Виктор Кораблев - Детство кончилось [СИ]

– Не надо – грязь, греет, – сказал Билли. Редрик помрачнел.

– Так ли хорошо греет?

– Не так, как похлебка маленькой тетушки, но зато все время, – ответила Элли.

Ред пару раз затянулся. Весь дым, что он выдыхал, втягивали ноздри серого коня. Парень было хотел что-то сказать, но в стойла вошла еще одна фигура в белом.

Это был не ребенок, разве что дылда, как сам Редрик. Вглядевшись, парень заметил грудь, что не могла скрыть даже свободная одежда. Капюшон был низко надвинут. Редрик передал коню папиросу и подошел к фигуре.

– Что, неужто иерархи напоследок прислали кого-то поблагодарить нас за терпение и за то, что мы не даем их детям околеть от голода или холода? – мрачно глядя сверху вниз, спросил Ред. Человек откинул капюшон, дав дорогу мягкому голосу:

– Они будут благодарны только в одном случае – если на них наступит их бог. Что до меня, я вам и правда признательна за это, Редрик.

На парня смотрели два больших практически черных глаза с лица, обрамленного вьющимися локонами, того же цвета. Редрик совсем не умел различать возраст женщин, но предположил, что девушка – его ровесница.

Они все симпатичные в этом возрасте. Только если не пухлы настолько, что похожи на сдобные булки. Но эта девушка, хоть и не была красавицей, определенно показалась Реду привлекательной. Ее мягкие, округлые черты лица в сочетании с застывшим на нем грустным выражением придавали ее образу некоторой сладкой томности.

И хоть нос ее показался парню великоватым, это не так бросалось в глаза на смугловатой, будто слегка загоревшей коже. Да и губы девушки – маленькие и аккуратные, будто две вишенки, отвлекали на себя все внимание. Она была определенно уроженкой Пейсалимского княжества.

Редрик отошел на шаг. Ситуация его немного смутила, хоть недостатка общения с девушками он и не испытывал. Правда, опыт обычно сводился перекидыванием парой фраз “по делу”, либо слушаньем сплетен из окружающих поселений. Да и Ред в обсуждении не участвовал, так как не понимал, как предметы подобных разговоров могли волновать кого-либо.

– Мы знакомы? – неуверенно спросил парень.

– В одностороннем порядке. Ребятишки половину всего времени только тебя и обсуждают.

– С чего-бы?

– Думают, что под личиной сына лавочника скрывается волшебник, – улыбнулась девушка.

Реда озадачил такой поворот. Он посмотрел на Смоки. Тот пряднул ушами и фыркнул.

– Дети часто додумывают небылиц. Все гораздо обыденнее – волшебный у меня только конь.

Парень погладил нос своего скакуна, тот чихнул. Грудь Реда покрылась язычками пламени. Смоки и Редрик встретились взглядами. Человек смотрел осуждающе, животное – лукаво.

– Ты горишь, – в некотором замешательстве прокомментировала девушка.

– А ты – не представилась.

– Далила, – быстро сказал девушка, наблюдая как пламя гаснет, само собой. Затем захихикала. – Действительно, обыденность – на уровне пересчитывающего монеты полурослика.

Редрик почему-то покраснел.

– Колдун-колдун, не горит и не мерзнет, – в один голос нараспев кричали Билли и Элли.

– Не мерзну я, потому что пашу как вол, а не горит только эта штука, – Ред дотронулся ладонью до блокады. – Вот ее то, мне оставил настоящий колдун.

– И почему же?

– Да, как и всем – знал слишком много, – почесал затылок парень.

Рука утонула в, густых как щетка, разросшихся патлах. Он неожиданно заметил, что волосы уже неприятно лезут в глаза. Редрик, с раздражением, зачесал чуб пятерней назад.

– Что-то я зарос, – сменил он тему.

– Могу постричь, – предложила Далила.

– Щедрое предложение.

– Ничего подобного. Просто – возможность вернуть хоть часть долга за то, что ты заботился о детях. Это очень много значит для меня, Редрик.

– Это не одного меня... То есть не я один… – снова смутился Ред.

Он вообще особо никогда не получал благодарностей от кого-либо. Отец вместо них давал новые поручения, Гизмо был бестактен, Валенсия – молчалива. А тут услышать столь теплые слова, да от незнакомой девушки. У парня заплелся язык. Теперь покраснели и уши. Девушка засмеялась.

– Знаю. Надеюсь, пока не пройдет срок наказания Билли и Элли, я окажусь полезна всем вам.

– Благородно.

– Просто – честно.

– Хм. Пойдемте в кампус, – засунув руки в карманы, Редрик повел Путников в лавку.

Зайдя внутрь, он обнаружил Лоуренса. Тот что-то записывал в маленькую книжку с кожаным переплетом и посмеивался.

– Что смешного?

– Да так – ничего, – Лоуренс быстро засунул книжку во внутренний карман куртки. – Неужели дорогу так долго чинили, что кто-то из детей этих сектантов успел вырасти?

– Я вообще без понятия почему они продолжали работы зимой. Вырасти? – опешил Ред.

Он посмотрел на вошедшую Далилу. За ней крича вбежали Билли и Элли:

– Здрасте, господин Маккройд!

– А нет, на манеже – все те-же, – улыбнулся лавочник. – Стоять! Вытрусите обувь. Воды натечет, придется пол менять. Вам прохиндеям и придется.

– Хорошо, – дети убежали обратно, и хорошенько отработали башмаками дверной косяк.

– Вот шалопаи, – выдохнул отец Реда. – Как подругу зовут?

– Зовут – Далила. Приятно познакомиться, господин Маккройд, – присела девушка в озорном реверансе.

– Господин Маккройд – мой отец, я еще не такой старый, мне всего сорок четыре. Можешь звать меня Лоуренсом, – кивнул головой лавочник. – Что? – посмотрел он на Реда.

– Ты никогда не говорил сколько тебе лет.

– Нет. Ты и не спрашивал никогда.

– Действительно, – пробубнил Редрик. – Но, ты и дней рождений не праздновал.

– Оно у нас в один день. Ты и о нем никогда не спрашивал.

– Ну, мы и мой не празднуем, – потер пальцем подбородок Ред.

– Какие грустные откровения, – хихикнула Далила. – Господин Лоуренс, если вы не против, я побуду тут с детьми. Мои уже возвращаются. Я должна буду отвести Билли и Элли в город, когда они отработают.

– Можешь уже отводить. Солдаты уходят через час. Возможно, даже нагонишь своих.

– Вот значит, как… – тихо проговорила девушка.

Редрик напрягся. Ему не хотелось выпроваживать детей на мороз. Но еще больше, ему не хотелось чтоб ушла девушка. Парень словил себя на этой мысли.

– Слушай, давай они хоть пообедают. Да и меня обещали постричь.

– Да пора бы, – посмотрел Лоуренс на шевелюру сына. – А чего ты у меня спрашиваешь? Это же их дело, – Ред замялся, после фразы отца.

– Если вы разрешите, то это было бы – очень хорошо, – наклонила голову девушка.

– Хорошо-хорошо, – подхватили дети.

– Хорошо, – подхватил Гизмо, выходящий из-за прилавка. Он похоже стоял там все время. – Когда обед?

– Когда размеренным шагом отвалит легион. А то, как почуют – решат сесть и выпить на коня, а заодно закусить. За наш счет, разумеется, – рукой показал шагающего человечка лавочник.