Евгения Кретова - Тайна Каменных людей

С этими словами, она, ловко вывернув руки, ухватилась за собственный свет, как за канат, и резко дернула его на себя. Тонкие молочно – белые нити мгновенно выдернулись из черноты, зависнув в воздухе, всего в нескольких сантиметрах от жадно протянувшихся к ним рук Духов Темного морока. Их устрашающее море заволновалось, тонкие изможденные руки устремлялись ввысь, стараясь заполучать хоть лучик.

– Снег не помеха, солнце и ветер, злые туманы, ты помощь не жди, ввысь вознесется Велесов посох, не усомнись, его силу прими, – повторила Катя. Затяжно, с чувством, замахнулась она в чернильное месиво, которым отгородилась от нее Ирмина. Ослепительные ленты вонзились в него, разрывая в клочья.

А Катя, раскрасневшись, в упор глядя на растерявшуюся Ирмину, оглушительно прокричала:

– Я принимаю ВСЮ силу Рода моего отца и ВСЮ силу Рода моей матери! Принимаю и клянусь употреблять его на благо! Да не обратится она в Черный морок в моих руках!!!

Сияющие огненно – белым лучи с ровным гулом заполняли собой тронную залу во дворце Маары. Они подхватывали Тени, подбрасывали ввысь, и врезались в их призрачные тела, поглощая.

Когда больше не осталось ни одного черного облака, слепящий свет достиг своей высшей точки яркости, сжался, с шумом схлапываясь у Кати в руках.

Ирмина с криком упала на каменный пол, распростершись перед троном Маары. Словно пелена спала с нефритовых стен, воздух очистился, приобрел ясность и четкость, снова появились звуки, а в пространстве медленно проявлялись фигуры людей, в которых Катя без труда узнала убитую горем Ярославу, Енисею, Истра, Аякчаану. Из – за колонны, ведшей, очевидно, во внутренние покои дворца, опрометью выскочил Олеб.

В это же мгновение из – за той же колонны, величественно и неспешно, появилась сама царица тьмы Маара.

Не предвидя ничего хорошего от появления царицы, Катя лихорадочно соображала, что делать, но не могла ничего придумать, друзья были слишком далеко, отчего – то ужасно расстроены или напуганы. Единственная мысль, мелькнувшая в голове ослепительной молнией, показалась спасительным кругом. Ухватившись за нее, Катя мысленно привлекла к себе своих друзей и вырвала их из навьего мира Маары.

Уже исчезая из тронного зала, Катя заметила, что следом за Маарой нефритовый зал вошли еще двое: Могиня и Велимудр, – оба сдержанные, готовые в любой момент вступить в бой.

Мара, посмотрев вслед исчезающей Кати, мрачно хмыкнула, и, обойдя вокруг распростертой на полу Ирмины несколько раз, торжественно присела на трон.

– Итак, что здесь произошло?

Из разрастающейся световой воронки с утробным гулом, тяжело дыша, не в силах сделать больше ни одного шага, бледная, с ярким лихорадочным румянцев на щеках, вывалилась Катя. Упершись руками в пол, она старалась выровнять дыхание: делала глубокие вдохи и выдохи. Рядом с ней мягко приземлились Олеб и Истр. Енисея бесчувственной куклой лежала на полу, что заставило Олеба, забыв о приветствиях, броситься к ней. Ярослава безвольно стояла рядом. Ее побледневшее, вмиг потерявшее краски и желание жить лицо, выглядело теперь восковой маской. Истр растерянно на нее поглядывал.

– Кать, ты куда запропастилась – то? – удивился он, и, оглядевшись, удивился еще больше. – А где это мы?

Вокруг них бесконечным лесом возвышались полупрозрачные золотые колонны, заполненные искрящимися частицами, восходящими и нисходящими потоками передвигающимися внутри них. Пол и потолок убраны янтарными плитами, через которые было видно, что колонны продолжаются и уровнем выше, и уровнем ниже.

– Да помоги же ты! – крикнул ему Олеб. Он безуспешно приводил в чувство Енисею. – Что у вас вообще произошло? Что с ней, кто–нибудь знает?

Катя, чуть отдышавшись, посмотрела на подругу, перевела вопрошающий взгляд на Истра.

– А чего вы оба на меня смотрите? – возмутился он. – Я даже понять толком ничего не успел: ты в сторону куда – то побежала, Енисея – в другую, металась там, как ослепленная, потом рухнула без чувств, Ярушка – в третью сторону. Я за ней. А она упала, запричитала, заплакала, и так больше в себя и не приходила…Катя вообще под потолком летала, кричала что – то.

Олеб встряхнул Енисею за плечи:

– Енисея, да очнись же ты! – заорал он ей.

Глаза у Енисеи дрогнули, приоткрылись. Еще не понимая, где она, и что делает, она обвела ребят долгим туманным взглядом, остановилась на лице Олеба, и, словно, не веря тому, что видит, дотронулась до него рукой.

– Енисея, ты меня слышишь?

Та кивнула. Прозрачная слеза медленно стекла по щеке:

– Я рада, что мы снова вместе, жаль, что для этого нам пришлось умереть.

Олеб улыбнулся:

– Нет, что ты такое говоришь?! Я еще собираюсь прожить с тобой лет триста, не меньше.

Енисея поднесла руку к его губам:

– Тш – ш – ш, не спорь. Ты, наверное, еще сам не понял, что ты умер. Такое бывает.

– Енисея, любимая, – Олеб показал на ребят, – посмотри, Катя, Истр с нами. Ярушка тоже. Не могли же мы все в один момент умереть.

Енисея печально потупила взор, и хотела что – то возразить, но вмешалась Катя:

– Енисея, никто не умер. Сюда привела вас я сама. Это никакой не навий мир, это… Я сама еще толком не поняла, что это, но это совсем другое место. Я побоялась, что Мара нас прикончит, поэтому не стала рисковать и притащила сюда, благо это единственное место, о котором стоит лишь подумать, как окажешься здесь.

Енисея, еще не веря тому, что слышит, дотронулась до теплых янтарных плит. В глазах мелькнула надежда.

– Так что, Олеб, ты жив? И батюшка мой – тоже?

Олеб озадаченно посмотрел на Катю:

– Я – то точно знаю, что жив, Могииню и батюшку твоего видел вот только что, тоже был в здравии. Не скажу, что в настроении хорошем, но жив…

Енисея села.

– Когда пошел весь этот черный туман, Ирминой устроенный, я шагнула за Ярушкой, не хотела, чтобы она исчезла в том черном дыме, что окружал нас. Но не нашла ее. Туман рассеялся, вас никого не было видно, только мой батюшка молился у трона Маары. Внезапно появился ты, Олеб, отец решил, что ты демон и бросился с тобой драться. Я встала между вами. А потом вижу, что ты мертв, убит моим отцом. И батюшка мой мертв. И из груди его торчит мой клинок! – она беспомощно посмотрела на Катю, перевела взгляд на Олеба, Ярушку. – Что же, мне привиделось все это?

Во время ее рассказа Ярослава встрепенулась:

– Бабушка Могиня еще жива? – она заметалась по залу. – Мне к ней надо, мне ее спасти надо! Катя! – кричала она все громче. – Как мне отсюда выбраться?! Мне назад надо!!!

Истр схватил ее за плечи и что было сил встряхнул ее:

– Опомнись! Ярослава! Что происходит?

Ярослава, оседая в его руках, с залитым слезами лицом, повторяла: