allura2 - Узник Азкабана [СИ]

— Бессмысленная трата времени, — прошипела Гермиона. — Сколько можно было бы сделать полезного! Хотя бы, например, прочитать про Веселящие чары.

— Зачем вы в принципе взяли Пророчества, если совершенно в них не верите?

— Ваша привычка хвататься за всё подряд когда-нибудь вас погубит!

— И в самое ближайшее время, если это… — мадам Боунс не стала заканчивать, сердито сверля взглядом Гермиону и Дамблдора. Первая смотрела в книгу, второй предпринял очередную попытку съесть лимонную дольку… Непонятно, на что он рассчитывал — пришлось сделать паузу в чтении и привести директора в божеский вид. МакГонагалл на всякий пожарный обшарила все карманы расстроенного старика, выудила ещё одну коробочку и уничтожила её. Дамблдор издал жалобный стон, но ничего не сказал.

Мимо прошелестела юбками профессор Трелони.

— Помочь кому-нибудь расшифровать таинственные туманные знаки внутри кристалла? — пропела она под звяканье браслетов.

— Мне не надо, — прошептал Рон. — И так ясно, что они значат. Сегодня вечером будет туман.

Гарри с Гермионой не выдержали и прыснули.

— Пожалуйста, не мешайте, — кротко попросила профессор Трелони. И головы всех учеников повернулись к друзьям. Парвати с Лавандой возмущённо переглянулись. — Вы нарушаете вибрацию пространства ясновидения.

Профессор подошла к их столу, подсела к ним и всмотрелась в шар. Сердце у Гарри ёкнуло. Он точно знал, что сейчас произойдёт…

— Здесь что-то движется, — прошептала профессор, приблизив лицо к шару. — Что это?

Он был готов поспорить на что угодно, даже на свою «Молнию», — ничего хорошего Трелони не увидит. И действительно…

— Мой мальчик… — вздохнула профессор и посмотрела на Гарри. — Он здесь, это видно, как никогда раньше…

— Ну, это она явно играет… Скажите, как выглядят ваши шары? — поинтересовалась Тонкс.

— Как… обычно…

— Да нет, шары бывают самые разные, по размеру, по цвету, оформлению, некоторые представляют собой обычный шар на подставке, а иногда шар вставлен в рамку… Как выглядят те, с которыми работали вы?

— Обычные стеклянные шары на стеклянной подставке-призме…

— Стекло цветное?

— Нет…

— Тогда это точно спектакль. Шары Глориандры были не стеклянные, а из горного хрусталя, и переливались золотом, — вспомнила Тонкс. Многие смотрели на девушку с удивлением.

Крадётся, всё ближе… Гр…

— О господи! — воскликнула Гермиона. — Неужели опять Грим? Просто смешно!

Профессор Трелони вскинула на Гермиону огромные глаза, Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе тоже воззрились на бунтарку. В глазах профессора полыхнул гнев.

— К своему прискорбию, должна сказать, милочка, что с той минуты, как вы появились в классе, мне было абсолютно ясно, что в вас нет того, что необходимо для благородного искусства ясновидения. У меня до вас никогда не было ученика, в котором до такой степени отсутствует духовность.

На секунду в классе повисла абсолютная шина.

— Прекрасно! — Гермиона встала, взяла учебник «Как рассеять туман над будущим» и сунула его в сумку. — Прекрасно! — повторила она и, вскинув сумку на плечо, чуть не столкнула Рона вместе со стулом. — Моё терпение лопнуло. Я ухожу.

— Мисс Грейнджер, ваше поведение совершенно возмутительно! — сурово сказала леди Лонгботтом. — И в данной ситуации вы повели себя отнюдь не лучше, чем мастер Малфой — с Хагридом, с той лишь разницей, что профессор Трелони в итоге не попала под суд.

— Если бы в вашем присутствии вашему другу постоянно пророчили самую трагичную судьбу по десять раз за урок, посмотрела бы я на вашу реакцию!

В пасхальные каникулы никакого отдыха не получилось. Третьекурсникам по всем предметам задали горы домашних заданий. Невилл Лонгботтом был на грани нервного срыва. И не он один.

— И это называется каникулы! — взорвался на третий день Симус Финниган. — Экзамены ещё через сто лет! О чём только они себе думают!

— Не через сто лет, а через несколько месяцев! И готовиться к экзаменам следует загодя, если вы не хотите их завалить!

— И без домашних заданий вы ничего не выучите!

Но труднее всего приходилось Гермионе. Даже без прорицания у неё было несравненно больше предметов, чем у остальных. Вечером она последняя покидала гостиную, наутро первая приходила в библиотеку. Под глазами у неё были синяки, как у Люпина, а глаза то и дело на мокром месте.

Рон засел за подготовку апелляции. Клювокрыла надо было спасать. Покончив с очередной порцией своих уроков, он брал толстенные тома с увлекательными названиями: «Психология гиппогрифов», «Дичь или хищник? Исследование злобности гиппогрифов» — и уходил в них с головой, забыв даже про свою ненависть к Живоглоту.

— К сожалению, знать одну только психологию животного в данной ситуации недостаточно. Безусловно, этот предмет следовало бы как следует изучить Хагриду и мастеру Малфою до этого урока… потому как оба тогда наделали грубых ошибок. ОБА! — мадам Боунс повысила голос, видя, что Хагрид и Рон открыли уже рты для возражений. — Безусловно, это не оправдывает ни одного из них… Но и оправданием для гиппогрифа служить не может. Вам следовало искать соотношение психологии и юриспрунденции, с уклоном ко второму.

Гарри подстраивал выполнение домашних заданий к расписанию тренировок и бесконечным напутственным беседам Вуда. Матч Гриффиндора со Слизерином был назначен на первое воскресенье после каникул. Сейчас слизеринцы опережали все команды на двести очков. А это значило, что гриффиндорцы выиграют Кубок только в том случае, если наберут большее количество очков, о чём Вуд без конца им напоминал. Стало быть, победа во многом зависела от Гарри: только он может, поймав снитч, принести команде сразу сто пятьдесят очков.

— Запомни, — не уставал повторять Вуд, — ты должен поймать снитч, только когда мы наберём больше пятидесяти очков. Больше пятидесяти, Гарри, иначе матч мы выиграем, а Кубок будет не наш. Ты это усвоил? Ты должен поймать снитч…

— Я ПОНЯЛ, ОЛИВЕР! — сорвался в конце концов Гарри.

Предстоящий матч буквально свёл с ума всех гриффиндорцев.

— Они регулярно сходят с ума, перед каждым матчем, это диагноз, — многие возвели очи горе.

Последний раз они выиграли Кубок семь лет назад, когда ловцом был легендарный Чарли Уизли (второй сын в семье Уизли). Но Гарри был готов побиться об заклад, что никто, даже Вуд, так страстно не желал победить, как он. Неприязнь между ним и Малфоем достигла своего пика. Малфоя до сих пор жгло воспоминание о комке грязи в затылок, тем более что Гарри как-то удалось избежать наказания. А Гарри всё ещё помнил лжедементоров, которыми Малфой хотел сорвать матч. Но больше всего он хотел отомстить Малфою за Клювокрыла — одержать над ним победу перед всей школой.