Татьяна Буньковская - Художник

— О чем я только думала, полюбив скромного простого, осиротевшего художника? — спросила с надрывом она у себя, стащила с волос заколку, взлохматила свои кудри и пошла назад, где ее Мастер проходил посвящение в Воины.

Юсуф смотрел ей вслед и когда она ушла, порывисто вздохнул, подняв голову к небу. Взгляд его говорил о страхе, который не смел появиться при Янине. Затем он посмотрел на свои ладони и понял, что теперь эти руки начнут работать над творениями этого молодого гения, который не понимает, во что ввязывается. Но Юсуф сделает все, что в его силах, чтобы путь Воина, который начал Иван, был легче.

Картину и будущую брошь купил тот самый араб, и это точно не было сюрпризом для ее создателя. Но сумма, которую араб был готов вывалить, была точно удивительной. Особенно был удивлен Максим. Сорок тысяч за брошь! Немыслимые деньги, окупающие все — заработную плату, аренду и некоторый материал на месяца вперед. Когда этот покупатель подошел к Ване, он пожал ему руку, смотря прямо в глаза и попросил переводчика сообщить ювелиру, что желает с ним встретиться, обсудить все детали своей покупки. И договорились они на следующий день в ресторане. Ваню просили прийти одного, на что братья как-то странно переглянулись.

— Если это деловой разговор, то присутствие Макса обязательно. — твердо, но чуть улыбнувшись сообщил Иван, давая понять, что споры бесполезны.

— Это будет разговор личный, практически не касающийся дела. — получили ответ братья.

— В таком случае, я вынужден взять с собой свою девушку, если вас это не смутит.

Как раз в этот момент к ним подошла Янина и Ваня, взяв ее под руку, представил гостям как свою любовь и Музу.

— Господин Абдул не имеет ничего против. — перевел переводчик, стараясь не обращать внимания на то, как пристально его клиент смотрит на эту возникшую молодую и интересную девушку, а она, не менее пристально, — на него.

Когда этот таинственный гость удалился, Ваня посмотрел на Янину немного удивленно, так как она выглядела чрезвычайно серьезной и напряженной. Ей сложно было сдержать молнии гнева в своих глазах.

— Что случилось? — спросил он у нее совершенно наивно. — Обиделась, что я пригласил тебя в ресторан с этим Абдулом, не узнав твоего мнения?

— Ваня, это ерунда по сравнению с брошью, которую ты собираешься делать. — чуть слышно проговорила она, пронизывая его колючим взглядом, но его не испугала такая реакция.

— Не вижу причин, по которым я не должен ее делать. — усмехнулся Ваня, показывая неуместную к его нынешнему образу ямочку на щеке, — У нас будут деньги на путешествие, о котором ты мечтала, ведь это чудесно, не так ли?

Она стояла с таким видом, словно на нее ведро холодной воды вылили. Ей было сложно узнать этого молодого человека, так как в его глазах появился блеск азарта такого рода, о котором лучше вслух не упоминать. Но тут подоспел Макс, который пришел в себя и был очень доволен сложившимся положением дел. Он уже и позабыл о тех эмоциях, которые будил глаз змея на спине грешницы, как только узнал о сумме за эту брошь.

— Почему ты не довольна? — изумился Максим, похлопывая по плечу не менее довольного Ивана, — Все даже лучше, чем я надеялся! Сейчас мы дадим интервью, и завтра уже вся страна узнает о том, что есть такой ювелир и такая ювелирная компания «Иван Царевич»! Янина, а ты — Муза! Скоро тебя будут узнавать на улице. Разве ты не рада?

Янина смерила Макса убийственным взглядом. Она осознавала, что ошиблась в Максиме, так как именно он послужил ступенькой к тому, что Ваня дорос до своей выставки так скоро. Если бы она раньше могла знать, что у Вани хватит ума просить помощи у брата, если бы она знала, что у него вообще есть такой брат. Да, сияющий, но совершенно но подходящий для Вани. Трамплин в высоту, для которой у художника еще крылышки не доросли…

— Да, я Муза. — согласилась она, — Но не этого безобразия, которое висит на стене и оскверняет такие чудесные, светлые работы!

Мужчины переглянулись, а Янина с видом самой настоящей ведьмы смерила их жутким взглядом, от которого хотелось спрятаться. Ваня и Макс инстинктивно взялись за руки от страха. Только теперь кузены вспомнили, что она не простая девушка и им стало не по себе, захотелось спрятаться от этой щуплой бестии. Но тут подоспели журналисты, и девушка оставила Ваню одного, хоть он и страстно желал, чтобы она была рядом во время интервью как его муза. Слава Сальвадора Дали явно не давала ему покоя, подумалось ей, но тогда она ошибалась. Если бы только она знала насколько ошибалась…

То, что ей не по нраву его сегодняшний рисунок, и она против всех планов создать из этого рисунка с помощью золота и драгоценных камней брошь не сильно всполошило Ваню. Напротив — он был готов к этому. Позднее он попытается ее успокоить. Но уже то, что Макс и вся его группа остались вроде бы довольны, ему нравилось, так как изначально он ожидал больше препятствий. Очевидно, слава и деньги делают людей более лояльными к таким мелочам. Молодой ювелир выдохнул с облегчением — все складывается как он и планировал, даже еще лучше.

Путь домой был молчаливым, Ваня слегка был уставшим, поглядывал на Янину, сидевшую на боковом кресле. Она тоже молчала, даже не пытаясь смотреть на него.

— Я чем-то тебя обидел? — попытался завязать разговор Ваня, на что она только устало вздохнула.

— Нет, — немного помолчав, ответила она чуть охрипшим голосом. — Я просто испугалась, вот и все.

— Чего ты испугалась? — изумился Ваня и нашел ее холодную руку, — Это же просто украшения! Ты такая впечатлительная, Янина. Не могу же я всю жизнь изображать одну сторону человеческой жизни, она многогранна.

— Ваня, — лишь произнесла она и посмотрела на него с нескрываемой тоской, а затем вновь отвернулась.

— Я всегда стремился быть достойным тебя, ты столько для меня сделала! — говорил Ваня, даже не обращая внимания на ее эмоции.

— Глупости. — произнесла она и уже теплее взглянула на этого глупца, а затем улыбнулась Ване нежной улыбкой. Что творилось у нее на душе было не важно — она хотела взглянуть и увидеть, что творится на душе у него. Но не могла… Уже не могла.

— Послушай, — попросила она, — раз уж ты меня в это втягиваешь, я хочу знать, с чем имею дело. Ты должен рассказать, что с тобой стряслось за каких-то две ночи! Где ты пропадал?

— Но я ни во что тебя не втягиваю, Янина! — проигнорировал ее просьбу об откровенности Ваня, делая невинное лицо.

— Завтра мы по твоей милости встречаемся с человеком, которого при другом раскладе я бы обошла десятой дорогой, так что я жду. — стояла на своем она.

— Он очень мил, этот араб, как на мой вкус, — хмыкнул Ваня, продолжая клеить из себя дурачка. — Юсуф тоже мусульманин, а он — чудесный человек, не вижу причины не доверять ему.