Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

Теперь они удалялись от леса. Безрадостный пейзаж окружал их. Безжизнеенные песчаные пустоши. Ветер с каждым порывом бросал в лицо колючий песок, который забивался в нос и резал глаза. Днем было невыносимо жарко, а по ночам очень холодно. На горизонт виднелась горная гряда. Их путь лежал туда.

Она не помнила, как они оказались в этой пещере. Замшелые стены, низкий потолок, но больше всего ее поразил камень. Совершенно черная глыба, отполированная до блеска и бурые пятна, у основания, происхождение которых не вызывало никакого сомнения. Черная блестящая тысячей огней поверхность не давала взгляду оторваться, притягивая его. Она не могла отвести глаз от этого необычного камня, и с каждой минутой наблюдения в ее душе росла боль, заставляя сердце сжиматься и замирать. Ей хотелось плакать. И появилось еще кое-что… Она потерялась, смятение наполнило ее душу и в какой-то момент она поняла, что не хочет больше жить, не хочет жить в этом мире…

Она знала, что ее желание смерти скоро исполнится. Ее уж никто не держал, она не была связана, но она даже и помыслить не могла о побеге, в этом не было смысла. Ее жизнь должна закончится здесь. Она смирилась с этой мыслью.

Когда ее подвели к этому камню, у нее было лишь одно желание: дотронуться до него. Ее ладонь легла на гладкую поверхность. Она почувствовала леденящий холод, который в миг превратился во всепожирающий жар. Она отдернула руку. И покойно повернулась к своим убийцам. Огромный орк стоял рядом, уже обнажив кинжал. После обжигающего холода исходящего от дерева, холодная сталь клинка, пронзающая ее тело, показалась блаженством. Она даже не вскрикнула.

На последних ударах сердца она увидела, золотую дымку. Она становилась все плотнее и когда ее веки уже опускались, она увидела, как из золотого марева, появилась женщина. Словно королева, она ступила на белый снег, подставляя свежему осеннему ветру свое безупречно красивое лицо. Черные, словно крыло векового ворона волосы развевались, как знамя…Знамя смерти… И платье… Прекрасное платье цвета крови…

Бессмертные

Дрогнула бесконечная гладь реальности и рядом с Вестником, раздвигая границы реальности, появился Всемогущий.

— Что за спешность такая? Ты зачем меня вызвал сюда? Дал тебе задание, проще некуда, так ты за мной посылаешь?

— Прошу вашего милосердия, Всемогущий. Тут все осложнилось.

— Осложнилось? У тебя достаточно и сил, и полномочий чтобы доставить провинившихся Юных в Вечный дворец, что тут может осложниться?

Вестник покорно опустил голову, выказывая свое почтение негодующему Старейшине.

— Не тяни, рассказывай. Я уж понял, по твоему донесению, что дело приобрело такой оборот, что твоей компетенции недостаточно.

— Да, Всемогущий. Дело в том, что я, как и любой другой бессмертный дух, не достигший Вашего уровня, не имею права вмешиваться в дела смертных.

— Я и не просил тебя об этом, ты должен был доставить мне троих бессмертных духов.

— Да, Всемогущий, таково и было мое задание, но видите ли… дело в том, что двое из них больше не являются бессмертными. Их души принадлежат колесу жизни, они потеряли свое могущество и бессмертие.

— Потеряли?

— Ну, первую лишили бессмертия силой, а вот второй пошел на это добровольно. Следовательно, я могу Вам доставить лишь одну из виновных. Но это не будет выполнением Вашего задания, а я никак не могу себе позволить Вас разочаровать.

— Двое бессмертных духов в одночасье отказались от бессмертия?

— Я не видел всей картины, всемогущий, но… теперь они лишь реинкарнации тех бессмертных духов, которые вас интересуют, их бессмертие аннулировано, они умирают и возрождаются.

Всемогущий нахмурил кустистые брови.

— Небывалые дела. С таким даже я не сталкивался. Ну что же, придется ждать их следующей смерти, чтобы перехватить их, пока они не вернулись в колесо жизни.

— Но тут еще такое дело, Всемогущий, — Вестник запинаясь поведал Учителю историю Орлена, Калисто и Лири. — К моему сожалению, когда я прибыл за ними, их история была уже завершена, я не успел вмешаться.

— Калисто… Я помню ее. Очень своенравная девица, жестокая, напористая, целеустремленная… Я надеялся, что из нее выйдет пусть и жестокий, но справедливый Бог. Я опять ошибся. Орлен… ммм… милый мальчик с очень ясными голубыми глазами, он стал бы отличным духом развития, его страсть докапываться до самой сути… Из него вышел бы чудесный наставник… А Лири… она была моей любимицей, чего ей-то не хватало, зачем нужно было Падать? Совсем не понимаю, никогда, ни в ком из них, я не чувствовал этой слабости. Что же нам остается, Вестник?

Вопрос был риторическим, ответить на него Вестник, естественно не мог.

— Мы не многое можем. Я так понимаю, что случилось все рассказанное тобой уже давно?

— Да, Всемогущий. Прошло уже больше сотни перевоплощений Орлена и Лири.

— Значит, чтобы я смог их осудить, они должны вернуть свое бессмертие. Вернуть его сами себе, а уж потом, я смогу что-то делать, чтобы не вмешиваться в ход Колеса Жизни. Мммм… Задачка… Но ответ у этой задачи лишь один, друг мой, Вестник. Мы будем наблюдать и ждать.

Всемогущий довольно потер ладони. Это грозило стать тем самым долгожданным отпуском, о котором он мечтал столько миллионов лет. Никаких лекций и занятий, никаких учеников… Только покой и уединение.

— Ты останешься со мной. Вестник, посмотрим, что натворят мои ученики. Возможно, наблюдая за ними я смогу понять в чем моя ошибка и исправить ее. Это будет интересная история.

Весело напевая себе под нос, он принялся внимательно изучать мерцающий в бесконечной реальности мирок. Ему все равно было сколько придется ожидать развязки. Они бессмертные духи, им не понятно ограничение во времени.

Заговорщики.

— У нас нет другого выхода. Необходимо остановить это безумие. Мир катиться в бездну, а все, что интересует королеву — это новые наряд и ремонт в оранжерее… Это немыслимо!!! Нужно собирать войска, обучать солдат, искать слабые места у противника, а не устраивать очередной бал, пытаясь перещеголять какую-то там выскочку герцогиню!

Темноволосый мужчина стукнул кулаком по столу, от его удара упало все, что находилось на столешнице. Стеклянный фужер не удержался на своей тонкой ножке и звонко упал, оставив на каменном полу бесформенную кучу мелких осколков.

— Прости, Лоренцо, что разбил твой стакан, но я просто в бешенстве!

— Принц, вы пытались разговаривать с вашей сестрой?

— О, да, Лоренцо, я записался на пять ее аудиенций, подряд, ежедневно, преследую глупую надежду образумить ее, но все тщетно. Она не желает ничего знать и понимать, женщина, одним словом. Если бы был жив ее покойный супруг, он бы смог принять верное решение, но не моя сестра. Балы, шмотки, стекляшки и придворный треп — это все ее интересы. Она готова опять поднимать налоги, ни на секунду не задумываясь о том, что люди и так отдают последнее, скоро начнется голод, потом, естественно, бунт… Нам не избежать силового метода решения проблем, так уж лучше этот бунт начну я, законный наследник… Потом проще будет управлять народом, за спасителем они пойдут с удовольствием, да и больших потерь удастся избежать…