Стивен Эриксон - Буря Жнеца. Том 1 [litres]

Странник взревел: мозг словно пронзило раскаленное копье.

Он вонзил кинжал в тело женщины. Потом отшвырнул ее, качнулся, хлопая себя по лицу – текла кровь, что-то болталось на жилке, стукаясь о щеку. Достал ее, и неважно, что она натворила со мной – достал ее, эту грязную тварь… ее кровь… моя кровь… Бездна меня побери, боль!

И тут она вернулась. Когтистые пальцы потянулись к его лицу – схватили что-то, оторвали… Боль! И совсем рядом – ее злобный рык: « Я собираю ». Она метнулась прочь, но он успел еще раз ударить кинжалом, взрезав плоть, скользнув лезвием по костям.

Она вырвала глаз. Убежала, зажав его в окровавленной руке.

А ее кровь осталась на кинжале. Достаточно. Более чем достаточно.

Странник, выставив перед собой руку, одним глазом пытаясь разобраться в мутной перспективе, двинулся к двери.

Все, что мне нужно.

Оставляя за собой кровавый след, Пернатая ведьма дотащилась до дальней стены и там свернулась в клубок; в одной грязной руке – глаз бога, в другой – отрезанный палец Бриса Беддикта, который, похоже, набух, словно впитал кровь Странника. Теплый… нет, горячий .

– Собираю , – прошептала она.

Призрак седы подобрался ближе:

– Ты умираешь, дитя. Тебе нужен целитель.

Она плюнула:

– Так приведи.

В жаровне ярко мерцали угли, однако Пернатая ведьма чувствовала только холод – глубоко внутри тела; он распространялся, унося жизнь из ее членов.

– Живее, – пробормотала она.

Но никто не ответил.

На помосте Странник оступился. С обеих сторон плитки седанса кружились в запутанном водовороте. Странник засмеялся, будто залаял, подняв перед собой окровавленный кинжал, словно факел, – он чувствовал, как жар обжигает лицо, сушит кровь, текущую из левой глазницы.

Кто-то сюда приходил. Причем совсем недавно.

Ханнан Мосаг. Копался в тайнах древней силы.

Но он тисте эдур. Чужой для этих сил.

Нет, они мои. Всегда были моими. И вот я пришел.

Предъявить права на них.

И я бросаю тебе вызов, Господин колоды, кем бы и каким бы ты ни был. Появись, если смелый. Я бросаю тебе вызов!

Странник добрался до центральной круглой платформы, высоко поднял кинжал и отпустил его в полет к плиткам.

Острие глубоко вошло в раскрашенный камень.

Странник уставился вниз. Одинокий глаз широко раскрылся.

Кинжал пронзил центр плитки, пригвоздив ее. Остальные закружились рядом, словно их затянуло в водоворот.

Центр плитки.

Его собственной. Кинжал вошел в грудь изображения. В мою грудь. Что это значит? Неважно. Какую другую плитку он мог выбрать?

Мир задрожал – он чувствовал это – глубоко в ядре, подернутом рябью, которая поднималась, поглощая энергию, расходясь в волны. Волны росли, набирали скорость, вздымались выше…

Странник рассмеялся, чувствуя, как растет в нем сила.

– Кровь смертной!

Умерла ли она уже? Он пырнул ее дважды. Глубоко вонзил клинок. Она уже должна была истечь кровью. Труп лежит в проклятой палате. Пока его не найдут крысы. И это хорошо. Ей нельзя позволить выжить – он не хотел быть обязанным своей возрожденной божественностью ни Верховной жрице, ни единому смертному. Других молящихся я могу стерпеть. Не обращать внимания. Они все знают, что я никогда не даю ответ. Никогда ничего не раскрываю. Ничего не ожидая, они ничего не получают, так что я ничем не обязан им .

Но Верховная жрица…

Надо убедиться. Вернуться. И проверить.

Странник развернулся и пошел.

