Юлия Дии - Маршал Конфедерации. Академия [SelfPub, 18+]

Быстренько был накрыт к чаю стол; Роланд и Максик пили чай, Жанна Сергеевна кофеёк потягивала. Кроме того, Роланд и Жанна, как водится, плюшками баловались, Максику, в который уже раз, показали категорический кукиш и притом совсем без масла. Где - то за спиной ворочался соня Ширяев – симпатичный такой, здоровенный мускулистый детина вроде помеси терминатора с универсальным солдатом. Разговаривать через его голову никто не рисковал, облокачиваться – тем более, и вообще старались в ту сторону по возможности не дышать. «Рубинштейн» потихоньку наливался.

«Хорошо устроился, малыш! – с оттенком лёгкой зависти думала Назарова, оглядывая временами соню Ширяева. – Кое - кому сейчас, наверное, очень хорошо, а кое - кому – увы! Везёт же некоторым… Однако с тортиком товарищ пролетел! Со своим же, кстати. Ха - ха! Пустячок - с, но чертовски приятный!»

Вскоре всё было сожрано, и на столе, к полнейшему унынию оголодавшего вкрай гражданина Гонченко, ничегошеньки, окромя чайников и чайной посуды, не осталось. Даже сахарницу спрятали от греха подальше. Довольно отдуваясь, подобрав румяной сдобной корочкой с блюдца остатки восхитительного заварного крема, бош продолжил своё увлекательное повествование:

– И делишки наши шли в общем - то хорошо, весело, по плану, пока, значит, известный борец за мировую справедливость и права угнетённых народов бассейна Подкаменной Тунгуски… Понятно, о ком речь, да? …Видишь, какая ты у нас умница! …Короче, угораздило Юрку схлестнуться с неким Зигфридом, персоной, особо приближённой к фон Шлабендорфу. Чего - то тот по результатам трудной, но успешной осады и, надо понимать, жесточайшего разграбления Брешии несправедливо поделил. Шайссе! Попросту говоря – скрысил, гнида! Случилась же сия стычка близ симпатичного, увитого свежим весенним виноградом, плющом, поросшего колокольчиками пригорода Равенны, где мы стояли лагерем как раз таки накануне очередной славной баталии. Глянь - ка, сколько там накапало?

– Двадцать процентов. Чуть больше.

– Хорошо идёт, глядишь, к завтраку и поспеем! Ты бы лучше поспал, сынок, – по - отечески обратился Рол к несчастному, истекающему слюной Варламычу, – и пусть сон заменит тебе еду! Хе - хе! Кажись, откуда - то из Дюмы нетленка?.. Ложись, ложись, подушечка вот тебе… Гм! И хоть Юрец к тому времени уже ничуть не сомневался в нечистоплотности ворюги Зигфрида, да больно хитёр, изворотлив был козлище, ну никак на крысятничестве подловить его не удавалось! Тут же, на месте, в фарш изрубили бы, и никто, даже сам Герцог Немурский, за него б заступаться не стал! Жизнь ландскнехта, знаешь ли, столь коротка и безрадостна, обворовывать его – что дитя малое забижать! Во - о - о - от… А тут такая удача, понимаешь! Есть, без сомнений, в белом свете высшая справедливость, есть, курва матка боска! Далее воспроизвожу преимущественно с Юркиных слов. …Водички дайте, плиз! …Спасибо, радость моя, уважила старика! …Однажды ночью приспичило, понимаешь, Маршалу Иванычу до ветру наведаться. В обычные дни, попутно отмечу, во тьме не бродил он, спал крепко, но накануне больших сражений со многими случалось. И мы втроём, честно признаюсь, не исключение.

