Робин Хобб - Странствия Шута [Fool’s Quest]

Я посмотрела на человека-в-тумане. Скорее, это мальчик-в-тумане, решила я. Его круглое лицо было незавершенным, подбородок придавал ему мальчишечий вид. Его тело выглядело мягким, не тренированным. В отличие от его разума, подумалось мне. Он сосредоточенно морщил лоб. Солдаты, внезапно поняла я. Он не обращал внимания на людей поместья, полагая, что туман, окутывавший их сознание, останется надолго. Он контролировал солдат, следя, чтобы они доверяли каждому слову женщины. Его туман опутал старика, сидящего на черном коне.

Старик держал в руке меч, с острия которого на землю капало что-то черное. Туман был похож на дымку, сквозь которую я могла видеть. Не сразу я поняла, что вижу сквозь нее не глазами. Красным светом костра светился сам старик. У него было страшное, старое и обвислое, будто подтаявшее лицо. Тело его выглядело жестким, а глаза — очень бледными. Он излучал горечь и ненависть ко всем, кто не был таким же несчастным, как он сам. Я пошарила в своем разуме и сделала небольшую дырочку в ограждающей его стене, чтобы ощутить, что же человек-в-тумане сказал старому солдату. Человек-в-тумане обвил его чувством победы и успеха, скормил ему удовлетворение и пресыщение. Задача выполнена. Его хорошо вознаградят, гораздо лучше, чем он ожидает. Люди узнают о его деянии. Они услышат и вспомнят, кем он был. Они пожалеют, что так относились к нему. Они станут пресмыкаться перед ним и вымаливать его милость. Но сейчас? Сейчас пора отвернуться от грабежа и насилия, и пора ему и его людям забрать то, за чем они пришли, и начать путешествие домой. Если они задержатся здесь, это только приведет к осложнениям. Станет больше ссор, больше убийств… нет. Внезапно туман исчез. Только не это.Вместо тумана появился холод и темнота его усталости. Меч в руке потяжелел, доспехи оттягивали плечи. Они нашли то, за чем пришли. Скоро они снова повернут в Чалсед, скоро он снова окажется в теплых краях, с заслуженной наградой. Скоро он будет смотреть сверху вниз на людей, сожалеющих, что презирали его.

— Мы должны все здесь сжечь. Убить всех и сжечь все вокруг, — предложил один из мужчин.

Он сидел на бурой лошади и улыбался, показывая хорошие зубы. Две длинные косы спускались по обеим сторонам его лица. У него был квадратный лоб и твердый подбородок. Просто красавчик. Он поскакал в самую гущу людей, и они разошлись перед ним, как масло перед раскаленной ложкой. Остановившись посреди толпы, он повернул лошадь и посмотрел на своего командира.

— Командир Эллик! С чего это мы должны оставлять эти колоды торчать здесь?

Полная женщина четко проговорила в ночь:

— Нет. Нет, Ходжен, это было бы глупо. Не спешите. Послушайте своего командира. Эллик знает, как правильнее. Сжечь конюшни и тела. Разрешить Винделиару позаботиться об остальных. И спокойно направиться домой, в уверенности, что никто не вспомнит и не станет преследовать нас. У нас уже есть то, за чем мы пришли. Теперь пора уходить. Если нам не придется беспокоиться о погоне, мы быстрее вернемся в теплые края.

Я начала изо всех сил выбираться из пучины одеял и ковров. Мои сапоги, они стянули сапоги и оставили меня в носках! Искать сапоги и потерять шанс убежать? Длинный халат из тяжелого белого меха прикрывал колени. Я задрала его, подползла к дальней стороне саней и вывалилась наружу. Ноги подвернулись, и я упала лицом в снег. Потом с трудом поднялась, придерживаясь за край саней. Все тело ныло, но это была не боль. Я просто не чувствовала своих мышц. Я впустую тратила драгоценные минуты, разминая ноги до тех пор, пока не решила, что могу идти и не падать.

А потом я встала. Идти я могу, но какой в этом прок? В тот момент я ненавидела свой маленький рост больше, чем когда-либо в жизни. Но даже если бы я была высоким могучим воином на сильном коне, что я могла бы сделать против такого количества вооруженных людей?

Осознав эту огромную правду, я почувствовала себя больной и беспомощной. Даже целая армия не могла отменить совершенного. Ничто и никто не могло вернуть дворецкого Рэвела, собрать пролитую кровь Фитца Виджиланта и восстановить конюшни. Все это сломано. Быть может, я еще жива, но я — просто спасенная часть разрушенной жизни. Никто из нас уже не был цельным. И никто из нас уже не мог отменить случившееся.

Оказалось очень трудно решить, что же делать дальше. Я начала замерзать. Я могла бы вернуться в сани, зарыться под одеяла, и будь что будет. Я могла бы убежать в темноту и попытаться найти Персеверанса под снегом и плащом. Я могла бы побежать к пленникам, меня бы хватили и снова утащили в эти сани. Я подумала, хватит ли мне смелости забежать в горящую конюшню, чтобы умереть там? Это очень больно?

Загнанные волки дерутся. Даже волчата.

Эта мысль проникла в мой мозг, застряла в нем и разбилась о длинный пронзительный визг. Он оказался таким странным, что я сразу поняла, кто визжит. Шан. Я выглянула из-за саней. Человек, бросивший вызов пухлой женщине, держал Шан за волосы.

— Мы уйдем, — покладисто согласился он. — Но сначала я получу удовольствие от моей находки.

Он дернул Шан так, что она поднялась на цыпочки и завизжала, как поросенок. В любой другой раз это было бы смешно. Она обеими руками цеплялась за волосы на макушке, пытаясь уменьшить их натяжение. Блузка ее была широко разорвана. Красная, как кровь, блузка, с белым кружевом и узором из снежинок.

Мужчина сильно встряхнул ее.

— Вот этой. Эта маленькая кошка пыталась воткнуть в меня нож. В ней есть немного пыла. Я еще не трогал ее. В некоторых вещах я стараюсь не спешить.

Не отпуская Шан, он спешился. Она попыталась вырваться, но он просто перехватил ее за затылок. Он был выше ее, держал ее на расстоянии вытянутой руки и, она, размахивая кулаками, никак не могла дотянуться до него. Мужчины Ивового леса просто стояли и смотрели. Их глаза были тусклыми, рты полуоткрыты. Никто не пошевелился, чтобы помочь ей. Фитц Виджилант попытался бы защитить ее. Но я уже видела, как он лежал в снегу, в луже собственной крови. Шан отбивалась от своего захватчика, но была беспомощна, как была бы и я на ее месте. Он захохотал и перекричал ее вопли:

— Я уделю ей особое внимание, а потом догоню вас. К утру.

Остальные солдаты на лошадях встряхнулись, заинтересованные, перебарывая спокойствие, которое насылал на них человек-в-тумане. Их глаза устремились на бьющуюся женщину, как домашние псы смотрят на человека, отрывающего последнее мясо с кости.

Пухлая женщина бросила на Винделиара, человека-в-тумане, отчаянный взгляд. Он сжал рот, отчего его губы стали походить на клюв утки. Даже там, где я стояла, забытая ими, я ощутила, как он закинул удушающий невод. Мои мысли начали смягчаться, как свеча, поднесенная слишком близко к пламени. Я собиралась сделать что-то, но это может подождать. Слишком много беспокойства. Слишком много усилий. День был долгим, и я так устала. Здесь темно и холодно. Пора найти тихое безопасное место и отдохнуть. Отдохнуть.