Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Ружья Авалона

В этот миг глаза Мойры как-то странно блеснули, и я подумал: интересно, скольких она посылала в Образ, чтобы заполучить эту власть для Ребмы? Конечно, у нее ничего не вышло.

- Если Корвин вновь пройдет Образ, то, как нам кажется, он вспомнит, кем в действительности был, и что он - принц Амбера. Он не может сейчас с той же целью направиться прямо в Амбер, а здесь - единственное известное мне место, где скопирован Образ. За исключением Тир-на Ног-та, куда мы, разумеется, в настоящий момент попасть не можем вовсе.

Мойра внимательно посмотрела на мою сестру, затем перевела взгляд на Рэндома и снова уставилась прямо на меня.

- А сам-то Корвин хочет испытать себя? - спросила она.

Я учтиво поклонился и громко сказал:

- Да, моя госпожа!

И тут Мойра улыбнулась:

- Прекрасно. Я даю вам свое разрешение. Но, к сожалению, не могу гарантировать вашу безопасность за пределами Ребмы.

- На это, ваше величество, - сказала Дейдра, - мы и не рассчитывали. Мы сумеем позаботиться о себе, покинув Ребму.

- Но Рэндом останется здесь, - быстро добавила Мойра. - Здесь он будет в полной безопасности!

- Что ты имеешь в виду, о моя госпожа? - встревоженно спросила Дейдра, ибо Рэндом, разумеется, сам за себя просить ни за что бы не стал.

- Ты, конечно, помнишь, - ответила Мойра, - что однажды принц Рэндом явился в мое царство как друг, но потом, словно тать в ночи, бежал отсюда с дочерью моей, Моргантой.

- Да, такие слухи до меня доносились, госпожа, однако я не уверена, что то было правдой…

- Правдой, к сожалению, - мрачно объявила Мойра. - Через месяц после своего бегства дочь моя возвратилась. И совершила самоубийство несколько месяцев спустя - после того, как родила сына, Мартина. Что можешь ты сказать на это, принц Рэндом?

- Ничего, - ответил Рэндом.

- Когда Мартин вырос, - продолжала Мойра, - то он, будучи королевской крови Амбера, решил пройти Образ. И был единственным здесь, кому это удалось. Потом он ушел куда-то в Тень, и с тех пор я его не видела. А на это что ты скажешь, лорд Рэндом?

- Ничего, - ответил Рэндом.

- Ну так знай! Ты понесешь наказание. Я сама выберу женщину, на которой ты женишься, и ты останешься в моем королевстве на целый год. Или распростишься с жизнью. Что скажешь, Рэндом?

Рэндом ничего не сказал, только коротко кивнул в знак согласия.

Мойра чуть пристукнула скипетром по подлокотнику своего бирюзового трона.

- Прекрасно, - объявила она. - Да будет так.

Так оно и было.

Затем нас отвели в предоставленные нам покои. Вскоре в дверях моей комнаты появилась Мойра.

- Приветствую тебя, о прекрасная Мойра, - сказал я учтиво.

- Лорд Корвин из Амбера, - задумчиво проговорила она. - Частенько думала я о том, как бы с тобой повстречаться.

- Мне тоже хотелось с тобой познакомиться, - солгал я.

- О твоих подвигах сложены легенды.

- Спасибо на добром слове, но сам я почти ничего о них не помню.

- Можно мне войти?

- О, конечно же! - Я отступил в сторону, пропуская ее.

Мойра вошла в мою великолепно убранную комнату и уселась на краешек оранжевой кушетки.

- Когда тебе будет угодно свершить испытание Образом?

- Как можно скорее, - сказал я.

Она немного подумала и спросила:

- В каких местах Тени ты побывал?

- Далеко отсюда. В краях, которые я полюбил.

- Странно, что принц Амбера обладает такой способностью…

- Какой?

- Что-то любить, - ответила она.