Раздался тоненький… м - м - м - м… не храп – храпашок, храпунчик! То Максимилиан Варламыч хрючили, благоразумно внявши совету мудрого саксонца. Хе! Не столь и не всех, по - видимому, увлекли бошевские выдумки - то, уж больно быстро парня сморило! Отряд не заметил потери бойца – переглянулись, укрыли пледом, громкость прикрутили почти до шёпота и знай себе дальше гуторить:

– На угол своей палатки мочиться не стал, и без того уж всё хлевом провоняло, пошёл к соседской. Смердело, в самом деле, ужасающе! – фон Штауфена аж передёрнуло от воспоминаний. – Унбешрайблищ !!! Вы себе не представляете, дорогуша! В обитаемом свинарнике была когда - нибудь? Хе - хе! Да не в Кремле вашем, в настоящем свинарнике! А пожить пару - тройку месяцев слабо? Не, не доводилось? Ай - яй - яй! Повезло! Тогда тебе наших тамошних ощущений ну никак не понять ни в коем приближении! Холи ш - ш - шит!

– Может, я всё ж попробую? Пуф - ф - ф! Понять и, возможно, даже где - то простить… А вы уж объяснить доходчиво постарайтесь, Ролушка! Ладно?

– О - о - о - о! Никак у нашей блондинки настроение философическое пробудилось? – Рыжая я! Вкрай ослепли, уважаемый?! Мягкой посадки вашему зрению, Роланд

Йозефович!

– Юмористка, говоришь? Х - х - хе! Не - е - ет, милочка, нас голой рукой не возьмёшь! Хенде хох, понимаешь, аусвайс! Натуральный окрас шерсти – светло - русый у вас, я в сети фотки школьные надыбал. Рыжий цвет – это так, искусственный интеллект, будем говорить, замануха для лохов! Хе - хе!

– Уподобляться некоторым трофическим язвам не стану, а уж плоско острить по поводу масти вашей рыже - саврасовой – тем более! Однако, сдаётся мне, долговато вы в свинарнике - то действующем подзадержались, никак теперь зубья не вычистите. Смердит, знаете ли, изо рта чёрт - те чем!

– Вот так, да?! Обидеть норовишь? Ладно, один – один! Продолжим? Ща мы вам ложечку качественного говнеца - то отмерим для острастки! Хорошенько зажмурься на секунду, ненаглядная моя, и представь себе следующую диспозицию: несколько десятков тысяч человек плотненько так скучковались на весьма, весьма ограниченной территории. Помнишь прошлогодний осенний турслёт совместно с Берлинским университетом имени товарища Хумбольдта? Очень на то похоже, только участников не какие - то там пятьсот – шестьсот, а где - то тысяч тридцать рыл без обоза. Впечатляет?

– Эка невидаль! На Вудстоке , вона, около полумиллиона человек три дня на одной поляне тусовались, и ничего страшного! Я там была, к слову.

– Позвольте мысль закончить? Можно, да? …Спасибо! Ерст денкн, дан ленкн , доннерветтер! Дело в том, юная леди, что все – хотелось бы подчеркнуть особо: все! – эти десятки тысяч людей вместе с их конями, семьями, слугами, собаками, ввиду полнейшей антисанитарии, усугубляемой к тому ж необычайно тёплой погодой, установившейся в апреле того самого незабвенного одна тысяча пятьсот двенадцатого года, отсутствия передвижных холодильных установок, каких - либо лекарств и достаточного запаса животворной мочи Микки - Мауса со льдом, перманентно страдали сильнейшей диареей! И не было там, поверьте, никаких передвижных туалетов, коих на любом уличном фестивале в достатке, включая, между прочим, и Вудсток. Ежели б и были, так с диареей всё одно не добежать! Не достучаться! Согласны? И ганджубас, кстати, в угрюмом Средневековье – огромный дефицит, чтоб вы знали! Поэтому бурляще - зудящие кишечники опорожнялись, как правило, не отходя от кассы, так сказать, а жили, понимаете ли, кучно, тесновато… Во - о - о - от… Это первый, значится, занимательный моментик.