Брендон Сандерсон - Носитель Клятв

— Ты, — сказал Каладин, — мошенник, предатель и убийца. Но как ни тяжело мне это признавать, у нас нет времени свергать правящий класс Алеткара и заменять его на что-то лучшее. Мы подверглись нападению врага, которого не понимаем, и атаки которого мы не ожидали. Так что ты должен встать и возглавить этих людей.

Рошон уставился на лезвие, смотря на свое отражение.

— Мы не бессильны, — сказал Каладин. — Мы можем, и будем сражаться — но сначала нам надо выжить. Вечный Шторм будет возвращаться. Регулярно, хотя я пока не знаю, с каким интервалом. Мне нужно, чтобы ты был к этому готов.

— Как? — прошептал Рошон.

— Стройте дома с откосами в обоих направлениях. Если на это нет времени, найдите укрытие и спрячьтесь там. Я не могу остаться. Этот кризис больше, чем один город или один человек, даже если это мой город и мой народ. Я должен положиться на тебя. Всемогущий над нами, но ты все, что у нас есть.

Рошон еще больше вжался в кресло. Замечательно. Каладин выпрямился и отпустил Сил.

— Мы сделаем это, — ответил голос позади него.

Каладин замер. От голоса Ларал по его спине пробежали мурашки. Он медленно повернулся и увидел женщину, которая совсем не походила на образ, сохранившийся в его голове. Когда он в последний раз видел её, она была в безукоризненном платье светлоглазых, прекрасная и юная. И все же ее бледно-зеленые глаза казались пустыми. Она потеряла жениха, сына Рошона, и вместо него обручилась с отцом — человеком вдвое старше нее.

Женщина, которая перед ним предстала, больше не была той девочкой. Ее лицо было худым, решительным, черные со светлыми прядями волосы по-деловому собраны в хвост. На ней были сапоги и практичная хава, промокшая от дождя.

Она осмотрела его с ног до головы, затем фыркнула:

— Похоже, ты повзрослел, Кэл. Мне было жаль слышать новости о твоем брате. Пойдем. Тебе нужно самоперо? У нас есть одно к королеве-регенту в Холинаре, но оно не отвечает в последнее время. К счастью, у нас есть одно в Ташикк, как ты и просил. Если думаешь, что король тебе ответит, мы можем приступить незамедлительно.

Она вышла за дверь.

— Ларал… — сказал он, последовав за ней.

— Я слышала, ты проткнул мой пол, — заметила она. — Это была хорошая древесина, чтоб ты знал. Честно. Мужчины с их оружием.

— Я мечтал вернуться назад, — сказал Каладин, остановившись в коридоре возле библиотеки. — Я представлял себе, что вернусь героем войны и брошу вызов Рошону. Я хотел спасти тебя, Ларал.

— Да? — она повернулась к нему. — И что заставило тебя думать, что меня надо спасать?

— Не можешь же ты сказать, — мягко ответил Каладин, кивая в сторону библиотеки, — что была счастлива с этим.

— Похоже, превращение в светлоглазого не прибавляет манер, — сказала Ларал. — Ты прекратишь оскорблять моего мужа, Каладин. Носитель Осколков ты или нет, но еще одно такое слово и я вышвырну тебя из своего дома.

— Ларал…

— Я вполне счастлива здесь. Или была, пока ветра не начали дуть в неправильном направлении. — Она тряхнула головой. — Ты весь в отца. Думаешь, что должен спасти всех и каждого, даже тех, кто предпочел бы, чтобы ты не совал нос в их дела.

— Рошон жестоко обошелся с моей семьей. Он отправил моего брата на смерть и сделал все, чтобы уничтожить моего отца!

— А твой отец выступал против моего мужа, — ответила Ларал, — унижая его перед остальными горожанами. Как бы ты себя чувствовал, будучи новым светлордом, сосланным далеко от своего дома только чтобы обнаружить, что самый важный житель города тебя в открытую критикует?

Разумеется, ее точка зрения была искажена. Лирин пытался поначалу подружиться с Рошоном, разве нет? Тем не менее, у Каладина не возникло желания продолжать спор. Какое ему дело? Он в любом случае намеревался забрать родителей из этого города.

— Я пойду, настрою самоперо, — сказала она. — Получение ответа может занять некоторое время. За это время арденты уже должны будут принести твои карты.

— Прекрасно, — сказал Каладин, проходя мимо нее дальше по коридору. — Я собираюсь пойти поговорить с родителями.

Сил парила над его плечом, пока он спускался вниз по ступенькам.

— Значит, это девушка, на которой ты собирался жениться.

— Нет, — прошептал Каладин. — Это девушка, на которой я не собирался жениться несмотря ни на что.

— Она мне нравится.

— Ну конечно.

Он спустился по лестнице и оглянулся. Рошон присоединился к Ларал наверху, неся сферы, оставленные Каладином на столе. Сколько же там было?

«Пять или шесть рубиновых брумов, — подумал он, — и, наверное, один или два сапфировых». Он посчитал в уме. Шторма… Это была смехотворная сумма — больше денег, чем кубок, полный сфер, за который Рошон и его отец боролись все те годы. Теперь для Каладина это было не более, чем карманная мелочь.

Он всегда думал о светлоглазых, как о богачах, но незначительный светлорд в захудалом городишке… ну, Рошон, на самом деле, был беден, но только беден немного по-другому.

Каладин шел назад через дом, проходя мимо людей, которых когда-то знал — людей, которые сейчас шептали «Носитель Осколков» и поспешно убирались с его дороги. Значит так тому и быть. Он принял свое место в момент, когда выхватил Сил из воздуха и произнес слова.

Лирин находился в гостиной, снова хлопоча над ранеными. Каладин остановился в проходе, затем вздохнул и опустился на колени возле отца. Когда тот потянулся за подносом с инструментами, Каладин поднял его наготове. Его старая должность помощника хирурга. Новый ученик помогал раненым в другой комнате.

Лирин взглянул на Каладина, затем повернулся к пациенту, мальчику с окровавленными повязками на руке.

— Ножницы, — сказал Лирин.

Каладин подал их и Лирин взял инструмент не глядя, после чего осторожно срезал повязки. Зазубренный осколок дерева проткнул руку мальчика. Тот заскулил, когда Лирин начал ощупывать плоть вокруг раны, покрытую высохшей кровью. Рана выглядела нехорошо.

— Вырезать осколок, — сказал Каладин, — и воспаленную плоть. Прижечь.

— Немного чересчур, ты так не считаешь? — спросил Лирин.

— В любом случае, возможно, придется отнять ее у локтя. В рану наверняка проникнет инфекция. Посмотри, какое грязное дерево. Останутся занозы.

Мальчик снова захныкал. Лирин похлопал его по плечу.

— Все будет в порядке. Я пока не вижу спренов гниения, поэтому мы не будем отнимать руку. Давай я поговорю с твоими родителями. А пока, пожуй-ка вот это.

В качестве успокоительного он дал ему кору.

Вместе, Лирин и Каладин двинулись дальше. Мальчику не угрожала непосредственная опасность, и Лирин прооперирует его после того, как анестезия подействует.

— Ты затвердел, — сказал Каладину Лирин, пока обследовал ногу следующего пациента. — Я волновался, что ты никогда не отрастишь толстую кожу.