Робин Хобб - Странствия Шута [Fool’s Quest]

На других перекрестках, вдали от всех карьеров, пусть ставят ключевые камни, и пусть помнят, что несколько лет стоять им под солнцем и дождем. Пусть каждый из них наполняется солнечным светом, и пусть над ним сверкают звезды. Срежьте пласты, которые будут помнить место, где они родились, и камень, из которого их вырезали. На ключевой камень нанесите срезанные грани с тех камней, куда поведут порталы. Внимательно отметьте руны: какие для прибытия, какие — для отбытия, чтобы ни одна не возвращалась в тот же самый пласт и не врезалась в противотечение. Следите, чтобы руны были четкими и ясными, только так камень помнит, откуда пришел и куда должен привести путника.

Мастер-каменщик всегда должен выбирать. Камень его должен быть сильным и богато усыпан серебряными венами, по которым потечет магия. Вырежьте ключевой камень восемь на восемь на двадцать. Проследите, чтобы он надежно встал на землю, не опирался ни на что, не наклонялся.

Имейте терпение и дайте ему созреть. Через несколько лет терпение вознаградится.

Выписка из открытых отрывков камня памяти № 246 «Трактат о работе с камнями». Я отложил его вместе с камнями памяти, связанными со строительством Элдерлингом.

Я объявил о своем решении на кухне, перед завтраком. Никто из слуг не удивился такому скорому возвращению в Баккип. По правде говоря, они даже почувствовали облегчение. Выздоравливали они медленно, а мои гвардейцы, среди которых были и грубоватые парни, скорее пугали, чем успокаивали слуг. Они были бы рады, если бы мы ушли.

Я закончил последние дела в поместье. Приказал по окончании ремонта завесить тканью мебель в радужных комнатах и большей части восточного крыла. Передал Диксону, чтобы отправлял отчеты леди Неттл и кесиру Риддлу. Каждому из управляющих наказал то же самое. Я передал все стада под руку пастуха Лина, и был рад увидеть, как его плечи слегка распрямились. Уложенные свитки и вещи Ланта и Шайн отправили повозкой в Баккип.

К полудню я закончил. Меня ждала оседланная лошадь, навьюченный пони и готовый в дорогу Персеверанс.

— Ты уверен, что не хочешь остаться? — спросил я его, и его бесстрастное лицо стало мне ответом.

Фоксглов построила отряд.

Я покинул поместье.

День выдался хорошим, несмотря на влажный ветерок, обещавший небольшую метель к вечеру. Мы возвращались в Баккип по удивительно теплой погоде, превратившей снег во влажную липкую кашу и обещавшей раннюю весну.

Как я и боялся, Шута нашли блуждающим по темным сырым коридорам подземелья замка. Неттл передала мне, что Эш никак не связан с этим и был очень рад, когда Шута вернули в комнаты. Она беспокоилась за него. Я поблагодарил ее за хорошие новости, но все-таки переживал всю дорогу до замка.

Не успели мы дойти до ворот Баккипа, как услышали пронзительное карканье:

— Пер! Пер! Пер!

На мальчика налетела Мотли. Она перепугала его лошадь и умудрилась прицепиться на плечо, пока он успокаивал животное. Гвардейцы, уже знакомые с вороной, захохотали, и Пер с улыбкой поздоровался с ней. Как будто наслаждаясь вниманием, Мотли сдернула шапку с его головы, и ему пришлось ловить ее одной рукой. Мы миновали ворота замка без лишних вопросов от стражи, а когда добрались до конюшен, я был очень удивлен, увидев ожидающего меня Эша.

Или не меня? Бывший мальчик Чейда радостно поздоровался с Персеверансом, и ворона довольно сновала между ними. Я отдал свою лошадь Пейшенс, которая задержала меня и сообщила, что Флитер чувствует себя отлично, и немедленно поднялся в комнаты Шута.

Сначала на мой стук никто не ответил. Я подождал, снова постучал, подождал, и, когда уже собирался вытащить отмычку из воротника, раздался голос:

— Кто там?

— Фитц.

