Владимир Журавлев - Когда вернется Вьехо

– Оплата драгоценными камнями и изделиями еще более нежелательна, чем оплата цунями, – недовольно пробормотал старик. – Но так и быть, только потому, что ты мне понравился, чужеземец…

– … но прежде я почему-то хочу найти гоблинов, троллей и эльфов! – растерянно улыбнулся Вьехо. – Скажи, премудрый, в ваших краях они живут?

– Они живут в сказках! – засмеялся кто-то из детей. – Вам туда!

Старик снисходительно улыбнулся:

– Дети не все знают, им еще учиться и учиться! Водятся такие, чужеземец! Но это высоко в горах! Высоко… и глубоко. Совершенно бесполезные создания. Зачем они тебе, чужеземец? Лучше купи дом и живи в нем с юной хозяйкой! А то, пока ходишь, я его другому продам!

– Не продашь, – усмехнулся Вьехо. – Корона Властелина чудовищ, говорят, бесценна? Помни о том.

Потом Вьехо виновато глянул на Маин.

– Нам снова ночевать у костра в шалаше, на холодных ветрах, – пробормотал он. – Извини, малышка, но меня что-то тянет в горы…

– Тепла твоих рук мне достаточно для счастья, Вьехо! – пылко заверила Маин. – Куда бы мы ни пошли, мы все равно вместе!

Вьехо обнял ее за плечи, поискал взглядом горы, и они зашагали к ним, не очень-то обращая внимания на окружающее.

Тайфун ломал веточки для костра. Веточки ломались с приятным хрустом.

– Принцесса моя, как огонь опалял наши лица… – вздохнул Тайфун в великой задумчивости.

Либе, Шестая Серая, сидела рядом, слушала хруст веточек и стихи. Глухой шлем-армэ покоился под ее рукой, светлые волосы вольно рассыпались по плечам, на бледном лице плясали легкие отсветы костра.

Внезапно заревели с вновь отстроенных стен Черного Замка трубы, мрачные ворота, окованные черным железом, медленно открылись. Тайфун без интереса повернул голову, посмотрел. Три закованные в броню фигуры выехали на площадку перед замком, замерли неподвижно. Со стороны лагеря торговцев донесся вздох ужаса. Вновь заревели трубы. Дрогнула каменная твердь перевала, и из ворот мерной поступью выступила дорожная гвардия Серого Властелина. Три фигуры пришли в движение, возглавив колонну, и отряд, рассекая сумерки, отправился вниз.

– Красиво, – тихо заметила Либе. – Совсем как на сцене княжеского театра. Ужас помчится впереди них на крыльях ночи.

– Ага, стараются, – поддакнул Тайфун, укладываясь у огня. – Приморские бароны умрут от страха.

– А если не умрут?

– Прибавится рабов на трассе, делов-то.

Либе кивнула. Да, она заметила, что любое недовольство действиями Серого Властелина заканчивается одинаково – прибавляется рабов на трассе. Действительно, делов-то.

Костер уютно потрескивал, блики пламени плясали на двух неподвижных фигурах. Титан духа, самое могущественное существо мира, Серый Властелин собственной непостижимой персоной. И она, когда-то Либе Макарёт, а ныне Шестая Серая – гордая, но в общем заурядная дочь властителя мелкого пошиба на самой окраине Северного княжества, тоже не блещущего в списке княжеств континента. Какой прихотливый изгиб жизни свел их возле одного костра? Тем более что рядом, рукой подать – вновь отстроенный Черный замок? С личными палатами Серых, с каминами, у которых сидеть гораздо приятней, чем под открытым небом у костра? И спину не холодит, и все удобства рядом, и вообще? Когда она вступила на путь, приведший ее к костру рядом с Серым Властелином? Она же его убить желала все душой!

Началось все со слов Суйки Нобле, Восьмой Серой, решила она. Нет, даже раньше, с захвата Черного замка. Когда она вдруг поняла, что Черный ужас, пауком угнездившийся на Княжьей тропе, с которым не решались совладать ни княжеские войска, ни доблестные рыцари-поединщики, ни тем более ее отец со своей немалой дружиной – сметен буквально мимоходом, между делом, потому что, видите ли, мешал строить дорогу. Тогда она впервые восхитилась Серым Властелином. И лишь потом были слова Суйки Нобле. На самом деле никакая она, конечно, не Суйка, а Суйянна Блистательная, свергнутая принцесса, девушка трагичной судьбы. Ее управленческие таланты оказались очень к месту в непростом хозяйстве Серого Властелина. И как-то раз, когда они сидели вдевятером в Черном замке и решали, какими договорами, союзами и политическими компромиссами защитить статус Дороги, красавица-бандитка выдала гениальную фразу:

– Серый Властелин строит дорогу – какие договоры?!

Кажется, Голосяра Серебряный даже зааплодировал тогда и в восторге пообещал бросить пить. Они все тогда осознали, что приобщены к Силе, которой плевать на договоры, союзы, политические компромиссы, границы государств и сами государства… и это осознание пьянило сильней любого вина. И привязывало к Серому Властелину сильней любых клятв. А Он… он то валялся в копне сена, то сидел у костра, с тоской глядя в пламя, и совершенно не походил на величайшую силу этого мира. И тогда ей захотелось его понять. Или хотя бы узнать. Или просто быть рядом. Но как это сделать? Ведь Он – непостижимая Сила, а кто она? И тогда она поступила так же, как ее бог и повелитель – захотела и сделала. Просто подошла и встала рядом. Ну и находится рядом до сих пор. На нее, конечно, дико косились – ну и что? Она – строит – дорогу! И вообще, в водовороте свершений Серого Властелина прежние правила и традиции выглядят такими ничтожными! А Серый Властелин, как бы ни скрывал, оказывается, тоже тяготился одиночеством…

– Принцесса моя… – вздохнул Тайфун и сел.

– Как глава пусть нового, но Великого Дома я обязан владеть простейшими охранными заклинаниями! – проворчал он в темноту.

– И ты владеешь! – радостно подхватил внезапно возникший у костра подросток. – Папа, привет! Ну, не удалось застать врасплох – повезет в следующий раз! А мы в гости!

Мимо ошеломленной девушки бесшумно проскользнул еще один подросток и устроился у костра.

– А вот она нас не засекла! – отметил он и бесцеремонно уставился черными глазами. – Папа, ты представишь соратницу? Или в этом мире тоже есть дурацкое правило скрывать истинные имена от чужих?

– Именуют меня – Шестая Серая, а более вам нечего знать обо мне! – надменно произнесла Либе.

За надменностью она тщетно пыталась скрыть океан бушующих чувств. Папа?! То есть эти мальчики – его дети? То есть – у ее бога и повелителя, у ее Серого Властелина есть жена!? Ведь иначе появление детей не объяснить… Либе почувствовала, что совсем недавно отстроенный, новенький, можно сказать, внутренний мир Шестой Серой рушится.

– Все равно узнаем! – странным голосом заявил подросток. – Сама расскажешь. Потому что твой путь золотой нитью вплетен в дорогу нашего отца на всем обозримом мне протяжении, а бессмертная жизнь – она длинная, найдется время для откровений и сердечных признаний…