Пэт Ходжилл - Врата Тагмета

- "Ну, Досада," - пропыхтела она. - "Тебе уже не хватает мерикитов для охоты?"

Остальные всадники вихрем закружились вокруг них. Копья опущены книзу, образуя звенящее, окантованное сталью кольцо.

- "Тише, тише . . ." - выдохнул за её спиной Уголь.

Только сейчас Джейм осознала, что её когти выпущены наружу, острые, как иглы кончики покоятся на бьющихся бугорках сонной артерии кадета, а ногти больших пальцев зависли над ярёмными венами. Шарики крови собирались в местах, где она проколола его кожу. Парень лежал совсем неподвижно, отчаянно стараясь не сглотнуть.

- "Шевельнись," - сказала она ему. - "Я тебя умоляю."

Незваных гостей с налёту окружили новые лошади. Тут была Шиповник на своём высоком каштановом мерине без седла и уздечки, и Вороная, и Марк, пыхтящий на своих двоих во главе ещё одного, пешего, отряда. Сзади взялись перекликаться рога. Стадо спустилось вниз посмотреть, с чего вся эта суматоха.

Джейм поднялась на ноги, ошеломленная, чувствуя, как её сердце молотом бьется в груди. Она уже очень долгое время не подходила так близко к берсеркской вспышке. И когда Досада попытался подняться, она пнула его по ногам практически рассеянно.

- "Это сбежавшие ёндри Каинронов," - выпалил он, сверля её снизу глазами. - "И вы мешаете законной охоте."

- "Во-первых, эта земля принадлежит Тагмету, а не Рестомиру. А во-вторых, ёндри - это обитатели порога безо всякого законного статуса. А если вы их не знаете, то как же вы можете заявлять их своими?"

- "Никто не покинет Рестомир без дозволения его лорда."

- "Шиповник покинула." - Джейм бросила взгляд на свою главную десятницу. Южанка, как обычно, сохраняла каменное лицо, но всё же чуть хлопнула узловатым суком, который она прихватила в качестве дубинки, по своему сапогу.

Досада глумливо оскалился. - "О, да. Шиповник Железный Шип. И что же ощутил твой братец, когда ты её у него увела? Готов тебе сообщить, что остальным лордам это совсем не понравилось. Ты превысила нынче свои полномочия, девчонка, и теперь наш драгоценный Верховный Лорд за это поплатится."

Он снова попытался подняться. В этот раз, его сбил на землю Уголь. - "Следи за тем, как зовешь нашу леди, мальчишка."

Джейм коснулась Угля за плечо, чтобы его остановить. - "Отпусти его. А ты" -- это уже Досаде -- "уходи и никогда не возвращайся."

Досада осторожно поднялся, взобрался на лошадь, и крутанулся обратно на юг, в сопровождении своей безмолвной десятки. У излома дороги он развернулся в седле и прокричал во всё горло, - "Ты ещё увидишь, костлявая девка. Ты ещё наглядишься!"

Шиповник повела всадников следом за ними, чтобы убедиться, что они действительно удаляются. Марк пошёл собирать попадавших на землю кендаров. Коровы снова расползлись по лугу. Джейм повернулась к Углю.

- " `Нашу леди,' ээ?"

Он пнул ногой гальку, не глядя в её сторону. - "Разве нам стоило принимать оскорбления Каинронов?"

- "Определённо, нет. Ну тогда, всё в порядке. Пойдем-ка, посмотрим, что Калдан бросил к нам на тарелку в этот раз."

Беглые кендары ждали их чуть выше по дороге. Большинство сидело на земле, бледные от изнеможения, но все они встали, когда Джейм подошла. Закутанная по глаза фигурка, которую они принесли на себе, отступила назад, как будто прячась за их спинами. Робость? Опасение? Вина? Джейм подумала, что ещё никогда прежде не видела подобной смеси надежды и страха, как та, что проявилась на лицах этих кендаров. Один из них выступил вперёд, молодая женщина с тонким лицом и большими, отчаянными глазами.

