Мария Сакрытина - Никаких принцесс [СИ]

Всё это только слова, но душа уходит в пятки, стоит только о них подумать. Мне не всё равно, нет, мне не всё равно!

Пусть, пожалуйста, пусть всё будет хорошо!

— Мне ждать вас, госпожа? — спрашивает гвардеец, когда мы останавливаемся у крыльца мужского общежития, и он помогает мне спешиться. Окна уютно светятся, намекая, что внутри тепло и сухо. Мне хочется кричать, чтобы впустили — не к Дамиану, так хотя бы погреться, но получается только тихий шёпот:

— Нет, благодарю.

Даже зубы стучат громче.

Дверь заперта — я колочу кулаками, но всё равно получается тихо, будто мышка скребётся за панелью. Я всё колочу и колочу, и вздрагиваю, когда гулкий громкий звук сотрясает дверь: это гвардеец поднялся на крыльцо и качнул то, что я сначала приняла за дверную ручку — дугообразную, скользкую и очень тяжёлую. Наверное, это и есть дверной молоточек?..

Дверь, наконец, открывается — но на пороге стоит фей. Он видит меня, распахивает изумлённо глаза, всплёскивает всеми своими руками и разражается возмущённым визгом.

Я пытаюсь пролезть между ним и косяком, но ничего не выходит.

— Пусти!

Фей не слышит.

Зато он быстро замолкает, когда его шею колет кончик меча.

Ахнув, я оглядываюсь.

— Приказ Его Величества, — веско бросает гвардеец, убирая меч в ножны — Велено пропустить.

Фей молча отодвигается, давая мне пройти.

Нужную комнату я нахожу только чудом — в таком, как я сейчас виде и состоянии мне только стучаться во все встречные двери!..

Зато в эту, нужную, одну-единственно нужную я молочу кулаками со всей силы. С меня на пол стекает вода, с чёлки капает прямо на глаза, а оттого всё вокруг периодически плывёт и заволакивается туманом. Я вытираю лицо рукой и стучу, стучу снова.

Из-за угла коридора за мной со странным выражением на лице наблюдает фей.

Соседняя дверь приоткрывается, оттуда высовывается вихрастая рыжая голова и тут же исчезает под шёпот: «А ну не смей, это не наше дело!»

А я всё стучу. Всхлипываю, дрожу и стучу.

Дверь подаётся совершенно неожиданно — я содрогаюсь, по инерции поднимаю руку и успеваю отшатнуться.

На пороге возникает Дамиан, в привычно чёрной рубашке и таких же брюках, идеально чистых и аккуратных. Золотистые волосы у него тоже аккуратно расчёсаны и убраны в короткий пышный хвостик. Несмотря на поздний час Дамиан выглядит великолепно. Аккуратно. И эта вот аккуратность почему-то пугает меня сейчас до крика.

— Что? — мрачно интересуется Дамиан. Потом поднимает голову, встречается со мной взглядом. Кажется, с трудом узнаёт и тоже отшатывается.

— В-виола? Что случилось? Кто?!

Я врываюсь в комнату мимо него… И с изумлением замираю.

Чисто. Удивительно, ненормально (для Дамиана) чисто. Кто-то даже соскрёб с пола все кровавые пятна и счистил-стёр магические схемы. И вместо живой шкуры чудовища над кроватью висит лесной пейзаж, обычный, без надгробий и демонов лесной пейзаж. А над ним горит весёленький ночник в виде синей птицы с лампой (то есть хрустальным светящимся шаром) в клюве.

Комната изменилась настолько, что меня невольно посещает мысль: а туда ли я попала?

— Вы промокли, принцесса. — Дамиан закрывает дверь и снимает с кровати зелёный пушистый плед. — Возьмите.

«Принцесса». «Вы». Дуется. Ну, конечно, дуется, после всего, что я ему из-за Туана наговорила. И не только из-за Туана…

Дрожащими руками я кутаюсь в плед, а Дамиан, стоя поодаль, в тени, внимательно смотрит на меня.

— Госпожа, зачем вы приехали?