Какое-то время за дверью слышался шум, потом опять тишина — и наконец он открыл мне.

— Ты здоров? — спросил я с тревогой, потому что выглядел он изможденным.

— Как видишь, — уныло ответил он и скривил улыбку. — Вот теперь, когда ты дома, мне будет лучше.

— Я слышал о твоей авантюре.

— Так вот как ты это называешь.

В комнатах было холодно, поднос с завтраком еще не унесли, огонь еле теплился.

— Почему здесь все так запущено? Я видел Эша сразу после приезда. Он забыл о своих обязанностях?

— Нет-нет. Просто он… раздражает меня. Он заходил сегодня утром. Я отпустил его и сказал, что до вечера он мне не нужен.

Что-то было не так в этой истории. Я молча прибрал очаг и разжег огонь, стараясь вести себя как обычно. Занавеси были задернуты, и я раздвинул их, чтобы пустить свет в комнату. Шут выглядел как-то неопрятно, будто одевался в полной темноте и забыл расчесаться. Я уложил посуду и протер столик. Стало чуть-чуть получше.

— Итак, я только что вернулся из Ивового леса, и я голоден. Ты спустишься со мной?

— Я… нет. У меня нет аппетита. Но ты должен сходить и поесть.

— Я могу принести еду и поделиться с тобой.

Даже принцу можно заглянуть на кухню, если ему хочется.

— Нет, нет, спасибо. Сходи и поешь, Фитц.

— Достаточно! Что случилось? Почему ты сбежал, зачем бродил по подземелью?

Он медленно пересек комнату и нащупал кресло у камина.

— Я заблудился, — просто сказал он. Потом, будто сломав какую-то преграду внутри себя, признался: — Я открыл дверь в потайные коридоры. Ту, в комнате слуги. Уверен, ты помнишь ее с тех пор, как жил там. Я думал, что смогу найти путь в старые комнаты Чейда. Я… я там кое-что оставил… и Эш не сможет это принести. Поэтому я решил, что заберу это сам. Но вместо этого я заблудился.

Я пытался представить себя слепым в этих холодных коридорах и вздрогнул.

— Я все думал, что найду выход в комнату, или правильный проход. Дважды натыкался на тупик и возвращался. Один раз подошел к узкому лазу, через который даже я не смог бы пробраться. А когда я попытался уйти от него, то снова попал в тупик, и внезапно мне показалось, что я замурован и потерялся навсегда, ведь никто не знал, где начинать искать меня. И я начал кричать, звать на помощь, пока не охрип, но вряд ли кто-то меня услышал.

— Ох, Шут.

Я выплеснул остатки утреннего чая в огонь, достал бутылку бренди и наполнил его чашку.

— Да, спасибо, — сказал он и задумчиво поднес ее ко рту. Почувствовав запах, он испугался. — Бренди?

Но прежде, чем я ответил, сделал большой глоток.

— И как же ты выбрался?

— Я нашел несколько ступенек и пошел по ним. Все вниз и вниз. Запах сырости становился сильнее, стены стали мокрыми, а ступеньки — скользкими. Какими-то слизистыми. А потом они просто кончились. Руки у меня заледенели, но я стоял, ощупывая кирпичи и линии кладки. Фитц, я стоял и плакал, потому что не думал, что мне хватит сил подняться обратно по лестнице. Кажется, я даже немного сошел с ума. Я ударил по стене, и она вдруг зашаталась. Совсем немного. Я толкнул и вынул кирпич, потом еще один, и наконец сделал дыру, в которую смог пройти. Я понятия не имел, куда попал, просто протиснулся вперед, не представляя, как высоко придется падать и что ждет меня внизу. Но что мне еще оставалось? Я шагнул вперед и упал на гнилую влажную солому. Когда я встал и ощупал место, оказалось, что я попал в очень маленькую комнату. В нее вела деревянная дверь с крошечным окном. Мне стало очень страшно, но дверь оказалась незапертой. Я вышел в коридор, там нащупал и другие двери. Покричал, но никто не ответил, — он рассмеялся: — Ну что за король! В подземельях Дьютифула полно пустых камер.