- Может быть, я выбрал неподходящее слово…

- Вряд ли, - промолвила Мойра, - ибо сочиненные принцем Корвином баллады издавна трогают самые потаенные струны наших сердец.

- Госпожа моя, ты слишком добра ко мне.

- Но ведь я права, - возразила она.

- Когда-нибудь я посвящу свою балладу тебе.

- Чем ты занимался там, в Тени?

- Мне вспоминается, что я был профессиональным солдатом, госпожа. То есть воевал на стороне тех, кто мне платил. А кроме того, сочинял стихи и музыку; многие мои песни весьма полюбились тамошнему народу.

- И то и другое представляется мне вполне естественным.

- Умоляю, скажи, что будет с моим братом Рэндомом?

- Он женится на одной девушке, моей подданной. Ее имя Виала. Она слепа, и женихов среди моего народа у нее нет.

- Ты уверена, - спросил я, - что поступаешь хорошо по отношению к ней?

- Благодаря этому браку она займет высокое положение в нашем обществе, - ответила Мойра, - даже если муж ее покинет королевство Ребма через год и больше никогда не вернется. Как бы то ни было, он все-таки принц Амбера.

- Но что, если она по-настоящему полюбит его?

- А разве кто-нибудь еще способен на настоящую любовь?

- Ну, я вот, например, люблю Рэндома - как брата.

- Впервые слышу, чтобы принц Амбера произносил подобные слова. Думаю, что это говорит скорее твой поэтический темперамент.

- Ну и пусть! - воскликнул я. - Но нужно быть совершенно уверенными, что девушке это не повредит.

- Я хорошо все продумала, - сказала Мойра, - и совершенно уверена, что права. Она так или иначе оправится от любого горя, которое он может причинить ей, зато, даже после его ухода, будет одной из наиболее уважаемых придворных дам.

- Что ж, возможно, ты и права, - сказал я, чувствуя, как меня охватывает печаль. - Хотелось бы, чтобы все произошло именно так. Разумеется, я имею в виду девушку… - Потом, помолчав, я взял руку Мойры и поцеловал. - Надеюсь, ты поступаешь мудро.

- Лорд Корвин, ты единственный принц Амбера, которому я, возможно, оказала бы поддержку, - внезапно сказала она. - Ну, может быть, еще Бенедикту. Он, правда, давно исчез; с тех пор прошло уже двенадцать и еще десять лет, Лир знает, где покоятся теперь его кости… А жаль.

- Я ничего этого не знал. Моя память столь расплывчата. Прошу, раздели со мной эту скорбь. Если Бенедикт мертв, мне так будет его не хватать. Он был моим наставником, мастером оружия, именно у него я постиг искусство владения им. Он всегда был так добр!

- Как и ты, Корвин, - молвила Мойра; потом взяла меня за руку и привлекла к себе.

- Нет, нет, я вовсе не так уж добр, - возразил я, усаживаясь на кушетку подле нее.

Тут она сказала:

- До обеда у нас времени еще довольно.

И прильнула ко мне нежным обнаженным плечом.

- А когда будет обед? - спросил я.

- Когда я объявлю об этом, - просто ответила она и повернулась ко мне; лицо ее оказалось совсем близко.

Я обнял ее и, расстегнув серебряную пряжку на поясе, стал нежно гладить прелестное обнаженное тело, покрытое зеленоватым пушком.

Там, на кушетке, я и подарил ей обещанную балладу. Губы ее вторили мне без слов.

После обеда - я вполне успешно научился поглощать пищу под водой и могу более подробно рассказать об этом при случае - мы встали из-за стола, накрытого в высоком мраморном зале, довольно странно украшенном сетями и веревками с красными и коричневыми поплавками, и отправились куда-то по длинному узкому коридору, ведущему все вниз и вниз, казалось, ниже дна морского. Сначала все мы спускались по сверкающей винтовой лестнице, которая вилась в абсолютной, непроницаемой темноте. Однако примерно ступеней через двадцать брат мой заявил: