Виктор Уманский - Час ноль

Минут пять спустя Сэм присел рядом с Кириллом. После непродолжительного молчания Кирилл спросил:

— В чём смысл нас тут держать? Я не могу взять и вернуть их.

— На хрена ты вообще тогда брал с собой этих дебилов?

— Я и не собирался. Это Ден. Который с тобой разговаривал.

— Миш, а смысл их тут держать? — спросил Сэм у белобрысого.

— Потому что я сказал! Мы ради этих чертей собираемся, а они сваливают? Значит, им же хуже будет.

Сэм ничего не ответил. Кириллу стало понятно: Сэм не руководил своей «армией» точно так же, как и он сам — своей.

— Вот и зачем ты вообще это всё начал? — с досадой спросил он у Сэма.

— Я?! Это ты стрелку забил!

— Потому что ты сказал, что будешь Тому настраивать против меня. И отказался ответить про её парня.

— А чё тут отвечать? Ей нужен не ты, и ты прекрасно это знаешь.

— Откуда я должен это знать?

— А ты просто взгляни на себя и на неё. Ты же ничего не создаёшь! А Тома — гениальный фотограф. И я, хоть и не гениален, но всё же творю. Мы живём, а ты существуешь.

Слова Сэма больно задели Кирилла, но в ответ он лишь усмехнулся:

— А себя-то ты сюда к чему приплёл, творец ты наш? Аллилуйя.

— Потому что Томе нужен я.

— Ты же говорил, у неё парень есть.

— Я сказал, что она расскажет, если захочет. Мы с ней давно общаемся, и я ей нравлюсь — по сути, это и есть начало отношений.

— Это она тебе сказала?

— Не надо быть гением, чтобы заметить.

— Так что, мы тут сидим тупо из-за твоей ревности?

— Мы тут сидим, потому что ты начал на меня быковать. Теперь поймёте, по крайней мере, что на Арбате вам мне подлянку не устроить.

— Давай-ка ты своё мнение обо мне оставишь при себе. Пусть Тома сама решает, кто ей нужен, а кто нет.

— Она решит, не сомневайся. Уже решила, можно сказать.

Белобрысый Миша снова начал орать на Кирилла, и он снова позвонил Дену. На этот раз тот взял трубку.

— Ну и куда вы свалили? — скучным голосом спросил Кирилл.

В следующую же секунду Миша внезапно вырвал телефон из его руки.

— А ну слушай сюда… — в трубку начал изливаться поток отборного мата. Закончил он словами:

— Ваши дружки никуда отсюда не денутся.

Он бросил трубку на колени Кириллу. Кирилл приложил её к уху, но услышал лишь гудки. Он снова набрал Дена.

— Вы приедете?

— Кир, сейчас уже все разъехались. У Коляна дела, но он обещал собрать народ к среде. Скажи этим чертям, чтобы готовили тридцать человек.

— На эту тему ты можешь сам поговорить с ними. То есть сейчас вы не приедете?

— Не парься, они вас отпустят. Скажи, чтобы тридцать в среду приводили.

Кирилл отключился и вкратце передал Мише слова Дена.

— Если они не приедут сейчас, мы их по одному выловим!

— Ну вылавливайте.

— Ты хоть понимаешь, что мы их убьём нахрен? Я могу хоть сто человек собрать, но тогда твоим вообще звезда!

— Слушай, ты от меня чего хочешь? Ты видел, как они сбежали? Мне ваши разборки вообще до лампочки, у меня проблема одна была — с Сэмом. Да и то мы её уже обсудили.

— Обсудили, значит? Совсем обурел?.. Сэм, алё! Это ссыкло нас сюда собрало, а теперь вы просто поболтали и помирились? Забыл, с чего всё началось? Пошли отойдём.

Кирилл, Сэм и Пашка поднялись на ноги и в кольце из шпаны двинулись вниз — к набережной. Вскоре они свернули во дворик и вышли на пыльную детскую площадку. На другой стороне двора беседовали перед дверью магазина две бабульки.