Я вдыхаю. Смотрю на него. Ловлю абсолютно равнодушный взгляд… на совершенно спокойном лице… Выдыхаю.

И заливаюсь слезами.

Это настолько неожиданно даже для меня, что первое время в голове бьётся: «Виола, ты чего?» Но слёзы текут, не останавливаются, я дрожу, комкаю в руках несчастный плед, отворачиваюсь к окну, за которым так же тоскливо рыдает дождь…

Короче, всё плохо.

— Виола? — Тёплые руки обнимают меня, чуткие пальцы смахивают слёзы со щёк. — Виола, что ты, что случилось?

Всхлипнув, я оборачиваюсь, заглядываю ему в глаза. Дамиан пытается улыбнуться.

— Ну что ты?

Я хватаюсь за его плечи, держусь изо всех сил и начинаю совершенно безобразно, громко, в голос рыдать.

Всегда со мной так — редко плачу, но если уж начала, то не остановиться… Стыдно-то как!

— Ну тише, тише, — Дамиан аккуратно подводит меня к кровати и усаживает, сам садясь рядом. — Виола, да что случилось? Ты поссорилась со своим… спутником? Он тебя обидел?

— Да! Он! Он меня… меня…

Дамиан невесомо держит мою руку и смотрит, улыбаясь. Больная, ломкая улыбка.

— Что он?..

— Он меня заколдова-а-ал!

— Что? — выдыхает Дамиан. — Виола, но на тебе нет…

— Да! Ты не видишь! Никто не видит! А я — я говорю то, что он хочет, я делаю то, что он хочет! А он — он хочет захватить мир! С помощью тебя! Он говорит, что ты сердце себе вырве-е-ешь! А-а-а-а!

— Виола, это какой-то… — Дамиан вдруг замирает, и, секунду подумав, тянется к шкафчику над кроватью. — Выпей-ка это.

— Это с-с-сыворотка п-правды? Т-ты мне не в-в-веришь?!

— Нет, это успокоительное. Виола, извини, но ты говоришь чепуху. Отборную, качественную чепуху. Ты не могла придумать повод получше, чтобы прийти ко мне?

— А-а-а-а! Да поверь же мне! — Я выбиваю флакон у опешившего Дамиана из рук. — Да послушай же! Меня действительно напоили каким-то там зельем, мама и бабушка, я феей быть не хотела! Я хотела сюда! Извиниться! Дамиан! Я, наверное, тебя люблю!

— Наверное? — тихо переспрашивает Дамиан. Я, ещё вздрагивая от слёз, молча смотрю на него, и он продолжает: — Потому что я люблю тебя по-настоящему.

По-настоящему. Ага. Нежный ранимый, чтоб его, демонолог. Только и умеет, что жалеть себя и называть меня несерьёзной, только и… У-у-ух!

— Дамиан. Послушай. Меня. Пожалуйста. Внимательно. И ради бога, молчи! В общем, меня напоили каким-то зельем, у меня в голове помутилось, я выбрала этого мерзавца Туана, я к нему… Неважно! А потом он меня чем-то напоил и сказал, что я теперь ему подчиняюсь, потому что он на всех обижен и хочет поработить мир! И он заколдовал вашего брата, Томми, превратил в кролика! Шантажировал им Изабеллу! И ещё он слал нам с тобой страшные сны! Он твердил тебе, что я тебя не люблю, что я с тобой из жалости — он мне сам так говорил! А это неправда! Дамиан, мне удалось от него сбежать, и пока он меня не контролирует, но это только пока, потому что потом… Потом… Я прошу тебя: помоги!

— И что я должен делать? — спокойно интересуется Дамиан, чем совершенно сбивает меня с толку.

— Ну не знаю! Быть мужчиной! Сними с меня этот чёртов волшебный «ошейник»! Убей Туана! Сделай что-нибудь!

Дамиан улыбается.

— Принцесса, вам хочется развлечься? Желаете дуэли? Чтобы за ваше сердце дрались? Огласки хотите? — И, резко перестав улыбаться, выплёвывает: — Обойдёшься.