- "Леди," - начала она хриплым голосом, а затем откашлялась и вспомнила отдать неловкий салют. - "Мы пришли присоединиться к вашей общине."

II

- "ОНИ НЕ МОГУТ, ЭТО НЕСОМНЕННО," - сказала Шиповник, принимая кружку сидра, предложенную ей Рутой. - "О чём они только думали, пытаясь?"

- "О побеге. И возможности чему-то принадлежать. Ты лучше всех остальных должна знать, насколько плоха может быть жизнь под Лордом Каинроном, особенно для тех, у кого нет никаких прав. А потом, раз уж я привязала тебя, бывшую Каинронку, то отчего же не их?"

- "Вам известен ответ."

Джейм вздохнула. - "Конечно, известен. Тори будет просто в ярости. Ну, в ещё б о льшей ярости. А затем он, наверно, нас всех отзовёт и лишит меня статуса его лордана. И тогда остальная часть Верховного Совета над ним посмеётся и скажет, `Ну, мы же тебе говорили.' У него и так уже достаточно неприятностей, и без этого."

В её памяти стали всплывать обрывки той первой ночи в Готрегоре, но она вытолкнула их подальше. Она всё ещё злилась на Тори, за то, что он взвалил на неё такую большую ответственность при столь малой поддержке. В последнее время, она даже перестал искать его в своих снах.

На дворе стояли сумерки. Шиповник и Марк присоединились к Джейм в её башенных апартаментах для вечерней трапезы -- вездесущий хлеб, сыр и чашка тушенья, подаваемые Рутой. Гарнизон крепости также сидел за ужином, без сомнения обсуждая ту же самую тему, что и они. Их гости расположились на ночлег в наружном дворике острова, среди цыплят, между двумя башнями-сторожками, крепко-накрепко запертыми. Марк обеспечил их палатками и пищей. В конце концов, сказал он, нельзя же оставлять их голодать -- или, как пробормотали остальные, быстрыми темпами изводить поголовье домашней птицы. Никто не верил им достаточно, чтобы впустит в пределы самой крепости. Калдан весьма изобретателен. Он мог отправить их сам, с секретным приказом, хотя Джейм в этом и сомневалась.

- "Кроме того," - сказала Шиповник, продолжая развивать свои мысли, - "гарнизон и так уже достаточно напряжён, поскольку привязан к вашему брату."

- "Почему они должны видеть в этом угрозу?"

Шиповник немного подумала. - "В принципе, не должны. Но вы его сильный противовес. Потенциальный соперник."

- "Я не собираюсь им становиться."

- "Вам с этим уже ничего не поделать. Мы все ощутили это в Котифире, когда Верховный Лорд был так далеко, а вы - столь близко. Я сломала свою привязку к нему. И остальные могли бы, в тяжёлых условиях, непредумышленно. Кроме того, ваш брат способен привязать к себе только определённое число кендаров, пока не начнёт забывать их имена. В его домовой общине просто нет места для этих беглецов."

Марк сидел у камина, рассеяно вороша полыхающие поленья. Ночи на таком далёком севере были холодными, даже в разгар лета, особенно при наличии дыры в крыше. Жур растянулся на каминной полке на спине, передние лапы аккуратно свёрнуты на белоснежной груди, задние болтаются в воздухе. Треснула ветка. Барс отрывисто дёрнулся, распахнув свои лунно-опаловые глаза, и громко принюхался. Затем он перекатился на ноги и прорысил прочь из комнаты.

- "Как лордану Торисена," - сказал Марк, наблюдая, как он уходит, - "тебе должно быть позволено привязывать к себе людей по твоему собственному усмотрению. Взгляните на Каинронов. Их так много только лишь потому, что у Калдана семь самостоятельных сыновей, у каждого из которых своя собственная домовая община в пределах Рестомира."