Виктор Кораблев - Королевства изгоев [СИ]

– Ты наступил на мой рисунок…

– Что?

Редрик шел размышляя, пока не добрел до храма Путников. Приют. Нихрена себе Странник навоял. Колонны, барельефы, лепка, мозаики. Судя по окнам потолки метров по пять. Здание просто огромное, но старое. Фасад весь грязный.

– Убери ногу.

Ред огляделся, затем посмотрел вниз. Девочка лет трех или старше, парень не разбирался, в белом балахоне, как и все Путники. На Редрика безучастно смотрели два больших черных глаза. В руке девочка держала белый мелок. Парень посмотрел себе под ноги. Крупная бетонная плитка. Множество квадратов были полностью закрашены белым.

– Прости, – Ред отошел на шаг.

– Прощен, – просто ответила девочка и, сев на корточки, продолжила рисовать.

– А что ты рисуешь? – спросил Редрик, немного придя в себя.

– Его, – девочка указала испачканной мелом ручкой на стену здания.

Барельеф. Очень грубый и схематичный. Редрик сначала не понял, что там изображено, но затем догадался. Девочка встала на ступни мужчины, они держаться за руки. Отец учит дочь танцевать.

– А почему? – тупо спросил Редрик.

– У меня только белый мелок, – девочка посмотрела на Редрика, как на дурака.

– Ты рисуешь Странника?

– Это не имя.

– Действительно… Как же его зовут… – сказал Ред скорее себе.

– Я знаю, – серьезно сказала девочка.

– Может ты и язык его знаешь? – хмыкнул Ред.

– Знаю. Я все знаю – прямо, как взрослые, – девочка выпрямилась и уперла руки в бока.

Ред, даже присев на корточки, оказался выше ребенка. Парень улыбнулся маленькой всезнайке. Самоуверенная и довольная собой. Крошечный и милый комок самомнения – как все маленькие дети. Хотя откуда тебе знать, ты же не общался с детьми ее возраста.

– Значит я еще не повзрослел. Вот, например, твоего имени я не знаю. Ты скажешь его мне?

– Доротея, – ткнула девочка себя в грудь. – А ты – Медный... Всадник... – она поочередно показала пальцем на выгоревшие волосы Редрика и в сторону Смоки. Тот фыркнул.

– Ты же только что это выдумала, Доротея. Да и это не мое имя. Да и не имя вовсе.

– Я что лгу? – девочка надула щеки.

Редрика попустило. Он расслабился и глубоко вдохнул. Пахло фруктами.

– Нет, ты права… – выдохнул Ред. Крошечная женщина. Девочки не лгут, они свято верят во все что говорят. – Скажи, Доротея, а с тобой есть смысл спорить?

– Разумеется нет. Я всегда права, – наставнически подняла палец девочка. Она случайно сбила им капюшон. Красивые черные локоны.

Подчиняясь порыву, Редрик вытащил волосы девочки из-за шиворота, расправив в свободную прическу. Затем, удовлетворенный своим решением, потрепал Доротею по голове. Мягкие и густые. Странно, утратившим чувствительность пальцам было очень приятно. Самообман… Ред продолжал гладить волосы девочки и не мог остановиться.

– С чего такие нежности? – исподлобья глянула на Реда Доротея.

– Я просто благодарен тебе – за то, что ты есть. Хорошо, что в мире еще остались те, кто не лжет.

– Признайся, тебе просто это нравится, – скрестила руки на груди девочка, победно глянув на Редрика.

– Нравиться. И тебе это нравится. Так ведь? – кивнул парень.

– Да, – смущенно опустила глаза девочка. – А я тебе нравлюсь?

Девочка со странным выражением уставилась Реду в глаза. Будто испытывала, проверяя его на искренность.

– Конечно нравишься, Доротея. Ты – прекрасное маленькое чудо. Да и к слову, ты – очень красивая девочка.

– И ты мне нравишься, но ты не очень красивый.

– Знаю, гнусная рожа досталась по наследству.

– Да, но ты – очень добрый. Мне это нравится.

– Кажеться, ты только-что выгнала из меня всю черствость, что скопилась за последние годы, – Редрик опустил взгляд. Так легко.

– Обращайся, – прозвучал веселый звонкий голос маленькой девочки, что знает правильные слова.

Редрик закрыл глаза. Ему стало очень тепло на душе. Будто оттепель, что прорывает плотину, наружу пролился его смех:

– Хм-хм-кхе-хе-хе-ха-ха-кха, ха-ха, хм-ха-ха…

– Хм-хм-кхе-хе-хе-ха-ха-кха, ха-ха, хм-ха-ха…

– Ты что меня передразниваешь?

– Ты сам передразниваешь.

– Ладно, – сказал Ред поднимаясь. – Какую фрукту любишь? – спросил он, шаря взглядом по содержимому корзины. Ох и богаты нынче эльфийские закрома. Усвоили урок. Ожидая ответа девочки, Ред взял веточку с цветками лимона и засунул себе в петлицу нагрудного кармана.

– Я не голодна.

– Тогда вот… – Ред достал тот янтарный виноград, что ему приглянулся еще на прилавке. – Много места в животе не занимает. Можно просто наслаждаться вкусом.

Ред оторвал одну ягоду и наклонившись поднес ее к лицу девочки.

– У тебя руки страшные, – недовольно поморщилась Доротея.

– А у тебя грязные.

– Это поправимо.

Девочка подошла и бесстыдно вытерла руки о плащ Редрика. На черной ткани остались белые следы маленьких детских ладошек. Доротея с секунду смотрела на свои руки, а затем подняла их вверх, показывая Реду ладони.

– Чисто, – резюмировала она.

Ред улыбнулся и вложил янтарную гроздь в руки девочки. Ягодку, что у него осталась, парень съел сам. Совсем не кислая и слегка терпкая. Хороший сорт, но не для вина.

Доротея медленно клала в рот ягоды. Она задумчиво глядела в небо, покачиваясь из стороны в сторону. Кап-кап. Точки на бетоне.

– Пошли внутрь. Не то промокнем и запачкаем одежду, – сказал Ред протягивая девочке руку. Другой рукой, он поднял корзину на плечо.

– Твоя – уже грязная, а я не пачкаюсь, – ответила девочка, но взяла Реда за руку.

Дойдя до двери, Ред понял, что не хочет отпускать девочку. Парень просто раскрыл высокие створки пинком и вошел в последний в мире храм. За скакуна Ред не переживал. Смоки где-то спрячется. Шоргон не любил дождь.

Да этот холл размером с ночлежку и полностью пуст. Пыль да старые картины. Галерея грузных мужчин с бульдожьими рожами. Пройдя вдоль них, Ред понял, что первый был еще ничего, но каждый последующий представлял будто новую ступень деградации. Но выражения лиц у всех страшно одухотворенные и благолепные.

Ред поправил корзину на плече. Он неосознанно отпустил Доротею. Вернувшись на место, меченая рука не нащупала маленькой ладошки. Ред огляделся, но девочки нигде не было. Если твоя рожа кажется ей гнусной, то от этих харь, она наверно бежит без оглядки. Зато, Редрик обнаружил приближающегося Путника – женщина средних лет.

– Пожертвование, усыновление, становление? – мягкий приятный голос.

– Первое и разговор с Проводником.

– Проводник проводит утренние обряды, вам придется назначить визит и подождать, – женщина указала на последний портрет в галерее, обозначая лик иерарха.

– Они, что все родственники?

– Проводники возносятся в сан после голосования иерархов.