Александра Кристо - Уничтожить королевство

На ремне его закреплен кинжал, все так же полный магии, а в руке сабля — его сабля — золото и пепел, мерцающие на фоне разбитого стекла. Приблизившись, Элиан бросает оружие на пол и обхватывает меня за плечи. И на лице его расцветает улыбка, какой я еще никогда не видела.

Я говорю первое, что приходит в голову, повторяя сказанное им в Эйдиллионе:

— Я была уверена, что уже избавилась от тебя.

Элиан сверкает ямочками на щеках и оглядывается через плечо. За ним бок о бок стоят Кай, Мадрид и Торик. Они пришли. Не только за капитаном, но и за приблудышем. Странной девчонкой, которую выловили из океана. Они пришли за мной.

Элиан вновь поворачивается ко мне и поджимает губы, заметив пылающие на моей щеке царапины. И покрывающую меня кровь, как мою, так и совсем чужую.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами:

— То, что умею лучше всего.

— Треплешь мне нервы?

— Спасаю тебя. — Принц поднимает саблю. — Уже второй раз. Не то чтобы я считал.

Третий, если вспомнить, как он оттолкнул меня от Райкрофта на палубе. Элиан, может, и не считает, но считаю я.

— Не верится, что ты за мной вернулся. — Я не утруждаюсь проявлять благодарность.

Элиан стучит по ремню с радостно сияющим кинжалом:

— На самом деле я вернулся за ним. А твое спасение просто пришлось кстати.

Я поднимаю на него яростный взгляд:

— Я не нуждаюсь в спасении.

И лишь теперь Элиан смотрит на растянувшееся на полу тело. Как будто только осознал, что главарь пресловутых ксапрарцев, похититель пиратов и принцев, истекает кровью у его ног.

— Напомни мне никогда тебя не злить, — говорит Элиан.

— Слишком поздно.

Он ухмыляется. И продолжает ухмыляться, когда я вижу, как Райкрофт отрывает голову от пола. Рука его задерживается на поясе лишь на секунду, а затем взлетает в воздух, и я с удивлением смотрю на пистолет, черный, будто чернила кальмара. И в тот миг, когда Элиан поворачивает голову, а его команда в панике бросается вперед, раздается выстрел.

Я не впервые слышу этот звук, но сейчас он кажется громче и будто отдается в моих костях, пульсируя в такт моему сердцу. Ему подчиняется все вокруг. Запах пороха, жуткий предостерегающий крик, сорвавшийся с губ Кая. И Элиан. Улыбка его исчезает, стоит ему заметить страх в моих глазах. Я трижды задолжала ему жизнь.

Я отталкиваю принца из-под пули почти рефлекторно.

На мгновение комнату накрывает тишина. Лишь доля секунды, когда из мира будто высосали все звуки. А потом я чувствую ее. Обжигающую боль от металла, что раздирает мою человеческую кожу.

Однажды я умер, и с тех пор смерть обходит меня стороной.

Мне тогда было тринадцать или какое-то столь же счастливое число лет. Примерно в миле от берегов Мидаса есть маяк на небольшом клочке плавучего луга. Морская стража использует его как наблюдательный пункт, а мы с друзьями с его помощью доказывали свою храбрость. Смысл был в том, чтобы проплыть эту милю, прикоснуться к мокрым пучкам травы и взобраться на зеленый островок как гордый завоеватель.

И не утонуть.

Туда никто вот так не плавал, ибо те, кто мог до этого додуматься, были слишком юны, а другие в силу возраста уже познали полезность лодок. Но то, что я могу стать первым, лишь добавило забаве привлекательности. И рев в моей голове, умоляющий не рисковать жизнью, превратился в тихий шепот.

Я добрался до маяка, но подтянуться сил уже не хватило. Зато хватило, чтобы закричать, а потом рот наполнился водой, и я позволил золоту захлестнуть меня.

Не знаю, долго ли был мертв, потому что отец об этом говорить отказывается, а маму я никогда не спрашивал. Но мне казалось, что целую вечность. И мир, наверное, проникся ко мне особой жалостью, ведь несмотря на все последующие безумные и смертельные выходки — на фоне которых заплыв до маяка меркнет, — я все еще жив. Не тронут вторым касанием смерти. А благодаря первому почему-то еще и неуязвим.

В тот миг, когда в воздухе свистит пуля, а холодные руки Лиры толкают меня на пол, я злюсь на собственную неуязвимость. Талант выживать, пока вокруг продолжают гибнуть люди.

— Нет! — кричит Мадрид, бросаясь вперед.

Она пинает Райкрофта в челюсть, и зубы его разлетаются во все стороны, я даже отследить не могу. Кай отчаянно удерживает ее за талию, а Мадрид бьется в его руках, вырывается, жаждет прикончить пирата. Того, кто похитил ее капитана. Кто, вероятно, продал ее в рабство. И кто прямо у нее на глазах пристрелил девушку.

Мадрид вопит и сыплет проклятьями, в то время как Лира не издает ни звука.

Но даже ее хмурое молчание кажется оглушительным. Она прижимает руку к дыре в боку. Затем смотрит на мокрые от крови трясущиеся пальцы.

— Не жжется, — удивляется она и падает на пол.

Я бросаюсь к ней, подхватывая хрупкое тело прежде, чем оно ударится о дерево. Сжимаю ее голову в руках, и Лира начинает захлебываться. Кровь. Слишком много крови. Всякий раз, стоит мне моргнуть, она словно растекается все дальше и дальше, пока не пропитывает весь правый бок ее платья.

Я прижимаю ладонь к ребрам Лиры, давлю. Она права, не жжется. Кровь ее сочится между моими пальцами точно талый лед. Чем сильнее я давлю, тем больше Лира дрожит. Бьется в конвульсиях, пока я пытаюсь остановить вытекающий из нее холод.

— Лира, — зову я. Звучит больше похоже на мольбу, чем на имя. — Ты не умрешь.

Я не хочу снова смотреть на рану. Не хочу из страха, что Лира все же умрет, и тогда мои последние слова ей могут оказаться ложью, и я буду тем еще болваном.

— Знаю, — откликается она, и голос звучит куда тверже моего, как будто боль — пустяк. Ну, или как будто ей приходилось испытывать и похуже. — Мне еще нужно взобраться на гору.

Ее голова клонится набок, но я крепко удерживаю ее в руке, приподнимаю. Если Лира сейчас потеряет сознание, то неизвестно, очнется ли потом.

— Знаешь, а ты ведь почти сравняла счет. Но я по-прежнему впереди.

Она чуть ерзает:

— Ненадолго.

Пальцы мои залиты ее кровью, промокший подол рубашки липнет к бедру.

— Вот тебе в качестве компенсации. — Лира поднимает дрожащую руку, и из ее ладони в мою опускается маленький кулон.

Синее, чем ее глаза, и слишком изящный, чтобы обладать такой силой. Пагосское ожерелье.

Лира достала его.

Я смеюсь и соображаю, чего бы такого остроумного сказать, вроде «оно не в моем стиле» или, может, «у меня уже есть такое же из золота», но Лира вдруг закатывает глаза, и, похоже, уже нет смысла шутить, потому что она не услышит.

— Капитан! — кричит Мадрид, так и не вырвавшаяся из хватки Кая. — Ей нужен док.

Надо мной, сжимая мои плечи мощными руками и возвращая меня к реальности, нависает Торик. Я сглатываю. Киваю. Встаю, удерживая в объятиях почти невесомую Лиру. И бегу прочь от подонков с Райкрофтского корыта, оставляя за спиной кровавые следы.