Анна Батлук - Невеста на службе

— Глупо полагать, что ваше признание нужно было лично мне. Вы совершили множество преступлений, — я закрыла глаза, пытаясь остановить слезы. — Я восхищалась вами, пыталась походить на вас. Не понимаю… У вас же две дочки! Вам не приходило в голову, что когда[нибудь, они могут стать жертвой… такого же, как вы?!

— Они не ригарийки, — беспомощно прошептал Оррах, и опустил глаза вниз.

— Те девушки, которых вы все-таки переправили, что с ними?

Капитан ответил, не поднимая головы, словно провинившийся школьник.

— Я не интересовался их дальнейшей судьбой. Сексуальное рабство, органы…

— Вы — животное! — закричала я, пятясь. Мне казалось, что тело этого мерзавца раздувается, занимая весь кабинет. Моя нервная система не выдерживала такого напряжения — сначала Максимилиан, теперь самое большое разочарование в моей жизни. — Несколько десятков ригарийек!!!

— Достаточно, — раздался от двери голос Виктора. Я бросилась к нему и крепко обняла, пряча свое лицо на крепкой мужской груди. Оррах встал со стула, но не для того, чтобы напасть, а желая поприветствовать Его Величество. Удивительно, как в одном человеке могли сочетаться одновременно такая ужасная жестокость и поразительное уважение власти. Хотя, наверное, для преступников норма подчиняться тем, кто сильнее — свою агрессию им интереснее вымещать на слабых телом.

Как выяснилось, охрана с регентом во главе, уже давным-давно заняла коридор и ожидала удобного момента, чтобы задержать капитана. СИБовцам было очень любопытно, чем же таким мог заинтересовать Его Величество Оррах, и потому из отдела никто не уходил — все выглядывали из-за своих столов, изображая усиленную работу, а бедный дежурный чуть не плакал, пытаясь хоть кого-то уговорить выехать на труп. Как резонно заявляли ему сотрудники — безвременно почившему уже все равно, а из любопытства никому умирать не хочется. Причем никто даже мысли не допустил, что капитана подозревают в совершении преступления, и даже не одного — а вот в мысли, что регент явился в отдел, дабы наградить Орраха, сошлись все.

Капитан не сопротивлялся, позволил надеть на себя наручники и спокойно вышел из здания. Все сотрудники с недоумением смотрели на это действо, и пораженно шептались — коридор из СИБовцев выстроился до самого выхода. Первой не вытерпела Гайдина.

— Что происходит, что происходит? За что вы его? — верещала она, забегая вперед процессии и преданно заглядывая в глаза начальнику. Ей никто не отвечал, и она, проводив Орраха до двери, замерла, прижимая к губам пальцы.

Я стояла, чувствуя на своих плечах сильные руки Виктора, и добросовестно пыталась не плакать. Терять кумира всегда тяжело, а если кумир еще и оказался особо опасным преступником, груз его вины словно ложится и на тебя, наказывая за недобросовестный выбор твоей никому не нужной любви. Регент молчал. Он понимал, что слова в такой ситуации лишние, к тому же, в такой момент, на слезы меня могло спровоцировать что угодно. Очень жаль, что таким мудрым и понимающим не был мой напарник.

Икер боком подобрался к нам, и дальновидно делая вид, что Его Величество не узнает, сказал:

— Рэйя, эээ, можно тебя на секундочку?

— Конечно, — я глубоко вздохнула и обернулась к Виктору. Регент убрал с моего лица волосы и осторожно поцеловал в нос. Краем глаза я заметила, что глаза у моего напарника округлились, а рот приобрел форму буквы О.

— Ты уверена, что хочешь с ним разговаривать? — Виктора ничуть не смутил тот факт, что Икер нас слышит. Я себя точно также вести не могла, а потому кивнула и с сожалением отошла от регента. Напарник тут же схватил меня за руку, и оттащил в сторону.

— Это что, регент что ли? — прошипел Икер. Я обернулась, внимательно посмотрела на Виктора и признала:

— Да вроде бы.

— Не паясничай, — дернул меня за ладонь напарник. — Как ты… Впрочем, об этом поговорим потом — куда увели Орраха?

— Я думаю, на допрос. В руководстве СИБ еще остались люди, не замешанные в заговоре, так что…

— На допрос? — не поверил Икер, а я с трудом освободила свою ладонь, потому что распоясавшийся напарник, находясь в возбуждении, совершенно по-хозяйски ее тряс.

— Да прекрати ты! Да, на допрос. Наш начальник, как оказалось, сообщник Хопсвуда! Пока мы похищенных девушек разыскивали, он с большим успехом переправлял их в соседние галактики.

— Сообщник?! — оказывается, совершенствованию трансформации губ в форму буквы О не было предела. — Но как?… Откуда ты?… Ну, Рэйя.

Я поискала глазами стул, обнаружила его неподалеку и подтянула к напарнику. Он с горячей благодарностью плюхнулся на сиденье. Сослуживцы, заметившие его необычный вид, и резонно предположившие, что разговор между нами идет об Оррахе, начали подтягиваться. Я не находила в себе сил держать ответ перед всем отделом, и потому дислоцировалась поближе к регенту.

— Я думаю, вам все скоро объяснят, — пообещала я жаждущим информации зрителям, и мы поспешили удалиться.

Во дворце обстановка чем-то напоминала СИБовскую — невесты ничего не знали о Максимилиане и безобразно паниковали. Больше всех выделялась Ильфеина: девушка заламывала тонкие руки и рыдала в голос так сильно, что уже начала икать. Реци и Кесалия крутились вокруг нее, поднося то стакан воды, то платок, но девушка никак не могла успокоиться. Поведение ее больше напоминало истерику, и я, появившись в галерее, застала как раз тот момент, когда бледная из-за переживаний Нирара, подошла и отвесила ей крутую пощечину.

Ильфеина всхлипнула последний раз и ошарашено уставилась на поганку. Нирара удовлетворенно кивнула и повернулась на Кароль, которая тихонько плакала в углу коридора.

— Тоже хочешь?!

Кароль отрицательно замотала головой, на манер мельницы.

— Успокоились все, — рявкнула поганка, сильно напоминая командира на поле брани. — Принц жив, скоро будет здоров, и выберет, наконец, одну из нас! Вы ведете себя, как бабки-плакальщицы, хотя мне казалось, что эта профессия исчезла лет этак двести назад.

— Ты чего такая уверенная? — уточнила Велания. Я с удивлением заметила на ее лице следы слез, хотя по сравнению с главными истеричками Отбора выглядела она вполне достойно. — Он вполне может решить, что мы — такие же предательницы, как и эта Блэтт.

Непонятно, как Олькутт могла сделать такое предположение, но эта фраза дала мне понять, что для девушек личность нападавшего не является секретом.

— Явилась, — презрительно процедила Кризан, и, разумеется, обращалась ко мне. — Рады видеть вас, госпожа, где шлялись?

— А я, девочки, принца спасла и отдыхала от трудов праведных, — отбрила я. — И хорошую новость принести вам хотела — уйти из Отбора собираюсь.

— Собираться — это еще не уйти, — резонно заметила Велания. — Между этими действиями и целая жизнь пройти может.