Константин Матухно - Фундаментальная наука

Чем труднее путь к открытию, тем оно само будет приятнее для свершившего, — Саша переводил взгляд с одного женского лица на другое. Именно лица. — Сам процесс поиска и обретения ничуть не менее важен и приятен, чем само открытие.

— Но ведь бывают и случайные открытия! — сказал кто-то из студентов.

— Случайные открытия совершают подготовленные люди. Это сказал Паскаль. Природа раскрывает свои тайны тому, кто в силах их понять и объяснить другим.

— Но ведь некоторые открытия очевидны, а ученые просто подвели под них научную основу.

— Согласен. Но имя того, кто это сделал, будет жить в веках. Пускай он объяснил очевидное научным языком, но он ведь сумел это сделать, именно он и никто другой. Именно он смог взять то, что природа держала на виду у всех и сказать: «Вот! Смотрите! Это же так просто! Понимаете?» И он смог объяснить то, что понял сам. «Смотрите, это же так просто и так… Красиво!..» Не следует думать, что природа предлагает себя всем, дескать: «Вот, смотри. Это же элементарно. Не поймёшь ты, не возьмёшь, так возьмёт кто-то другой.» Природа как девушка, ищущая себе жениха. И для каждой тайны она ищет нового жениха, именно того, кто сможет её понять.

Саша остановился и посмотрел на Головачёва и компанию. Лекция была не для них.

Лампочка с хлопком разбилась о пол и это привлекло внимание всей аудитории, даже задней парты.

— Головачёв, на перемене возьмёте у технички веник и подметёте здесь пол.

В ответ тот усмехнулся и продолжил беседу с товарищами.

Саша достал из дипломата новую лампочку и продолжил лекцию. Когда он убедился, что не привлекает внимания задней парты, новая лампочка разбилась о пол, но своей речи Саша не прервал.

И в третий раз ему пришлось разбить лампочку. Потом он подошёл к столу и развернул дипломат к аудитории. Кто-то присвистнул, кто-то усмехнулся — дипломат был полон лампочек. А Саша продолжал лекцию, с лампочкой в руках расхаживая по битому стеклу. Хруст не мешал ему и тем, кто слушал, но внимание Головачёва & Со несомненно привлекал.

Звонок.

После перемены пол в аудитории был чист, а Головачёв смотрел на него волком. Саша открыл дипломат и обнаружил, что все лампочки разбиты.

— Прекрасно. Здесь было двадцать лампочек. По рублю штука. Возместите? — он вопросительно посмотрел на Головачёва.

Тот спустился к столу и положил перед Сашей два червонца.

— Прекрасно. Садитесь, пожалуйста, и мы продолжим лекцию.

Саша добился своего. На задней парте царила тишина. Но взгляд Головачёва…

Звонок.

— Ты не знаешь, на кого наезжаешь, — прошипел Головачёв проходя мимо Саши к выходу из аудитории.

— Отчего же… — в полголоса ответил Саша, укладывая в дипломат свои вещи.

Это привлекло внимание Дмитрия и он обернулся.

— Что, Дмитрий, дало Вам повод судить о степени моей информированности?

Головачёв хмыкнул.

— Я прекрасно знаю, КТО Ваш отец, если Вы это имели в виду. Я прекрасно сознаю и Ваше положение в той иерархии. Я даже знаю Ваш спортклуб, девочек из Вашей сауны и степень износа двигателя Вашей машины. Я знаю точно во сколько Вы вчера уснули. И Вы будете продолжать утверждать, что я не знаю с кем имею дело?

Головачёв грохнул кулаком по столу, резко повернулся и быстро вышел из аудитории.

Саша пошёл в преподавательскую. Спиной он почувствовал ненавидящий взгляд Головачёва, стоящего у окна с приятелями. И лёгкое касание еще чьего-то взгляда. Это то касание и заставило его обернуться.

На Дмитрия и его компанию Саша даже не взглянул. У другого окна кучкой стояли девчонки. И среди них была ОНА. Теперь Саша помнил, что её зовут Анна. Аня. Анечка, если ему будет позволено.

Сейчас она не смотрела на него, увлеченно беседуя с подругами. Но именно её взгляд коснулся Сашиной спины. И он видел, как краешком глаза Аня наблюдает за ним. Саша улыбнулся, повернулся и продолжил свой путь в преподавательскую.

«Ну, брат, ты даёшь! Влюбился в студентку! Первокурсницу! Свою ученицу!» — думал он, шагая по коридору. «Но… Но как в неё не влюбиться? Она такая… Такая… Её… Она…» Он не видел ничего, кроме её лица. Еще вчера оно выделилось для Саши среди всех девичьих лиц в аудитории и сегодня он первым делом проверил, есть ли она. Он всякий раз ловил себя на том, что нужно отвести взгляд от её лица и читать лекцию не сосредотачиваясь на ком либо одном. Но рассказывал о радости открытия он ей и только ей.

И её взгляд скользнул по его спине. И она следила за ним. Краешком глаза.

«Так, пора взять себя в руки, или ни о чем кроме моей влюблённости речи в группе идти не будет. И нужно будет с ней поговорить.»

***

На улице не стало холоднее. Но юбки стали длиннее. Теперь Саша более спокойно мог читать лекции.

Лето отбивалось от осени даря жаркие, душные дни. Сейчас лучше находиться на пляже, чем в горячей аудитории, даже слушая интересную лекцию. И такие предложения неоднократно поступали Саше от студентов по ходу лекций. Пришлось поставить условие: если хоть кто-то сможет описать движение пузырька воздуха, поднимающегося в толще воды, то аудитория полным составом идёт на пляж. Подействовало.

На задней парте царила тишина и тяжёлый взгляд Головачёва. Сильно задел Саша его самолюбие, заставив подмести пол (хотя после удалось выяснить, что пол подмела техничка за денежное вознаграждение). И это еще боком выйдет, знал, на что шел. Но зато тихо в аудитории. Саша считал цену оправданной.

Сентябрь задыхался в духоте перед осенними дождями. Уже и пора бы небу разрыдаться, а только давит жара, выматывает душу из людей. А тут еще и пора сдавать контрольные задачи подходит. Разве это мыслимо, при такой-то духоте задачи по физике решать? Препод молодой, авось простит, поймёт.

Саша вёл в группе и лекции, и практику. К концу сентября он знал способности каждого студента. Хотел было даже не давать контрольных задач, но кафедра не позволила. Всё-таки Саша работает на довольно шатких правах, пока что нужно придерживаться правил. Что ж, помучаем студентов, на то они и первокурсники. Курсу к четвёртому и они поймут, как учиться, и Саша на кафедре приживётся.

Месяц, месяц почти ежедневных свиданий с Аней. Саша старался только для неё. Зная сухость физики для девушек, он пытался вдохнуть жизнь в формулы, находил яркие и доступные примеры, объяснял всё как можно проще, стараясь в то же время не утратить ни капли. И он чувствовал взаимность. Знал, что его старания не пропадают, что будет вознаграждён. Теперь нужно остаться наедине. Нужно. Иначе нельзя.

Но как это сделать? Саша не мог позволить себе попросить Аню остаться после занятия, знал, что это не пройдёт незамеченным. Он знал, что его интерес к Ане давно известен девичьей половине группы. Да и парням информации перепало. Попроси он Аню просто остаться, и… Во что это выльется? К чему приведёт зависть подруг?