Екатерина Каблукова - Любовь дракона [litres]

– Это ужасно, так отзываться о Люси и все равно настаивать на браке с ней!

– Настаивал ваш отец. Вернее, Корнелия. Я хорошо знаю Нел, она никогда не упустит того, что само плывет ей в руки. В результате своего… гм… опрометчивого поступка я оказался в некотором смысле заложником ее амбиций. Так что в какой-то мере я даже признателен вам за… э-э-э… помощь.

– Но ведь избавившись от одной сестры, взамен вы взяли другую, – тихо возразила Эмбер.

Амстел рассмеялся:

– Когда-нибудь я объясню вам все мотивы, которые мной двигали. Но не сегодня!

– Да, конечно.

Она отвернулась, невидящим взглядом смотря на закрывающие окна занавески. Герцог положил свою руку поверх ее.

– Не стоит так переживать по поводу случившегося. Колючка, уверяю вас: в вашем положении будет немало весьма приятных моментов!

Стало совсем темно, когда карета вдруг остановилась. Эмбер проснулась и заморгала. Амстел, слегка вскинув бровь, недовольно посмотрел на слугу, открывшего дверцу.

– Мессир, впереди люди с факелами.

– Разумеется, болван! – процедил герцог. – Судя по всему, Леманн выслал отряд навстречу! Будь добр, закрой дверцу!

Рос смутился:

– Простите, мессир, я не подумал об этом!

Амстел небрежно махнул рукой, и слуга буквально растворился в темноте ночи. Эмбер сонно посмотрела на своего спутника.

– А кто такой Леманн?

– Начальник моей охраны. Не удивлюсь, если он лично будет встречать меня.

Эти слова оказались пророческими. Небольшой отряд верхом на лошадях поджидал их на повороте дороги. В неровном свете горящих факелов люди в черных одеждах выглядели зловеще.

Эмбер вздрогнула и посмотрела на мужа. Он ободряюще улыбнулся:

– Не беспокойтесь, дорогая, Маркус слишком исполнителен.

Карета остановилась. Герцог слегка поморщился, прислушиваясь к радостным переговорам слуг.

– Мне кажется или они производят слишком много шума? А, Маркус, вот и вы!

На вид Леманну было лет тридцать пять, но, памятуя о возрасте мужа, Эмбер предположила, что ему не меньше восьмидесяти. Жгучий брюнет открыл дверцу кареты и почтительно поклонился:

– Мессир! Счастлив вас видеть! Надеюсь, путешествие прошло спокойно?

Он с удивлением посмотрел на Эмбер, затем перевел вопросительный взгляд на своего господина. Тот сухо улыбнулся.

– Дорогая, позвольте вам представить Маркуса Леманна, начальника моей охраны. Маркус, вам оказана честь первым поздравить герцогиню Амстел. Да, я женился и не понимаю, почему это событие вызвало у вас такое удивление.

Последние слова он произнес более резко.

Леманн вздрогнул:

– Мадам, – поклон, предназначенный ей, был даже более почтителен, чем первый, – я очарован! Мои поздравления вам обоим!

Герцог снисходительно кивнул:

– Благодарю. Что-нибудь требует моего внимания?

– Нет, мессир, все спокойно.

– А крепость?

Даже в неровном свете фонаря Эмбер видела, как помрачнело лицо мужа.

– Без изменений. – В голосе Леманна появилась нотка сочувствия.

Темные глаза полыхнули золотом, но герцог тут же успокоился:

– Хорошо. Остальное – завтра. Дорога была крайне… э-э-э… утомительна. И прекратите этот… э-э-э… ужасный шум! Приветственные возгласы хороши на ярмарках.

– Да, мессир.

Маркус еще раз поклонился и закрыл дверцу.

– По коням, – раздался его приказ.

Нахмурившись, герцог еще с минуту смотрел на закрытую дверцу, затем его взгляд упал на Эмбер.

– Не выношу пустой суеты.

– Да, людям в вашем возрасте это свойственно, – кивнула девушка.

Прищурившись, он посмотрел на нее:

– Колючка, мне кажется или вы смеетесь надо мной?

– Вы опять назвали меня Колючкой, ваша светлость. Я начинаю подозревать, что вы просто позабыли мое имя.

Он улыбнулся, блеснув в темноте белоснежными зубами.

– Эмбер. Сможете ли вы так же легко вспомнить мое?

Девушка нахмурилась. Она ни разу не слышала, чтобы кто-то окликнул герцога по имени… К ее мужу обращались лишь «ваша светлость» или «герцог Амстел». Лишь в храме во время обряда венчания жрец перечислял имена жениха и невесты, но тогда она была слишком ошеломлена и подавлена, чтобы запомнить хоть что-то.

Ее замешательство позабавило герцога.

– Фернанд. Можете использовать его.

– Благодарю за разрешение, но, думаю, мое имя подходит мне больше! – откликнулась девушка.

– Колючка! – воскликнул ее муж.

Он хотел добавить что-то еще, но карета остановилась. Рос распахнул дверь. Герцог вышел и протянул руку, помогая жене спуститься.

– Милый, милый дом, – промурлыкал он так, чтобы его услышала лишь Эмбер.

Она вопросительно посмотрела на мужа, но тот, подхватив ее под руку, увлек к желтому с белым рустом дому под красной черепичной крышей. Очевидно, Леманн отправил кого-то из своих людей предупредить о приезде хозяина, потому что все слуги выстроились на крыльце, готовясь приветствовать новую госпожу.

Под нестройные приветствия Амстел провел жену в дом.

– Мессир, – седовласый дворецкий почтительно склонился перед ними, – от имени всех слуг позвольте мне поприветствовать нашу новую госпожу и поздравить вас с бракосочетанием.

– Спасибо, Йохан. Кто-нибудь из слуг может забрать у нас плащи. Марта, проводите герцогиню в ее спальню и принесите туда ужин, у нас был долгий путь. Маркус, я хочу, чтобы вы составили мне компанию в столовой! – Амстел склонился над рукой жены, слегка уязвленной тем, что ее отсылают, будто она действительно была зеленой девчонкой, и тихо добавил: – Ступайте, Колючка. Обещаю: сегодня ничто не потревожит ваш сон.

Не дожидаясь ответа, он прошел в двери, тотчас распахнутые лакеем. Почтительно поклонившись Эмбер, Маркус проследовал за ним.

Девушка повернулась и выжидающе посмотрела на горничную. Немолодая сухопарая женщина сделала книксен.

– Следуйте за мной, мадам.

По лестнице из мореного дуба, на перилах которой были вырезаны барельефы со сценами охоты, они прошли на второй этаж, где располагались спальни.

– Прошу, мадам.

Марта распахнула двери комнаты и почтительно замерла у порога. Эмбер вошла, с интересом разглядывая обстановку. Белые оштукатуренные стены, темные, в тон лестнице, полы и такого же цвета потолочные балки. У дальней стены, занимая почти две трети комнаты, стояла огромная кровать, за ней в углу – небольшой шкаф, рядом – несколько старинных сундуков, окованных железом. Туалетный столик у противоположной стены, напротив, был современным.

Эмбер невольно залюбовалась этим произведением искусства: триптих зеркал, на раме которых вырезаны птицы, клюющие виноград. Столешница и ящички инкрустированы узором из перламутра, повторяющим сцены охоты на лестнице.

Вместо ковра у кровати лежала волчья шкура. В комнате было тепло: готовясь к приезду господина, слуги заранее разожгли огонь в камине.