Шеннон Мессенджер - Незримые [litres]

– А еще он забыл свои штаны, – заметил эльф в синем плаще.

Послышалась волна смешков, и Софи осознала, что в тумане прячется вся школа, наблюдающая, как они болтаются в воздухе, подобно кускам мяса в лавке. С ними болтался и ботинок Кифа, а заодно его порванные черные штаны.

– Ой, у него на трусах маленькие баньши! – прокричал какой-то мальчик.

– Спорим, он описался, – сказал другой.

– ТИШИНА! – крикнул синий инструктор. – Тех, кто до сих пор не выбрался из ловушки, не должна заботить судьба освободившихся. Он прошел испытания. Можете ли вы сказать то же о себе?

– Сейчас смогу! – крикнул в ответ Декс.

Софи резко обернулась и увидела, что Декс подобрался, как мартышка, и пилил веревку чем-то серебряным. Через мгновение она лопнула, и Декс повис в воздухе.

Левитация.

– Надо было сделать так же, – пробормотал Киф, когда Декс плавно опустился на землю и швырнул серебряное лезвие, сделанное из пряжки его ремня, под ноги эльфийке в пурпурном плаще.

– Впечатляет, – ухмыльнулась та. – Жаль, что ты попадешь не ко мне.

– И их осталось трое, – обратилась красный инструктор к Софи, Фитцу и Биане.

– Как насчет двух? – крикнула последняя, вскидывая руки, чтобы раскачаться. Ее веревка истерлась о металлические шипы арки, и Биана остановила свое падение неловкой левитацией. Сил хватило лишь на полпути, но она все равно сумела собраться и перекатиться.

Софи попыталась повторить за Бианой, но ее веревка не терлась. И она не собиралась падать вниз без штанов – хотя все равно не понимала, как у Кифа это получилось. И она не знала, как превратить свою пряжку в лезвие, но могла воспользоваться еще кое-чем. Софи поискала по карманам.

– ПОЛУЧИЛОСЬ! – завопил Фитц, сделав сальто, достойное медали, и очутившись на вершине арки. Там он с легкостью развязал свою веревку и полез к Софи.

– ОКАЗЫВАТЬ ПОМОЩЬ ЗАПРЕЩЕНО! – закричали на него все три инструктора.

– Я не оставлю ее там! – крикнул Фитц в ответ.

– Все в порядке, – махнула ему рукой Софи. – У меня есть план.

Она сомневалась, что план хороший, но этого ему знать было не обязательно. Она не желала быть единственной, кто не смог выбраться самостоятельно.

Фитц неохотно спустился на землю, а Софи вытащила из-под жилета амулет «Черного лебедя», вспомнив, как он подействовал на силовое поле. Ухватив его за ручку в форме лебедя, Софи направила стекло на рыжеватое солнце. Как только свет попал на линзу, от нее отразился яркий синий луч. Софи направила его на веревку, и та вспыхнула белым пламенем, перекинувшимся на ее сапог и осыпавшим металлическую арку дождем искр.

Забившись, Софи смогла вырваться, но огонь все еще жег ногу, и от боли левитировать не получалось. Она сгруппировалась, готовясь к жесткому приземлению, и…

Мощный поток ледяной воды ударил ее в спину.

Она погрузилась во влагу, с облегчением ощущая, как пламя на ноге гаснет. А затем волна покатилась вперед, мягко вынося ее на землю, подобно океану, выбрасывающему все на берег. Софи судорожно вздохнула и попыталась подняться, но ожоги невыносимо болели.

Последнее, что она увидела, была огромная волна, бьющаяся о горящую арку. А потом все потемнело.

– Только ты могла попытаться сжечь Эксиллиум в первый же день, – сказал Киф, когда Софи приоткрыла глаза и осознала, что ее перенесли в темный шатер. Ее узкий матрас лежал на земле, а лодыжка побаливала, но в остальном все было неплохо, пока она не осознала, что сапог на ней не было. Как и штанов…

Софи спешно потянулась за одеялом и поняла, что на ней надета тусклая серая мантия. Она решила не спрашивать, где и когда ее переодели.

