Александр Белавин - Возрождение

Мда, железная логика.

— И как, увидела? — угрюмо спросил я, даже не делая попыток закрыться, понимая, что буду казаться смешным, если попытаюсь это сделать.

— Увидела, — улыбнулась принцесса и уже серьёзно добавила, — И мне понравилось.

— Прости, — сказал вдруг я, — за то, что назвал при графе тебя своей невестой. Просто не знал, как ещё тебя защитить от Императора.

Девушка подошла ко мне вплотную.

— А если я согласна?

— Согласна на что? — спросил я Такку.

— Согласна, быть твоей невестой.

— На время нашей поездки в Империю?

— Нет, навсегда.

Девушка вдруг одним движением скинула с себя длиннополый халат, в который была одета, и осталась передо мной совсем нагая.

Я так и не заметил в пылу нашего разговора, в чём пришла девушка.

— Пустишь меня к себе? — сказала мне Такка, касаясь своими губами моих губ, — Я тоже хочу помыться.

Мой разум совсем отключился, ибо я осознал через пять секунд, что стою в воде и прижимаю к себе тело обнажённой принцессы, с которой неистово целуюсь.

Прекрасная Такка, мечта любого мужчины, первая красавица в султанате, была моей и более того она согласна была стать моей женой!

Мы опустились в бассейн и струи ласковой воды стали смывать с нас дорожную пыль.

Мы активно помогали воде и вскоре были чисты как младенцы.

Затем я прильнул губами к прохладным устам девушки и ощутил, как бьётся её сердце.

Медленно, целуя каждый сантиметр её бархатной шелковистой кожи, я стал спускаться вниз. Сладкие полные губы… волевой подбородок… лебединая шея… упругая грудь с торчащими сосками…. плоский живот с небольшим пупком, низ живота с тонкой полосочкой маленьких курчавых волос….

Я припал губами к волосикам, постепенно подбираясь всё ближе и ближе к заветному отверстию.

Девушка часто задышала, откинувшись на бортик купели, и широко развела в стороны ноги, приглашая меня не останавливаться.

Мои откровенные ласки заставляли Такку стонать. Девушка, вся вне себя от страсти, дрожала, и судорожно прижимала к своему паху мою голову.

Я чувствовал на своих губах и языке терпкий вкус нежной плоти девушки и мне это безумно нравилось.

Потом, мы поменялись с ней ролями, и уже она заставляла меня стонать от удовольствия.

Наконец, когда мы оба распалились от переполнявшей нас страсти, Такка легла на спину, приглашая меня войти в неё. Погружаясь в мягкую влажную тьму, я чувствовал, как девушка сама подстраивается под меня.

Сжав своими худенькими сильными ладошками мои бёдра, она заставляла меня входить в себя бесчисленное количество раз.

А потом она встала передо мной на колени и приглашающе оттопырила вверх свой зад.

Когда я уже хотел войти в её узкую щель, Такка повернув ко мне голову, сказала.

— Не туда…

Отказать девушке я не мог, тем более у меня перед глазами маячила её упругая попа, с узенькой дырочкой ануса.

Такка со сладким стоном приняла меня, и сама стала прижиматься ко мне, с каждым разом всё больше и больше нанизываясь на мою плоть.

Я держал её за бёдра, и чувствовал, как улетаю на небо. Наконец я разрядился в девушку, и так и замер, чувствуя собой сокращение мышц в теле девушки.

Наконец я оторвался от нее, и густая белая жидкость потекла по её ногам.

Такка живо обернулась ко мне и, обмакнув пальчики в жидкость, с удовольствием слизала её.

— Мурр, — замурлыкала она как сытая кошка, — ты такой замурчательный.

Я обнял девушку, и мы опустились с ней в купель с головой, смывая с тел следы нашей страсти.

Любил ли я Такку, не знаю. Но то, что она меня возбуждала, это факт.

Волосы девушки разметались по моей груди, и я с удовольствием лежал в бассейне, чувствуя лежащее на мне девичье тело.

Несколько раз мы с Таккой начинали пылко целоваться и всегда поцелуи заканчивались безудержным, сумасшедшим сексом. Причём концовки его, всегда были разными.

За то время пока мы находились в бане, мы несколько раз слышали, как приходили мыться наши друзья. И если Леголаз и Айова просто мылись, то Перчинка с Таурэйвэн баловали себя некоторыми интимными предметами, от применения которых они громко стонали, не подозревая о том, что их кто-то может подслушать.

Мы же с Таккой в этот момент, лежали тихо как мышки, нежно целуя друг друга и слыша сладострастные стоны наших девушек, от которых приходили в ещё большее возбуждение.

Наконец банный день, плавно перешедший в вечер, закончился, и мы с Таккой разошлись по нашим комнатам.

Впрочем, ненадолго. Ровно через час кто-то уже скребся ко мне в дверь.

Открыв её, я впустил, завёрнутую в прозрачные газовые ткани принцессу, которые больше открывали, чем прятали соблазнительные формы девушки.

Ночка удалась. По-моему мы даже расшатали прочную гостевую кровать в гостевом покое. Во всяком случае, балдахин один раз точно с неё упал. Хорошо, что не на нас.

В общем, спали мы с принцессой в одной кровати, даже во сне не отрываясь друг от друга.

Но, в общем, скажу я вам, выспались мы замечательно. Наутро мы встали отдохнувшие, полные сил и с хорошим настроением. Пока мы были в нём, принцесса объявила мне что, вчера она, наконец, потеряла невинность.

— Ты, мой первый мужчина, — сказала мне девушка и была восхитительно прекрасна в этот торжественный момент но, наверное, я не оценил его торжественности, ибо продумывал в это время, как мне вести переговоры с Императором Торком.

— Дорогая ты была просто прелесть, — сказал я девушке и шлёпнул по её соблазнительным ягодицам, — беги, одевайся, скоро нам предстоит предстать перед Императором.

Девушка нисколько не обиделась на такую фривольность, и мне даже показалось, что между нами установились в некотором роде семейные отношения. Нечто вроде гражданского брака. Но поживём — увидим. Есть же ещё её папа, который явно не обрадуется связи дочери с искателем приключений.

Наконец подошло время нашей аудиенции.

Все мы, в новой одежде, собрались перед Парадным залом Императорского дворца.

Прямо перед аудиенцией к нам присоединился граф Норейн.

Взгляды, которые на меня бросала принцесса Такка, явственно говорили, что мы с ней находимся в более чем близких отношениях. Это не укрылось от внимательного графа, да и трудно было по-другому истолковать сияющие глаза принцессы.

Высокого роста гвардейцы Императорского полка, распахнули перед нами двери и мажордом, объявил.

— Его Сиятельство светлейший граф Норейн со своими спутниками.

Перед аудиенцией, нас попросили сдать всё наше оружие, включая посох Перчинки, что мы и сделали.

Твёрдым шагом граф направился к трону и возле него опустился на одно колено.

— Ваше Императорское Величество.

Следом за ним следовали и мы, и тоже преклонили колено перед Императором.