Карина Демина - Мертвая

- Ничем, - честно призналась я. - А вы мне, повторюсь, еще и не нравитесь.

- Это плохо...

- Отец?

А вот и Вильгельм. К счастью, приятно трезв и даже приодеться изволил, пусть и в домашнее, но костюм из серой шерсти сидит на нем отлично. Поблескивают запонки, переливается всеми оттенками алого рубин в булавке для галстука.

Волосы зачесаны.

На лице - мрачная решительность. С такой физией только подвиги и совершать, а не с родителями встречаться...

- Чудесно. Мальчик мой, мы уходим... надеюсь, ты понимаешь, что сопротивляться не стоит.

- Почему? - искренне удивилась я.

- Потому что мой отец, как всегда, излишне самоуверен, и полагает, что четверых... пятерых, включая его самого, магов достаточно, чтобы справиться со мной... и не только со мной.

Маги, стало быть...

Я пригляделась.

Точно, маги... и такие крепенькие, серьезные... из тех, кому случалось побывать в разных передрягах. Особенно вот тому темненькому досталось. Ишь, оглядывается... чует, что все не так просто, как ему рассказывали. Раз выжил, следовательно, интуиция работает.

И сейчас она ему нашептывает, что лучше бы решить дело миром.

Я выпустила когти.

И зевнула.

- Вильгельм...

- Не спешите, - попросила я, и дом присоединился к моей просьбе. Громко хлопнула входная дверь. Окна затянуло тьмой, а заодно уж появилось острое чувство, что за нами наблюдают. И это постороннее, явно нечеловеческого происхождения, внимание не могло остаться незамеченным. - Присядьте. Поговорим...

Присаживаться господин не собирался. Он окинул меня оценивающим взглядом и сказал:

- Это мой сын...

- Уже нет, - я позволила себе перебить гостя. И уточнила: - Юридически. Видите ли, когда ваш сын явился в храм и обратился с просьбой, и та была услышана, он отказался от рода и всего, что с ним связывает. Таким образом, с юридической точки зрения он стал сиротой. И это положение закреплено в пакте Юстаса Смиренного... после храм, признав его недееспособным...

...в тишине было явственно слышно, как заскрипели зубы Вильгельма.

- ...передал его в богадельню, которая формально находится на попечении городских властей...

...а уж с ними договориться было куда как проще.

- И это в свою очередь позволило мне усыновить несчастного сироту...

...выражение лица сиротки стоило многого, а уж зубами заскрипели оба...

- Вы... что сделали? - поинтересовался толстяк, вытирая пот.

- Усыновила. Движимая исключительно чувством милосердия...

...Вильгельм закрыл лицо руками.

Плечи его вздрогнули.

И снова вздрогнули. И... смеяться он тоже умел, а дом отозвался, и уже его призрачный потусторонний хохот заставил магов отступить к двери. О да, не всем чужакам здесь рады.

- Но... - толстяк сглотнул. - Но... он же вас старше!

- Нигде в законодательстве не указано, что дитя должно быть моложе матери...

Дитя икало.

Надеюсь, от смеха.

- Но... но это же... подразумевается.

Я махнула рукой:

- Подразумевать можно многое, но... вы же понимаете, что коронный суд не может опираться на какие-то там... подразумевания.

...подозреваю, что ввиду нового прецедента кое-какие нормы пересмотрят. Но, к нашему счастью, закон обратной силы не имеет.

Толстяк утратил изрядную долю уверенности и тихо спросил:

- Зачем он вам?

Я пожала плечами: честно говоря, понятия не имею. Привыкла я к нему, наверное, а может, не я, но это место. И раз уж я к нему привязана, то... почему бы и нет?

- В таком случае, может быть, мы сумеем договориться?

...увы...

Дом он покинул спустя два часа в крайне раздраженном состоянии. И подозреваю, что от попытки увезти Вильгельма силой, его удержало лишь появление Диттера. Трое магов против пятерых...

- Мне кажется, - сказала я, слизав капельку вина с края бокала, - тебе стоит быть более осторожным...

А Вильгельм пожал плечами и заметил:

- Он не отступится. Не умеет...

- Что ему нужно? - вопрос озвучил Диттер. И вино мое отнял. Нехорошо, однако.

- Подозреваю, наследство прадеда... два миллиона марок... я получал лишь проценты, а основная сумма... там какое-то условие, но я понятия не имею, какое именно. Что? Меня никогда не интересовали деньги и вообще... если бы все было просто, отец бы уже добрался...

Я кивнула.

И сделала пометку озадачить Аарона Марковича... два миллиона марок, в конце концов, на дороге не валяются, и вообще мой долг соблюсти интересы дитяти...

...я переглянулась с Диттером.

И он кивнул.

...и да, все оказалось совсем непросто, а я убедилась, что в каждой семье есть собственное кладбище секретов, но... это была совсем другая история.

В этой же мы построили храм.

Обыкновенный.

Простой.

Открытый для людей. И я украсила его белыми лилиями, одела на шею статуи жемчужное ожерелье, пусть без черепов, но тоже красивое, а еще, коснувшись губами холодного металла щеки, тихо сказала:

- Спасибо.

И была услышана.

Данный текст был приобретен на портале LitNet (№2697768 17.09.2018).