Она перекатилась, и кровать издала короткий писк.

– Это матрас, – смутилась Софи.

Киф захихикал.

– Все пукают, Софи. Все в порядке. Ты все равно милая.

Софи неожиданно крайне заинтересовалась шатром. Его ткань была разукрашена смелыми цветными мазками. Когда-то она могла быть красивой, но сейчас на ней было слишком много заплаток и разрывов, и в целом ткань не помешало бы постирать.

– Как твоя лодыжка? – спросила она у Кифа, когда тот потянулся и поморщился. Он тоже носил мантию, а его ступня была обернута в черный бинт.

Киф икнул.

– Бубрик сказал, что она не сломана. И он дал мне эликсир от боли, – он показал пустой флакон и снова кивнул.

– Бубрик? – переспросила Софи.

– Он не представился. И на нем была забавная птичья маска, как у бубри. – Он снова рассмеялся.

– А где он? – спросила Софи.

– Надеюсь, что ушел за еще одной порцией. – Киф снова попытался отпить из пустого флакона, а потом облизнул горлышко.

Видимо, сильный был эликсир.

– Из чего он? – спросила она.

– Понятия не имею. Но на вкус – как поцеловать маскога.

– А у тебя большой опыт в поцелуях с маскогами?

– Я никогда не отказываюсь от пари!

– Погоди, ты серьезно целовал маскога? – Софи вспомнила вонючую жабу, которую Стина как-то подложила в ящик Декса.

Киф снова икнул.

– Я много кого целовал! Спроси Биану.

– Ты целовал Биану?

– Да, пару лет назад, – пробормотал Киф. – В основном в щеку.

– В смысле – «в основном»?

– Тебе показать?

– Эм… я, пожалуй, воздержусь. – Она точно знала, что ее лицо краснее мистера Обнимашки.

– Да это ерунда, – пренебрежительно махнул рукой он. – Мы просто поспорили.

– Хорошо. – Софи сама не понимала, почему так крепко сжимает кулаки.

Киф сощурился.

– Тебя сложно прочитать, мисс Ф., ты в курсе? Иногда я думаю, что ты… о-о-о-о, Бубрик дал тебе классный эликсир! – он указал на флакон с блестящим фиолетовым сиропом, стоящий рядом с ее кроватью. – Выпей. А если не хочешь, отдай мне!

Софи выхватила флакон у него из-под носа.

– Кажется, тебе уже хватит.

– Нуу, ты даже хуже мамы! Хотя нет, не хуже. Нет никого хуже нее. Не было. Как правильно? В прошедшем времени, да?

Эта мысль слегка отрезвила его, и он перекатился на бок, поджимая ноги к груди и принимаясь стучать пальцами по пустому флакону.

Тук. Тук. Тук.

Софи изучала его лицо, пытаясь понять, настоящий ли это Киф. Без своих шуток он казался злым. И очень испуганным.

– Мы пока что не знаем, в каком времени, Киф, – мягко проговорила она.

– Ага. – Тук. Тук. Тук. Тук. Тук. – Однажды я сделал ей бусы. Я рассказывал? Я подобрал бусины к ее любимому браслету. Нарисовал на них разные цветы. Угадай, сколько раз она их надела?

Софи полагала, что угадала правильно.

Он поднял вверх крепко сжатые кулаки.

– Вот столько. Я правда думал, что она будет их носить. Она их даже защищала. Папа сказал, что я потратил на них весь вечер, когда мог бы готовиться к вступительным в Фоксфайр, а она сказала, что получилось красиво. Я рисовал цветы по памяти после того, как подготовился к земледелию, но папе было плевать. Поэтому я думал, что она будет их носить. Но нет. Она постоянно носила уродливое рубиновое колье, которое он ей подарил.