Дмитрий Колосовцев - Белый Карлик

- Яр! Это какое-то безумие.Мне надо срочно снять с себя эту тварь... она сводит меня с ума!

Яр проигнорировал мою жалобу. Я добрался до стола, упал в кресло. Обновление печати помогло, клякса перестала дергаться и тем самым причинять мне боль, но вот надолго ли? Я позволил себе расслабиться:

- Вот тебе всё равно, а я думаю, у этой Мирошкиной какая-то своеобразная аллергия на кошек, я правда, не знаю, как сказать ей об этом, у неё будет удар...

- Нам надо вернуться в больницу! - Яр появился прямо передо мной с неприступно суровым выражением лица и скрещенными на груди руками. От неожиданности я вжался в кресло, никак не мог привыкнуть к подобным выкрутасам:

- Да ты издеваешься! Я не хочу... там федералы и плохо кормят!

- Нет выбора.Находясь здесь, мы тем более не достанем осколок!

- Да и ну его! Если честно, вообще не понимаю, зачем нам эта стекляшка! Лучше помоги мне снять проклятие...

Яр не успел ответить, дверь моего кабинета вынесло ворвавшимся с коридора ураганом. Борисыч стоял в проходе, тяжело дыша, сжимал кулаки и смотрел на меня, как бык на красное полотно. От этого взгляда мне сразу поплохело, захотелось сползти на пол и в виде неприметной лужицы просочится между перекрытиями этажа. Не знаю, как этим ветром ко мне обратно не задуло Мирошкину. Ей удалось проскочить мимо начальника благодаря какому-то чуду. Борисыч перешагнул порог.

- Ты что здесь делаешь!? - У него сел голос.

- Я!? - Я тщетно крутил головой по сторонам, искать поддержки не откуда. Яр отошёл в сторону, отстранённо думая о своём. Ну вот, опять на орехи мне получать в гордом одиночестве. Робко вытянул шею:

- Я на рабочем месте, Юрий Борисович...

Борисыч покраснел:

- Да я вижу!Только у меня последние два часа телефон расплавляется от звонков службы безопасности! Они ждут тебя в больнице, и если не дождутся, будут подавать в федеральный розыск! У тебя отпуск, твою мать, руки в ноги в больницу!

Он почти прокричал последние слова, конечно, не со злости. О том, что меня тут не ждали, я понял еще от Дашки, а сейчас самое время собирать вещи и уходить подобру-поздорову. Развернувшись, Борисыч зашагал обратно в комнату переговоров, крикнув через плечо:

- Вернусь через пять минут, если будешь ещё здесь, вызову скорую и тебя отвезут насильно!

- Я буду ждать внизу. - Яр исчез вслед за начальником. Я снова остался один. Поднявшись с кресла, поморщился от кольнувшей в руку невидимой иголки. Ну да, совсем забыл: я как бы, не совсем один... Срываясь с места, и забирая с вешалки пиджак, с досады ударил кулаком по стене: эта идиотская ситуация слишком затянулась!

- Ну что там? Сильно досталось? - Мохова встретила меня, робко выйдя навстречу. Виновато опустила глаза, она думала, я держу обиду, но на лице моём застыла беспечная улыбка.

- Да нет, всё нормально, ну покричал немного, но Борисыч любя, я знаю...

- Ещё раз простите Роман, Валерьевич. - Даша ломая пальцы, возвратилась на рабочее место. - Надеюсь, это никак не отразится на наших сеансах?

- Конечно, нет, что вы! - Я отмахнулся, приник к стойке. - Ну что там?

- Вот новый пропуск, не потеряйте. Сейчас я активирую его. - Мохова выложила электронную карточку. Изящно щёлкала кнопками клавиатуры. Я смотрел на нее, расплываясь в довольной улыбке и таял, как восковая фигура. Получал поистине эстетическое удовольствие от вида этой боевой девчонки.

- Кстати, Юрий Борисович распорядился выдать вам новую корпоративную кредитку. Максимальная сумма пятьдесят тысяч. Я надеюсь, вам хватит на пару дней? - Она оторвалась от монитора, надула губки.

- Конечно! Я разве похож на транжиру? - Заигрывающая улыбка поселилась на лице без моего ведома и снять её не получалось.

- Ну ладно, тогда держите, Роман Валерьевич. - Она положила её на пропуск. - Вы в больницу?

- Да. - Я быстро распихал карточки по карманам, отходил к лифтам. Если Борисыч говорил, что вызовет скорую помощь, значит можно не сомневаться - вызовет. - Надо долечиться, а то я самовыписался, да и вообще, как-то нехорошо получилось...

- Постойте. - Даша остановила меня в последний момент, вспомнив о важном. - Возьмите новый телефон, Николай Борисович не смог дозвониться до вас утром.

Я забрал свой поводок от начальника с благодарной улыбкой.

- Еще раз извините... - Даша проводила меня беспокойным взглядом.

Лифт подъезжал на этаж невероятно долго, на руках нет часов, чтобы сверить время, но я чувствовал: обеденный перерыв подходит к концу, и скоро коридор наполнится сотрудниками. Надо было уходить незамеченным. Нервно стуча по кафелю мыском ботинка, я опасливо косился на дверь аварийного выхода. С её положения коридор простреливался насквозь, а Борисыч обязательно проверит, исполнил я его указание или нет. Еще раз ударил по кнопке вызова. Когда двери элеватора открылись, просочился внутрь, но слишком рано вздохнул с облегчением. Створкам, как в фильмах ужасов, помешала закрыться ворвавшаяся в кабину человеческая рука. Только в этот раз незнакомец не растащил их с силой, не ворвался внутрь, сверкая глазами. Он тихо взвыл, оказавшись зажатым не в очень удобной позе. В щели появился глаз, в котором отобразилась вся скорбь человечества.

- Ромка, пусти...

Я не хотел попутчиков, надеялся, что, если не получилось тихо войти, получится хотя бы тихо выйти. Стиснув зубы, Хворостов терпеливо ждал, пока я открою двери. Сам лифт не захотел этого делать, хорошо хоть не поехал вниз. Димка и так страдалец, ещё травмы руки ему не хватало. Я ударил по кнопке аварийного открытия дверей. Хворостов влетел в кабину, виновато улыбнулся. И даже через десять лет и кучи пережитых ужасов он всё такой же двадцатипятилетний мальчишка по прозвищу "Прохвост". Двери закрылись за его спиной, лифт неспешно опускал нас на первый этаж.

- Что стряслось, давай рассказывай! - Димон хищно облизнулся.

- Да ничего особенного, я под колпаком ФСБ сейчас. - Устало откинул голову, стоял, облокотившись о стену и заведя за спину руки. Холод железа успокаивал разгоряченную плоть. Так не хотелось лишний раз напоминать себе, в какой ситуации оказался. Димон напрягся, переминаясь с ноги на ногу, тёр подбородок:

- Это опять из-за кольца?

- Да нет...

Я прошёлся к дверям, чувствуя, как беспокоит его сложившаяся проблема, но не хотел врать, чтобы успокоить.

- В полицейском участке, где меня держали, на допросе, умер полицейский. Сержант. Знаешь, такой классический...

Попытался выжать улыбку, но перед глазами возник труп Николаева, лежащий на патологоанатомическом столе. Здесь нечему веселиться.

- Они думают, ты убил его? - Димон приблизился, хотел изобразить удивление, но поморщился от боли.

- Нет, не думают. - Я опустил взгляд на его правую ногу. - Как старые раны?