Джанго Векслер - Тысяча Имен

– Не здесь. Примерно в миле к востоку от лагеря.

– За каким чертом кого-то понесло за милю от лагеря?

– Капитан Ростон, – сказал Фиц, – повел свой батальон…

– Да разрази его гром, этого чертова Адрехта! – взревел Маркус. – Он что же… ладно, потом расскажешь. Скажи барабанщикам, чтобы били сбор. Полковника разбудил?

– Полковника нет в лагере, сэр.

Маркус оторопело моргнул, но затем вспомнил разговор с Янусом, который состоялся прошлым вечером. Полковник собрался в очередную свою вылазку. В последнее время он обзавелся привычкой проводить каждую ночь за пределами лагеря, устроившись на вершине какой-нибудь скалы в сопровождении более чем скромной охраны. Маркус протестовал, но полковник остался непреклонен. Пара надежных парней из охраны сообщила, что Янус ночь напролет только всматривается в темноту и время от времени делает заметки в маленькой записной книжке.

Почти весь следующий день после такой вылазки полковник дремал в одной из повозок, но и это не спасало его от бледности и запавших глаз – спутников постоянного недосыпания. Ими же обзавелся и Маркус, поскольку ответственность за продвижение колонны целиком легла на его плечи, при том что запасы воды и продовольствия таяли на глазах, а вездесущие десолтаи становились все наглее. Жалкие обрывки сна, которые удавалось выкроить Маркусу, неизменно были омрачены кошмарами, и он просыпался мокрый от пота, несмотря на холод пустынных ночей.

– Святые угодники и, мать его, Карис, – богохульно пробормотал Маркус. – Ладно. Прикажи сбор первому батальону и разыщи Вала, Мора и Зададим Жару. Я буду через пять минут.

– Есть, сэр!

Фиц браво откозырял и выскочил из палатки, опустив за собой полог. Едва он скрылся, Джен села, и тонкая простыня соскользнула с ее нагой груди. Судя по всему, она тоже была совершенно обнажена, хотя, насколько мог припомнить Маркус, между ними прошлой ночью не произошло ничего примечательного. Последнее, что сохранилось в памяти, – как он сбросил одежду, плашмя рухнул в койку, и накопившаяся усталость тут же накрыла его с головой.

– Оставайся здесь, – сказал он Джен. – Я пришлю кого-нибудь, когда наконец выясню, что за чертовщина здесь творится.

Джен кивнула, наполовину сонно, наполовину встревоженно. Маркус ожесточенно натянул рубашку, кое-как застегнул пуговицы и набросил на плечи мундир. В последнюю минуту он вспомнил про портупею, сунул ее под мышку и вышел наружу.

Солнце еще не показалось над горизонтом, и зной предыдущего дня давно сменился гнетущим пронизывающим холодом. Палатка Маркуса одиноко торчала посреди моря людей в синих мундирах, которые в большинстве своем попросту рухнули на землю там, где закончили переход, не тратя времени на то, чтобы натянуть брезент или развернуть постельную скатку. Полковой барабанщик отбивал размеренную дробь, и лагерь наполнялся движением, точно улей, в котором потревожили пчел. Изнуренные маршем солдаты кое-как поднимались на ноги, хватали оружие и озирались в поисках сержантов, чьи зычные крики перекрывали рокот барабанов.

Фиц, в безукоризненно чистом, как всегда, мундире, ожидал у палатки. Увидев Маркуса, он снова козырнул.

– Я отправил посыльных к капитану Солвену и капитану Кааносу, – сообщил он. – Капитан Стоукс будет здесь с минуты на минуту.

– Хорошо. А теперь рассказывай, что же стряслось.

– Насколько я понимаю, сэр, капитан Ростон угодил в засаду. – Фиц сделал паузу, поскольку Маркус снова выругался, и продолжил: – Донесения немного отрывочны, но, судя по всему, не более часа назад крупный отряд десолтаев атаковал наши заставы на северной границе лагеря. Капитан Ростон услышал выстрелы и взял, сколько подвернулось, людей из четвертого батальона, чтобы «отплатить мерзавцам той же монетой». Не совсем понятно, что произошло после, но, насколько я могу судить, капитан обратил десолтаев в бегство и бросился в погоню.

– После чего десолтай дождались, пока он отойдет на приличное расстояние от лагеря, а затем окружили и отрезали его, – заключил Маркус. – И о чем он только думал, болван несчастный? Не мог послать ко мне нарочного и сообщить, что происходит?

Маркус ночью слышал стрельбу, по крайней мере сквозь сон, но тогда эти звуки его не особенно встревожили. Теперь небольшие стычки случались каждую ночь, да и взвинченные до предела часовые постоянно палили по движущимся теням и пустынному зверью, а иногда, случалось, и друг в друга.

– Очевидно, не мог, сэр, – сказал Фиц. – Как бы то ни было, капитан Стоукс отправил ему вдогонку кавалерийский разъезд. Разъезд наткнулся на конных десолтаев, и в лагерь вернулись живыми только трое, однако они сообщили, что капитан Ростон и его люди укрылись на каменистой полосе между скалами и удерживают позиции, но скованы плотным огнем, который ведется со всех сторон.

– Черт, черт, черт… – Мысли Маркуса лихорадочно метались. Все зависит от того, сколько там десолтаев. В ночное время небольшой отряд способен сковать превосходящего численностью противника, но с наступлением дня соотношение сил станет очевидным, и люди Адрехта с боем пробьются из окружения. С другой стороны, если численное преимущество на стороне десолтаев, четвертый батальон не сможет до бесконечности отбивать натиск врага. Рано или поздно иссякнет боезапас, и батальон будет вынужден либо сдаться, либо принять смерть. И упаси господи, чтобы у десолтаев не оказалось в запасе пары пушек.

– Это все плохие новости или есть что-то еще?

– Только одно, сэр. Кавалеристы доложили, что десолтаев возглавляет сам Стальной Призрак. Сержант божится, будто видел его лично.

– Восхитительно. – Если боем и вправду командует Призрак, стало быть, это не отвлекающий удар. И это, в свою очередь, означает, что на выручку Адрехту нужно отправлять серьезные силы.

Маркус обернулся и увидел, что к ним торопливо шагает Вал, а за ним по пятам следует Мор. Первый раскраснелся и запыхался, второй, судя по его виду, кипел от злости.

– Вас уже ввели в курс дела? – спросил Маркус.

– Более-менее, – проворчал Мор. – Тебе еще не надоело таскать для Адрехта каштаны из огня?

– Такие мысли посещали меня, – признался Маркус, – но там вместе с ним по меньшей мере шесть сотен солдат.

– Верно, – вздохнул Мор. – Тогда что будем делать?

– Я возьму первый батальон и третий в качестве поддержки. Между тем ты, Вал, со вторым батальоном и артиллерией укрепишься здесь, в лагере. Как только мы пробьемся к Адрехту, отойдем все вместе сюда и посмотрим, как понравятся десолтаям картечные снаряды.

Вал скривился:

– Тебе не приходило в голову, что это ловушка?

– Это и была ловушка, – вмешался Мор, – и Адрехт угодил прямиком в нее.