Анастасия Баталова - Чтобы желания сбывались

Кирочка стояла на пороге самого непреодолимого из всех искушений — выбрать наиболее лёгкий и быстрый путь… Если и теперь она устоит, эта мысль тоже неоднократно приходила ей в голову, то это может стать только отсрочкой; искушение будет повторяться снова и снова, покуда Эрн рядом — настанет день, и оно всё равно возьмёт верх, поэтому какая разница, сейчас или немного позже…

— Ладно, валяй, — сдалась она, нехотя, как будто отпуская невидимую нить, которая до этого момента держала её вблизи земли подобно тому, как тонкая верёвочка держит шарик, надутый гелием.

— Они держат его в подземелье, — сообщил Эрн через минуту, — прежде это здание принадлежало военным, и здесь есть ещё несколько уровней подвалов, не обозначенных на плане. С целью исключения человеческого фактора уход за пленником автоматизирован. Три раза в день в потолке камеры открывается окошко и ему выдаётся контейнер с горячей пищей. Поскольку он существо всё-таки разумное определённым образом удовлетворены и его духовные потребности — в камере есть плазменная панель, транслирующая лучшие фильмы, снятые за всю историю кинематографа, книги, альбомы с репродукциями наиболее известных картин, музыкальный проигрыватель…

— Мы можем туда попасть? — спросила Кирочка почти жалобно, понимая всю бессмысленность этого вопроса; да, конечно, если она раз уже согласилась воспользоваться всемогуществом Эрна на службе, то теперь он непременно будет этим спекулировать; чтобы завоевать внимание девушки можно и не лезть из кожи — достаточно лишь в удобный момент предложить ей что-то действительно необходимое…

— Мы можем всё, ты же знаешь, — ответил Эрн с пакостной ухмылочкой, притаившейся в уголке изящных губ.

Кирочке подумалось, что это выражение лица он невольно перенял от Крайста — тонкое, в меру задорное, в меру самодовольное…

Она отвернулась, ей стало немного нервно при виде такого Эрна. Взрослого Эрна. Взгляд её упал на спокойное серовато-бело лицо лежащего в саркофаге. Он совсем не был похож на мёртвого, он как будто ненадолго задремал в затемнённой комнате; с помощью света, бархатных подушек и пледа, наброшенного на Вождя будто бы небрежно, в зале была воссоздана уютная домашняя атмосфера.

— Это когда-то было частью экспозиции, — сказала Кирочка, — но потом кто-то решил, что демонстрировать мумии не этично.

Она сделала несколько шагов вперёд по мозаичному полу. Из полумрака навстречу ей медленно выступили очертания следующего саркофага. В нём точно так же, словно на диване у себя дома, покоился ещё один национальный лидер.

Галерея уходила дальше, в тишину и сумрак, привыкшие глаза могли уже разглядеть вдалеке блеклые отсветы на защитных стеклянных куполах других саркофагов; за последние два века их было установлено тут немало.

Кирочка почувствовала приближение острого мига неизъяснимой тоски, что всегда посещает живых в местах погребений. «Помни о смерти» — говорили древние. «Меня через какое-то время тоже здесь не будет» — подумала Кирочка.

— Идём отсюда, — фраза вышла скомканной, трусливой.

— Ты боишься смерти? — спросил он, пытливо глядя на неё своими огромными в полумраке глубоко фиолетовыми как сухая марганцовка глазами.

— Ну, мне кажется это нормально… — растерявшись от его проницательности, пробормотала Кирочка, — Ты разве не боишься? Ни капли?

— Нет, — ответил он спокойно, продолжая сиять из сумрака тёмным светом своих глаз.

— Ты что, ещё и бессмертен? — спросила она одновременно с ужасом, удивлением и какой-то невнятной обидой.

— Почти. Бессмертна моя Сила. Могущество Хаоса изначально и вечно. Борьба Хаоса и Порядка не кончится никогда, взаимодействие Материи и Информации есть реальность, и если не я, то кто-то другой, не важно кто, будет Исполнителем Желаний. Что такое «я», я даже не понимаю. Может, у меня этого «я» вообще нет…

— «Я» — это твоя душа, и она у тебя есть, точно есть, — сказала Кирочка тихо и невзначай так ласково, что Эрн стушевался и спрятал наконец свои страшно прекрасные глаза под крылышками ресниц.

— Привет, — весело сказал юный чародей сидящему на полу человеку.

Тот медленно поднял на него мутные непонимающие глаза. Потом вдруг они просияли стремительным осознанием, в них мелькнул страх, затем проплыла тень недоверия. Человек тихо ойкнул и отполз по полу к стене.

— Он боится нас, — шёпотом сказала Кирочка, — вероятно, он никогда не видел живых людей. Кто знает? Эти исследователи душ клонов вполне могли являться к нему исключительно в халатах и масках с прорезями для глаз. Или вообще не являться. Наблюдать за ним мёртвыми глазами видеокамер.

Сидящий на полу человек осторожно разглядывал вошедших. Он был ещё довольно молод, лет тридцати пяти-сорока на вид, бледен, вероятно, от отсутствия солнечного света, худ, но черты его лица не оставляли сомнений в том, что именно это и есть Вождь.

— Мы не причиним вам зла, — проговорила несколько напыщенно Кирочка стандартную фразу, которую всегда произносят в приключенческих кинолентах в случае контакта с представителями, скажем, полудиких племён или каких-нибудь внеземных цивилизаций.

— Добро пожаловать на мою планету, — с деревянной улыбкой выдал человек, отдалённо напоминающий Вождя, — мы открыты для знаний, но не для войны, и что бы вы не принесли с собой, мы примем, если оно служит мирному постижению Вселенной…

— Простите…

— Он цитирует отрывок из какого-то фильма, — догадался Эрн.

— Боже, — горестно прошептала Кирочка, — он, видимо, вообще никогда ни с кем не разговаривал!

Клон вождя, беспокойно озираясь, тем временем медленно подползал к небольшой красной кнопке, находящейся на поверхности стены.

— Это сигнализация! — воскликнула Кира вполголоса, — Вытаскивай нас отсюда, живо!

Мгновение, и пространство зарябило, словно поверхность озера в ветреный день; она почувствовала у себя на запястье маленькую руку Эрна, и ей снова стало не по себе, она ведь знала, почему он всё это делает…

Рябь постепенно стихала, успокаивалась, сквозь неё, словно сквозь мятый тонкий полиэтиленовый пакет уже можно было видеть саркофаги, стеклянные колпаки над ними, светильники на стенах, серо-розовые узоры мозаичного пола.

— Вам понравилась экспозиция? — навстречу им бокового коридора выступила девушка в строгом платье с продолговатым подозрительным лицом, — я аспирантка исторического факультета, у меня тоже специальный пропуск, могу рассказать вам что-нибудь, если хотите.

— Спасибо, — немного напряжённо ответила Кирочка.

— Как вам будет удобно, — аспирантка не в пример героиням остросюжетных фильмом очень легко покинула их, совершенно бесшумно ступая в своих мягких балетках.