё окончательное решение. Но он не явился, заседая безвылазно в Совете. Занятий не было. Все разговоры сводились к обсуждению последних событий на фронте. Охали, гадали, успеют ли объединённые силы двух маршалов отбить атаку.

Пять дней напряжённого ожидания вытянули из нас все соки. Только в конце шестого скрипнула входная дверь, в коридоре послышались знакомые шаги. Мы повыскакивали с мест и встретили Жерарда на пороге гостиной.

— Ну что? — потребовала я.

Не выражавшее ничего лицо помрачнело. И вдруг озарилось улыбкой:

— Они успели! Маршал Пяста и маршал Сильво совместными усилиями отразили атаку. Правда, основная часть единоверцев ушла. Воеводы надеются загнать их на копья армии, которая отступает из Сальвани, или как её теперь называют — Священной Империи. Есть хороший шанс раздавить гадину!

Не совались бы они в это жерло, а вернулись охранять те земли, которые удалось отстоять.

— А патруль? — не унималась я.

— В окрестностях опасно. Говорят, были потери среди рядовых. Пока всё не уляжется, отзывать их не станут. Неделю, может, две.

Я понурилась и вернулась на диван. Нужно дождаться удобного момента и поговорить с Жерардом наедине.