Алекс Келин - Семейные обязательства [СИ]

Элиза почувствовала в ее словах тень сарказма, легкий намек на что-то неясное, но не стала уточнять.

И спрашивать больше ни о чем не стала. Хоть на языке и вертелось: "А Пьер?! Вы же знали, что он помолвлен - так почему..."

Никто не обещал хранить тебе верность до свадьбы, Лизанька.

Женитьба - это одно, а сердце... Кажется, она начала понимать, почему Пьер... Нет! Петр! Он действительно что-то говорил о коверканье своего имени, но Элиза, как обычно, пропустила мимо ушей слова неказистого жениха.

Признать это было страшно.

Она смеялась над ним, злилась, пыталась сначала сбежать, а потом - стать хорошей женой, но ей в голову не пришло подумать о нем.

О человеке.

Не о досадной проблеме по имени Петр Румянцев.

Теперь, когда остался только гроб в фамильном склепе - нет даже шанса попросить прощения. Наверное, мы смогли бы полюбить друг друга, вздохнула она про себя. Вырастили бы детей, состарились вместе, я бы никогда и не узнала об Юлии... А если бы и узнала? Мало ли что было до свадьбы?

В голове прокручивались несказанные слова, незаданные вопросы, картины из жизни, которой у нее никогда не будет и горькая память - "Простите меня... Будьте счастливы".

Я давно простила, милый.

И ты меня прости. Где бы ты ни был.

Зал совещаний Священного Синода сегодня занял Святой Официум, собрались все Провинциал-охранители. Почтенные служители Господа расположились за отделанным яшмой столом; в углу за конторкой два секретаря записывали каждое слово. Казалось, даже пронизывающий ветер притих, пораженный торжественностью момента.

Отец Георгий смотрел на жесткие седые пряди, обрамлявшие тонзуру Председателя, сохранял профессионально-деловое выражение лица и даже умудрялся сочувственно кивать на особо закрученные обороты речи. Все равно не было никаких шансов выбраться с совещания, пока не закончится вся прочувственная риторика.

В табели о рангах охранителей, точнее - в системе подчинения, мог запутаться дотошный крючкотвор. Провинциал-Охранители отчитываются Архиепископам на местах - примерно как главы отделений Стражи - бургомистрам городов. Но есть еще и Председатель Официума, руководящий всеми охранителями от имени Императора - главы церкви. Он тоже начальство, лихим загибом не пошлешь. Вот и приходится выслушивать... наставления. Бывали, говорят, и толковые Председатели, из тех, кто работал "в поле". Но этот явно получил должность не за умение выявлять зловредных колдунов.

Отец Георгий нашел глазами своего бывшего начальника, Провинциал-Охранителя Гарца. Крепкий высокий старик с обветренным лицом почувствовал взгляд, обернулся и дружелюбно кивнул.

Отец Георгий кивнул в ответ - поговорим после совещания?

"Хорошо", - опустил взгляд Провинциал-Охранитель Гарца и отец Георгий вернулся к "старательному слушанию".

Всерьез его беспокоил один момент.

Перед совещанием он, как обычно, доложился Владыке Гетенхельмскому о ходе расследований преступлений с колдовством и делах о симонии (они, по словам отца Георгия, требовали тщательного оформления и описи имущества).

Владыка покивал, похвалил за службу... и только.

Он не спросил о ходе поисков принца. Просто отослал подчиненного в зал Синода, слушать Председателя.

Отец Георгий осторожно, как стеклянную, прикрыл за собой дверь. Он очень надеялся, что сумел не выдать эмоции и догадку.

Принца нашли без него. Или - скоро найдут. Отец Василий, тот самый, что организовал покушение на Петра Румянцева, вчера как раз уехал расследовать нападения на охотников в жуткую глушь. То ли волки там, то ли волколаки...

Скорее всего, никаких волколаков нет, а доверенное лицо Архиепископа отправился за принцем.

Значит, времени почти не осталось.

Суть занудного монолога Председателя можно было бы выразить примерно так:

Первое. Неделю назад в предместьях Гарца объявился вампир. Миряне вампира забили.

Второе. Миряне - молодцы.

Третье. Охранители Гарца обленились вконец и не ловят мышей.

И главное. Что делать будем?!

Ответ на четвертый вопрос был очевиден всем присутствующим: найдем кубло и выжжем во славу Господа. Если, конечно, вампирьи соплеменники и родня-по-крови не разбегутся, пока мы тут совещаемся.

"Кабы ждали мы высоких указаний, - непочтительно фыркнул про себя отец Георгий на очередной пассаж, - вампиры успели бы спокойно распродать имущество перед отъездом".

Ждать, понятное дело, никто и не собирался. Судя по стопке бумаг под рукой провинциал-охранителя Гарца и его хитрому прищуру, коллега готов отчитаться о "ловле мышей".

Вот и хорошо.

Вампирье кубло, несмотря на всю опасность, не слишком волновало отца Георгия. И без него с кровососами разберутся. Важнее другое - почему с вампира слетела маскировка?

Если кто-то из присутствующих и обратил внимание на этот момент, вопросов они пока не задавали. Скорее всего - и не зададут. Мало ли, что случилось? Может, за стенкой кто-то истово молился? Или святой мимо проходил?

Да какая разница? Убили вампира - и слава Богу.

Вот только отец Георгий внимательно изучил все отчеты и показания об инциденте. По всему выходило - кровосос мирно читал газетку, а рядом повстречались две дамочки, связанные не самым светским образом. Вдова и бывшая любовница Петра Румянцева (о любовнице в отчетах, конечно, не было ни слова, просто имя - но отец Георгий легко сопоставил рассказы Елизаветы и звание девицы-рейтара).

Обе дамы были на взводе, случиться могло что угодно - если бы в зале не вырубилась магия. Вампир попытался сбежать, но не тут-то было.

А если учесть вероятность того, что одна из дамочек, Елизавета Лунина - бастард принца Ульриха, хоть и мага, но потомка Мстислава... Значит, благословление может передаваться и так?

Кто бы знал, как это благословление наследуется! Императоры как-то не занимались описаниями своих фамильных свойств. А если и занимались - то не делились с охранителями.

Итак, что нам известно?

Все началось с основателя династии - Мстислава. Почти четыре века назад он правил захолустным рутенским княжеством. Дальше - нашествие орды Потрясателя, Рутения в огне, Горазд Гнездовский объединяет князей... И молодой Мстислав в поединке убивает Потрясателя. Наплевав на все силы степных шаманов, разбив вдребезги походных идолов, он выходит из полыхающих шатров с обагренным кровью мечом. Это известно всем и каждому - о той битве написаны исторические труды, опера, батальное полотно "Мстислав Великий" висит в Императорской картинной галерее который век...

Через пару дней после битвы стало ясно, что магия на Мстислава больше не действует, и рядом с ним колдуны абсолютно беспомощны.