Джанго Векслер - Тысяча Имен

– А свою тайну ты ей расскажешь?

Пришла очередь Винтер надолго замолчать. Вопрос был нешуточный, и она не знала, как на него ответить. Ей до сих пор трудно было освоиться с тем, что Феор знает, кто она такая, причем знает уже давно. Сколько бы девушка ни объясняла, что подлинный пол Винтер ей раскрыло некое сверхъестественное чутье наатема, Винтер неизменно терзало ощущение, что в ее маскировке есть изъян. Что, если все уже знают правду и за глаза смеются над ней? Глупости, конечно, – тот же Дэвис, к примеру, никогда не удовлетворился бы насмешками исподтишка, если б имел возможность втоптать кого-то в грязь и как следует попинать лежачего.

– Ты не доверяешь Бобби? – спросила Феор.

– Нет, дело не в этом, – сказала Винтер. – Господь свидетель, если я кому и могу доверять, так это ей. И тебе, конечно. Просто…

– Просто?

– Прошло целых два года. – Винтер подтянула колени к груди. – Мне кажется, я и сама уже почти поверила в то, что я – мужчина.

Маркус распахнул дверь и обнаружил, что явился последним.

Вал, Мор и Фиц уже расселись в шатких плетеных креслах вокруг лакированной глыбы стола, который был сделан из цельного куска дерева, и потому даже искупителям оказалось не под силу утащить его. Мор виртуозно перетасовывал колоду карт.

– Наконец-то, – сказал он, когда Маркус вошел. – Мы уже собирались начать без тебя.

– Не говори за всех, – пробормотал Вал. – Если б я оказался один против тебя и Фица, мог бы с тем же успехом сразу отдать вам кошелек.

– Значит, я буду простаком номер два? – осведомился Маркус.

– Куда же в картах без простаков? – отозвался Мор.

Фиц кашлянул:

– Вы виделись с Адрехтом?

Все сразу сникли. Маркус кивнул. В тишине он выдвинул из-за стола свободное кресло и осторожно сел, проверяя, не рухнет ли хлипкая конструкция под его тяжестью.

– И что? – наконец ворчливо спросил Вал. – Как он там?

– Лучше, – кратко ответил Маркус. – Еще не пришел в себя, но хирург сказал, что жар спал и признаков нагноения нет.

– Я так и знал, что этот стервец выживет, – с наигранной веселостью заметил Мор.

– Вранье, – отозвался Вал. – Ты уже едва ли не поделил его личные вещи.

Маркус посмотрел на свои руки, лежавшие на столе. Медленно сомкнул в кулак пальцы левой руки и покачал головой.

– Это ужасно, – вдруг проговорил Фиц. Все три капитана удивленно глянули на него.

– Да, конечно, – сказал Вал.

– Это война, – отрезал Мор. – Или, если уж на то пошло, то, что случается на войне с остолопом, который суется под вражеский штык. Я еще понимаю – попасть под пули, но…

– Он спас мне жизнь, – тихо сказал Маркус.

После этих слов опять воцарилось неловкое молчание, и Маркус счел своим долгом его нарушить. Он хлопнул ладонями по столу и вопреки собственному настроению растянул губы в ухмылке.

– Ладно! – произнес он. – Сдавай уже карты, что ли.

Мор принялся ловко раскидывать карты по выщербленной поверхности старинного стола. Маркус и в лучшие времена не был заядлым картежником, а нынешний вечер обещал стать настоящим провалом. Монеты скользили по столу туда-сюда, то и дело цепляясь за какую- нибудь щербинку и подпрыгивая, точно лосось на нересте. Первая из них под всеобщий хохот шлепнулась на макушку Вала.

Во время паузы, пока Фиц собирал и тасовал карты после первого круга, Вал спросил:

– Маркус, ты ведь у нас теперь ближайший помощник полковника?