Пашку крепко взял за локоть крупный пацан. Но Пашка вырвал локоть, зло посмотрел в ответ и засунул руки в карманы. Крупный усмехнулся, но больше его не трогал.

Миша грубо схватил Кирилла сзади за шею и вытолкнул его на центр площадки. Затем хлопнул по плечу Сэма:

— Давай.

Сэм неохотно выступил вперёд. Кирилл посмотрел в его глаза и не увидел в них ни малейшего желания драться. Оказывается, Сэму тоже нравилась Тома, — а Кирилл и не знал… Придя сюда сегодня, Сэм, по сути, тоже отвечал на агрессию. И сейчас, на этой площадке, Сэм также стал заложником ситуации.

— Ты первый, — буркнул Кирилл, становясь в стойку.

Но Сэм совсем оробел. Он молча стоял, опустив руки. Кирилл глянул на Мишу — и буквально почувствовал, как в том закипает гнев.

Кирилл вынес правое колено к себе и резко выпрямил ногу, нанося удар в живот. Сэм успел чуть отшатнуться, так что удар не выбил из него воздух, но оставил пыльный отпечаток ноги на его кофте. Взглянув вниз, Сэм поднял злые глаза, сжал кулаки и бросился на Кирилла.

* * *

Дома Кирилл оглядел себя. Всё было не так уж плохо: губа разбита, на лбу пузатая шишка. Пустяки. Сэм после драки выглядел похожим образом, и однозначного победителя, пожалуй, определить было трудно. Кирилл и Пашка были отпущены, напоследок лишь получив по подзатыльнику. Белобрысый Миха был недоволен Сэмом, но, очевидно, недовольство это было куда меньше, чем если бы Сэм, как предсказывал Ден, «лёг с одного удара».

К слову, о Дене. Кирилл скинул ему номер Михи — на случай, если те решат устроить новую стрелку, — но заявил, что сам участвовать в ней не будет, так как с Сэмом уже решил вопрос один на один.

— Ну ты хоть ему навалял? — спросил Ден.

— Более-менее.

— Да ты чё? Ты ж говорил, он задрот.

— Ты вообще свалил.

— Ниче, мы к ним в следующий раз уже с нормальной толпой подъедем.

— Как хочешь.

У Кирилла больше не было ни малейшего желания видеться с Деном. Они и не виделись. Ден никогда не звал его первым, это Кирилл сам приходил в его компанию. Так что теперь ему достаточно было не проявлять инициативы.

* * *

Через три дня губа уже почти вернулась к своему нормальному размеру — если не приглядываться, то и не заметишь. Кириллу предстоял важный разговор с Томой — и, скорее всего, последний — так он решил.

Они договорились встретиться на Электрозаводской. Когда Кирилл уже подъезжал, Тома написала, что задерживается, и попросила зайти за ней домой в Медовый переулок.

Надпись чёрным маркером в лифте гласила: «no violence» 8 8 Никакого насилия (англ.). . Очутившись в квартире, Кирилл сразу ощутил горечь из-за того, что их с Томой история должна была окончиться, толком не начавшись. Здесь царил прекрасный творческий беспорядок. С левой стены был отодран значительный кусок обоев, и на его месте красовался замысловатый узор, выведенный чёрной краской. На стенах вразнобой висели фотографии: двор-колодец в Питере, мальчик, бегущий за стаей голубей, девушка, с тоской глядящая в спину уходящего возлюбленного. А из комнаты за Кириллом с любопытством наблюдала белая кошка.

— Привет! Будешь чай? — спросила Тома.

Кирилл собирался поставить вопрос ребром — вначале на Электрозаводской, потом на пороге квартиры. Впрочем… чай так чай. Он кивнул и скинул кеды.

Из чайника с отбитой ручкой Тома налила горячего чая. Он пах шиповником. Пока Кирилл молча сидел на кухне, она бегала по квартире, собираясь. Неожиданно выяснилось, что через час у неё была назначена встреча с какими-то друзьями из школы — они вместе готовили проект. Кирилл мрачно кивнул своим мыслям.