– Ублюдок, – сказала Пернатая ведьма, ощутив вкус крови во рту. Кровь текла из ноздрей, булькала в глотке. Громадная тяжесть давила грудь справа.

Ждать больше нельзя. Призрак опоздает.

– Я умираю.

Нет. Странник, ублюдочный бог, позабытый бог, голодный бог.

Не только ты здесь голоден.

Обнажив в улыбке красные зубы, она пихнула помятый глаз в рот.

И проглотила.

Странник покачнулся, отскочил от стены коридора, когда что-то пробралось в его грудь и вырвало громадный кусок силы. Украло, оставив пустоту агонии.

– Сука!

Рев отразился эхом от холодного камня.

Внутри черепа раздался ее голос: «Теперь я твоя. А ты мой. Бог и его служительница, запертые во взаимной ненависти. Как все запуталось, правда?

Тебе нужно было найти еще кое-кого, Странник. Я изучала историю. Дестрай Анант, Богом Избранный, Колодец духа. Пернатая ведьма. Ты – мой. Я – твоя. И слушай мою молитву – слушай! Твой Дестрай требует! Теперь в моих руках ждет наш Смертный Меч. Он тоже отведал твоей крови. Твоя сила может исцелить его, как исцелила меня. Ты еще не ощущаешь его — Странника окатила волна злобной радости – прикосновения?»

Ее смех заскрежетал у него в голове, напоминая об украденной силе.

«Вызови его, Странник. Он нам нужен».

– Нет.

«Нужен! И Кованый Щит – Т’орруд Сегул, на языке Первой империи. Кто из нас будет выбирать? А, конечно, ты заявишь, что это твое право. Но у меня есть кандидат. Еще один, крепко завязший в паутине злобы, – я произношу его имя и ощущаю самую глубокую ненависть, – разве это не то, что нужно?

И да, он все еще жив. Удинаас. Давай превратим духовенство в компанию предателей. Заявим права на пустой трон – он всегда был нашим, Странник, любимый.

Удинаас. Призови его! Выбери его! Мы можем пожрать души друг друга через тысячелетия. Через десятки тысяч лет!»

– Оставь меня, проклятая!

«Оставить? Мой бог, я приказываю!»

Странник рухнул на колени, откинув назад голову, и закричал в ярости.

И мир снова дрогнул.

Он забыл. Цепи. Воля, запертая в бесконечной яростной борьбе. Бурные воды диких эмоций вздымаются снова и снова. Безостановочно обрушиваются, накрывают с головой. Я снова в мире. Я отбросил свою слабость и попал в сети силы .

– Только слабые и бесполезные свободны по-настоящему, – прошептал он.

Она услышала.

«Не хнычь, Странник. Возвращайся в седанс и поищи себя. Кровь течет между плитками. Между всеми. Пути. Седанс, наконец, показывает истину вещей. Истину вещей. Твоими словами плитки… в потоке.

Не ощущаешь их? Новые Пути? Брось, давай воспользуемся ими вместе и выберем наш аспект. Существуют привкусы… свет и тьма, тень и смерть, жизнь и… о, что это? Шуты Удачи, Независимые, Опонны? Опонны – милый Странник, на твое место пришли выскочки. Эти Близнецы играют в твою игру, Странник.

Что нам с ними делать?»

– Бездна меня побери, – застонал бог, опускаясь на холодные булыжники.

«Призови его, Странник. Он нужен. Сейчас. Призови нашего Смертного Меча».

– Не могу. Проклятая дура. Он для нас потерян.

«У меня есть…»

– Я знаю, что у тебя есть. Ты вправду думаешь, что этого достаточно? Хватит, чтобы вырвать его из хватки Маэля? Ты тупая, жалкая сука. И немедленно прекрати свою проклятую молитву, Дестрай. Каждое твое требование ослабляет меня – а это совсем неразумно. Не сейчас. Слишком рано. Я… уязвим. Эдур…