Маркус неловко пожал плечами:

– Не уверен, что у него вообще есть помощники.

– Лучше тебя ему не найти, – возразил Вал. – Так вот – ты хоть что-нибудь знаешь о том, что теперь с нами станется?

– Не понимаю, о чем ты.

– Да брось! – вмешался Мор. – Все только об этом и говорят. Что мы будем делать дальше – засядем здесь или двинемся в погоню за Дланью Господней и его мятежной шайкой?

За последние дни весть о бегстве Длани Господней разошлась по всему городу. Когда первое потрясение от появления ворданаев развеялось, жители Эш-Катариона осознали, что иноземных солдат на самом деле не так уж и много. Кроме того, тот факт, что вождь искупителей и Стальной Призрак остались на свободе и продолжают действовать, вызвал некоторый угрожающий ропот. Блюстители Джаффы разрывались на части, а Маркус не решался отправлять своих людей в город группами менее чем из десяти человек.

– Полковнику придется отыскать этого ублюдка и покончить с ним, – сказал Вал. – Пока мы не привезем его голову и не выставим ее на пике, хандараи не поверят, что мы обосновались здесь всерьез и надолго.

– И сколько хандараев знают, как выглядит этот ублюдок? – едко осведомился Мор. – Головы на пиках нам вряд ли помогут.

– С точки зрения тактики, – заговорил Фиц, – погоня за Дланью Господней может оказаться чрезвычайно опасным делом. Сейчас мы пользуемся местными источниками продовольствия, но, если нам придется покинуть долину, мы должны будем организовать полноценное снабжение полка, а головной склад неизбежно будет располагаться в Эш-Катарионе. И вряд ли мы сумеем обеспечить этому складу безопасность.

– Что же тогда? – спросил Вал. – Сидеть сиднем здесь, во дворце, и ждать, пока чернь разойдется настолько, чтобы пойти на штурм?

– Именно так, – подтвердил Фиц. – Хандарайские принцы всегда опасались бунтов, и центр города вполне недурно укреплен. Четыре батальона смогут удержать его даже против самого многочисленного ополчения.

– Не больно-то это помогло принцу в прошлый раз, – вставил Маркус.

Фиц учтиво кивнул.

– В прошлый раз у принца не было четырех батальонов. После того как генерал Хтоба переметнулся к искупителям, центр города остался беззащитен.

– Вот еще один ублюдок, чью голову я мечтал бы увидеть на пике, – пробормотал Вал. – Неблагодарный сукин сын.

– Если он еще жив, – заметил Мор. – Нам известно, что он был при Туралине, а войско аскеров понесло там огромные потери.

– Хтоба жив, – уверенно сказал Маркус, которому в прошлом довелось свести поверхностное знакомство с генералом. – Он не из тех, кто станет бессмысленно геройствовать, когда дела пойдут наперекосяк.

– Да уж, на сторону искупителей он перебежал не задумываясь, – согласился Вал. – Я же говорю: насадим головы на пики – и никаких хлопот.

– Если только выйдет заполучить эти головы, – вставил Мор.

Разговор прервался, когда Фиц начал раздавать карты. Мор глянул на свою раздачу, застонал и выудил из кармана еще пару монет. Вал вздохнул.

«Интересно, что бы они сказали, если б узнали, что на уме у полковника вовсе не Длань Господня? – думал Маркус. Что бы ни представляла собой таинственная Тысяча Имен, Янус жаждал заполучить их любой ценой. – Он утверждает, будто хочет всего лишь уберечь их от Орланко, но у него было такое лицо, когда…» Маркус содрогнулся при этом воспоминании. Чтобы получить нужные сведения, Янус был готов искромсать на куски беспомощную старуху, и его намерение отправить ее в пыточные казематы принца провалилось лишь потому, что все до единого мастера пыточных дел сбежали либо были сожжены искупителями. Сейчас обе священнослужительницы томились в подземной тюрьме дворца.