Энтони Варенберг - Рыжая Соня и ловцы душ

— Эй? — обратилась она к неведомой силе, собрав все мужество и стараясь не позволить голосу' дрожать.— Я знаю, что ты меня прекрасно слышишь, и не думаю, что для тебя много чести удерживать здесь простого смертного человека. Ты хотел испугать меня? Это оказалось несложно. А теперь отпусти. Просто отпусти.

Земля снова качнулась. И Соня ясно поняла, что за странней стук доносился из глубины.

Биение сердца.

Ей стало еще страшнее. Но ненадолго.

В конце концов, она не «простая смертная», вопреки тому, что только что произнесла. Конечно же нет. Она прошла Посвящение и находится под покровительством Зверобогов. Испуг сменился раздражением и злостью. Он желает покопаться в ее мозгах? Пусть попробует.

Глаза Рыси сузились и блеснули изжелта-красным. Шерсть на загривке поднялась дыбом, а из мягких подушечек лап вытянулись смертоносные, острые и крепкие, точно сталь, когти.

Одна из лап легла на плиту и царапнула по ней.

Если бы кто-то наблюдал за Соней со стороны, разумеется, не увидел бы ничего подобного; просто девушка положила руку на плиту раскрытой ладонью вниз. Но сознание Зверя проникало в суть происходящего, а не во внешнее проявление. И тот, кто находился внизу, видел именно Рысь.

И чуял ее силу. Ее ярость. Теперь один Зверь противостоял другому, как равному — равный.

Даже не оборачиваясь, Рысь точно знала, что никакой стены позади нее нет. Нет, и все. Так глупо можно было обмануть человека, заставив его увидеть несуществующее. Она прошлась туда и обратно, мягко ступая по полу. Убедившись, что Рысь ему не поддается, Зверь предпочел отказаться от бесполезного наваждения. Соня сухо усмехнулась. Что, получил?! Она только что приобрела новый бесценный опыт. Рысь сильна не только в бою, вот в чем дело. Рысь, как всякая кошка, обладает иным зрением. Видит то, что сокрыто от человеческих глаз. И слышит то, что неуловимо человеческим ухом. Это больше, чем магия.

Соня знала и еще кое-что. Боль Зверя. Смертную тоску скованного существа, обреченного на вечный мрак.

— Я кое-что тебе принесла, урод,— сказала она, опуская руку в карман.— Кое-что... Надеюсь, тебе это понравится.

Пять жемчужин Крови, которые она сохранила. Там, в лесу, на берегу ручья, Соня не выбросила их в воду, не вполне тогда понимая, зачем так поступает. Теперь ей это стало известно. Девушка положила золотистые шарики на плиту.

— Возьми, если сумеешь.

Зверь сейчас был подобен голодной собаке, которой бросили подачку.

— Возьми,— повторила девушка.— Это подарок.

Сероватая струйка дыма выползла из-под плиты. Как щупальце. Пошарила по поверхности, ползая по ней. Соня смотрела во все глаза, боясь даже моргнуть. Слишком многое зависело от того, что сейчас могло произойти. Или не произойти. От отвратительной вони у нее заслезились глаза, и, увы, девушка все-таки упустила момент. Сморгнув влагу с ресниц, она обнаружила только, что на плите уже ничего нет.

Соня кивнула.

— Теперь тебе есть чем заняться.

Зверь не ответил. То есть он как-то сразу потерял к ней всякий интерес. Он был занят, слава богам.

На негнущихся ногах Соня покинула лабиринт, вернулась в отведенную ей комнату, рухнула в постель в чем была и проспала восемнадцать часов кряду без сновидений.

Очнувшись, она не сразу поняла ни где находится, ни какое сейчас время суток. Ужасно хотелось есть: это было единственное, в чем она вполне отдавала себе отчет. Зато как только она все разом вспомнила, ее просто подбросило на месте. Соня вскочила... и тут же села обратно, решив, что еще не до конца проснулась. Она находилась в Риатеосе, вне всякого сомнения, но очертания комнаты стали другими. Потолок двигался туда-сюда, опускаясь и поднимаясь, стены шевелились и растягивались, а углов вообще не было. Пол ходил ходуном, местами вспучиваясь, точно пузыри на болоте. Это выглядело одновременно смешно и жутко. Свечи, так те и вовсе завязались узлом.

— Не может быть,— вслух проговорила Соня.— Все это мне мерещится.— В чем она доподлинно и убедилась, посмотрев на происходящее глазами Рыси: точно, на самом деле ничего не изменилось.

Девушка сразу успокоилась и встала, решительно опустив ноги прямо на очередной готовый вот-вот лопнуть пузырь. Привела себя в порядок. Зеркало тщетно корчило ей рожи — она видела именно свое лицо, а не то, что ей старались показать.

Покинув комнату, Соня столкнулась с несколькими бестолково мечущимися слугами, по выражению лиц которых поняла, что все обитатели дворца, кроме нее, находятся во власти фантомов. Остановив одного из них, девушка спокойно поинтересовалась:

— Где господин?

— Ты бы лучше спросила, где верх и низ,— завопил слуга,— и вообще, ты кто такая?! А-а! Огромная летучая мышь! — Несчастный лишился чувств.

— Ясно,— вздохнула Соня и, перешагнув через него, отправилась дальше.

Уж если где искать Гинмара, так, безусловно, в лабиринте. Она не ошиблась. Явившись в грот, Соня обнаружила, что Магистр пытается подобрать подходящее заклинание. Пока это ему не очень удавалось.

— Гинмар,— окликнула его Соня,— и давно ты здесь?

— Как только все началось,— растерянно ответил он.— Ничего не понимаю! Оно словно обезумело!

— Ну и наплевать на него, пусть бесится,— зевнула Соня.— Пошли наверх, у него это пройдет.

Ее слова поразили Гинмара. Она говорила так, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Он уставился на Соню.

— Оставь его в покое,— сказала девушка.— Еще раз повторяю, все образуется.

— Оно способно разнести весь Офир, это ты понимаешь?! Если вырвется...

— Я есть хочу,— заявила Соня,— составь мне компанию, а? Никто никуда не вырвется. А ты, кроме меня, единственный во дворце человек, который тоже понимает, что на самом деле все на своих местах. Ну, может, еще Ёно Ран.

Пропустив совершенно ошеломленного Магистра вперед, Соня тонко улыбнулась.

— Держи,— шевельнулись ее губы.

Еще несколько капель Крови упали на черную плиту.

Зверь уже не насылал никаких видений. Просто его собственные видения были такими яркими и сильными, что прорывались в реальность.

Поэтому и заклятия против него оказывались бессильны: он не мог прекратить, потому что не соображал, что делает.

— Ты что-то знаешь, Соня,— наконец изрек Гинмар.

— Ты являешь чудеса проницательности,— согласилась она.— За годы, что я прожила на свете, я много чего узнала.

— О твари. О Нижнем Мире,— уточнил он, словно не заметив издевки.— Расскажи мне.

— Непременно. Если ты выполнишь две моих просьбы.

— Какие?

— Не спрашивай. Сначала пообещай.

— Соня, ты сейчас действуешь, как все женщины.

— Я и есть женщина. А ты сомневался?

— Хорошо,— вздохнул Гинмар,— я обещаю. Ты довольна? Итак?..