Анна Алмазная - Максим [СИ]

— Я думал, что ненавижу тебя, — с легкой издевкой сказал Вареон. — Но теперь понял, что себя я ненавижу еще больше. В комнату осторожно пробрались Белен и Ланс. Увидев, кто приехал, Ланс заметно побледнел, а Белен явно обрадовался, и я его понимала: приезд гостя означал конец тягостного ожидания.

— Зря ты меня ненавидишь, — продолжал Манрад, будто не замечая брата и его друга. Но приветственный мах руки доказал обратное. — Нам давно следовало поговорить. Выяснить все, что произошло той ночью. Но до сегодняшнего дня не было такой возможности. Но теперь я не уйду, пока ты меня не выслушаешь. Берил уже за месяц до свадьбы почуял что-то неладное. Поэтому и направил меня в Занарад, клан целителей. Я пробыл там чуть больше, чем рассчитывал, так как загадка наследного принца оказалась не столь уж и легко разрешимой, понимаешь? А, разгадав, целители сильно напугались, можно сказать, даже вдались в панику. Они попросили меня как можно быстрей доставить принца в клан, просили найти вещь, которая сделала его таким, говорили, что уже может быть поздно, и я поспешил обратно в замок. Когда я вернулся, Берил страшно изменился. Он обругал меня, назвав полным идиотом, который тратит время на всевозможные глупости, кричал, что я плохой друг и побратим, что мне следовало успокоить его, а не идти на поводу первого же каприза, тем более, такого глупого каприза. Я не узнавал Берила. Он не дал мне сказать и слова, просто выставил за дверь и приказал не возвращаться, пока он не позовет. Думая, что твой брат успокоится, я решил немного обождать… Тогда я еще не знал, что времени нет… На следующий день произошла ваша драка. Тогда-то я и сообразил, как сильно изменился мой названный брат. Я проверил все вещи Берила, тайно, но не нашел ничего…

— Конечно, не нашел! — засмеялся принц. — Зло всегда было с нами!

В тех самых амулетах, что ты нам подарил, с которыми мы не расставались! Манрад осекся, прикусив губу, и опустил глаза. Вихрь, посмотрев на советника, вышел из-за спинки кровати и повернулся к принцу, так, чтобы Вареон его видел.

— Может, расскажешь нам, что тогда произошло? — осторожно встрял Вихрь, перехватывая инициативу в свои руки. — Мы имеем право знать.

— Хорошо! — сдался Вареон, устало откинувшись на подушки. — Все равно не отстанете, не узнав правды, не так ли?

— Так! — ответил Ганар. — Тут вы правы!

— Ваша воля! — выплеснул Вареон. — Я тоже заметил, что Берил медленно, но верно менялся. Но только вот менялся он не один, а вместе со мной! Злость и гнев горели ясным пламенем не только в нем, но и во мне. Только мое преображение происходило гораздо медленнее, чем Берила. Я еще понимал, что так не должно быть, но все более грызся с братом, и угомонить нас могла только его невеста. Но и она постепенно стала опасаться Берила, особенно его вспышек раздражительности и злости, его непредсказуемости. Ко мне же она, почему-то тянулась, хоть мой характер в те времена был не слаще… Постепенно Берил начал ревновать. Это неправда, что именно я затевал те стычки, чаще всего Берил сам провоцировал наши ссоры. А ссорились мы часто, и после этих ссор принцесса часами ходила бледная. Я ничем не мог ей помочь… Ни ей, ни ему, даже себе… За день до свадьбы я впервые не сдержался! Мой брат поднял руку на свою невесту, и я не выдержал, бросился на него. Берил только этого и ждал. Его ярость была так сильна, что я опешил, но было поздно, Берила невозможно было остановить! Он бросился на меня, как раненный зверь, и я лишь уворачивался от его ударов, не более! А потом…

Потом и сам озверел… От несправедливости… Ты же помнишь, Манрад, сам нас разнимал! — Манрад кивнул, и принц продолжал:

— Однако я очень сожалел о драке и на следующий день первым пошел к брату. Поймите, я любил Берила, и это ссора… Она давила на меня… Его невеста встретила меня у дверей. Она плакала, говорила, что любит Берила, но не понимает, что с ним происходит, боится его, боится, что брат разорвет их помолвку, и в то же время боится стать его женой. Вошли мы внутрь вместе… — Дал осекся, было видно, что ему сложно дается рассказ. — Берил стоял с ножом в руках. Его глаза были полны сумасшествия и бешенства. Родители невесты лежали у его ног. Потом он увидел нас. Она взвизгнула, спряталась за моей спиной… Дальше я мало помню — лишь ее тихое всхлипывание, мой обморок, а когда я очнулся — Берил стоял надо мной и наносил нож для удара… И тут словно что-то случилось. Глаза Берила стали странные, туман в них исчез… Он схватил твой подарок, Манрад, амулет, и потянул его так сильно, что ремешок порвался. Берил увидел трупы, все понял… и… — Дал закрыл лицо руками. — Это не я его, он сам!

Слышите! Умирая, он сорвал с моей шеи эту гадость!

— Медальонов не нашли, — прошептал задумчиво Манрад. — Где они?

— Их забрала принцесса, — незамедлительно предположил внимательно слушающий Ганар. — Куда она исчезла? Если бы ее нашли, то доказали бы невиновность Вареона. Дал тем временем продолжил:

— Я думал, что сильнее брата. Заклятие было одно и то же, но восприняли мы его по-разному, понимаете? Помня безумие брата, я молился в монастыре и, не чуя и мановения былого в себе, немного успокоился. Решил вернуться домой. Но я понимал, что сюда нельзя сразу, поэтому год проторчал в той деревне. Знал, что если боги захотят, меня заметят. И заметили. Откуда мне было знать, что все так кончится? Даже в тюрьме я верил, верил, что отец выслушает меня, поймет… Но той ночью, когда меня привели к нему, отец был не один. Он даже побоялся выслушать меня, как сына, принял, как преступника! Вокруг него столпилась толпа придворных, и в этой толпе был кто-то… вроде знакомый, но я не смог рассмотреть… Я чувствовал его силу, силу исходящую от фигуры в углу, и он шептал мне: „Теперь не уйдешь.

Думаешь, что сильнее? Сильнее всех — я!“ Я понял, что это правда — он одолеет меня, что я буду убивать, как убивал Берил. Я понял брата. Я хотел умереть так сильно, что он почуял, и зашептал мне, что не допустит моей смерти. Это растет во мне, понимаете!

— Тихо! — прервал его Манрад. — Перестань! Я не сумел спасти твоего брата, потому что был один и не совсем понимал, что надо делать! Но тяжелые годы изменили и меня. Они дали мне время, чтобы подумать! Да, я кричал, что ты — убийца! Но это я не мешал впихивать тебя в проход, это я отсоветовал королю отомстить Нарану за смелость!

— Чего ради ты такой добрый? — с издевкой спросил Вареон.

— Не ради тебя я стараюсь, и тебе это известно, — тихо ответил Манрад. — Ради Берила, моего побратима! Ради наших старых времен…

— И что, что мне делать? — взмолился Вареон. — С этим проклятием… Что, побратим моего брата?

— То же, что надо было сделать Берилу — пойти в клан целителей.