Марина Дяченко - Алена и Аспирин

Ирина задумалась.

– У тебя, наверное, работа? – спохватился Аспирин.

– Ничего, – сказала Ирина. – Я решу этот вопрос… Хорошо. Поехали.

В квартире ничего не изменилось. Футляр от скрипки, школьный ранец под елкой, из-под клапана торчит голова плюшевого медведя. Аспирин и слова не успел сказать – Ирина наклонилась и подняла Мишутку. Расправила слежавшуюся шерсть на морде:

– Бедняга… Потерпи. Она вернется.

Аспирин проглотил слюну:

– Ну… я поехал. Если будет кто-то звонить, ты мне сразу на мобилку… хорошо?

Она кивнула и вдруг прижала Мишутку к груди – почти Алениным жестом.

Аспирин вышел во двор. Выкурил сигарету, сидя в машине и поглядывая на окна. Что-то мешало, как песчинка в глазу, будто камушек в ботинке. Ирина, Мишутка… Ирина…

Он раздавил окурок в пепельнице и снова поднялся на пятый этаж.

– Извини… давай я этого медведя с собой возьму.

Ирина не удивилась.

– Возьми, – отозвалась серьезно. – На удачу.

Он неловко взял Мишутку за переднюю лапу.

– Без глупостей, – шепотом сказал в лифте. – Только без глупостей, ты…

И поморщился, вообразив себе, каким идиотом выглядит со стороны.

Был четверг – рабочий день, но телефон интерната не отвечал, хоть тресни. Аспирин совсем уверился, что телефон неправильный – когда в половине двенадцатого дня трубку на том конце наконец-то подняли. Крикливая женщина никак не могла понять, чего от нее хочет Аспирин. Кого-то звала, кого-то не могла найти, требовала перезванивать еще и еще раз; перевирала фамилию («Глиманьская? Иманьская?») и наконец сообщила, что ответить на вопрос Аспирина может только директор, а он будет в понедельник.

Отключая трубку, он не испытывал даже разочарования – только усталость.

Он ходил по Макдональдсам. Всматривался в лица. У него осталось смутное воспоминание, что в Макдональдсе Алене понравилось.

Правда, у нее нет денег…

Но ведь у нее есть скрипка! Она может заработать себе хотя бы на булку… С другой стороны, Аспирин никак не мог представить себе Алену, бродящую по городу, играющую в переходах, жующую в Макдональдсах, не желающую возвращаться домой хотя бы ради Мишутки…

Или она в самом деле все забыла?

Он спустился в переход и почти сразу услышал «Мелодию» Глюка.

Он ломанулся сквозь толпу. Он не знал, обнимать ее? Или бить? Или делать вид, что ничего не случилось?

Он завернул за угол и остановился. Девушка лет двадцати играла равнодушно и размеренно, перед ней в скрипичном футляре лежали деньги – и диски с фотографией на обложке. Аспирин несколько минут стоял рядом, переводя дыхание. К нему подкатился кудрявый парень с приятной, немного слащавой улыбкой:

– Не желаете купить диск?

Аспирин отказался.

Начались вторые сутки с тех пор, как Алена позвонила ему в эфир. Казалось, прошли уже годы. Аспирин выпил кофе в подземной кофейне, съел бутерброд и немного покурил.

Выкинул опустевшую пачку из-под сигарет.

После полуночи перезвонил Вискас:

– Хорошие новости: среди мертвых ее точно нет. Во всяком случае, среди тех мертвецов, которых нашли и оприходовали в последние сутки. Крупных аварий тоже не было, в криминальных эпизодах она не фигурирует… Сучка, забилась где-то и прячется. Или на полпути в интернат. Может быть, уже завтра объявится.

– Что мне делать? – спросил Аспирин.

– Езжай домой и поспи, – посоветовал Вискас. – Все равно от твоих конвульсий никакого толку.

Аспирин бросил машину во дворе. Окна не светились – ни в его квартире, ни в Ирининой.

Он отпер дверь своим ключом. Ирина спала на диване, свернувшись калачиком. Приподнялась на локте, заморгала, щурясь от света в прихожей:

– Ну что?

– Ничего.

– Ну и хорошо, – Ирина судорожно зевнула. – Отсутствие новостей – хорошая новость, так?

У Аспирина не было сил говорить. Он кивнул.

– Ты что-то ел?

– Да… Никто не звонил?

– Звонила дама по имени Евгения, была шокирована, что я отвечаю по твоему номеру. Звонил редактор журнала «Мачо». Больше никто.

– Спасибо, – Аспирин привалился плечом к стене. – Что делать, если мы ее не найдем?

– Мы найдем ее, Алеша, – сказала Ирина не очень уверенно. И повторила уже тверже: – Мы будем искать ее, пока не найдем.

Он проснулся и не сразу понял, где находится и что произошло. Потом, вспомнив, рывком сел на кровати.

Была ночь. Дом и двор спали, за окном висела полускрытая облаком луна. Дверь в комнате не закрывалась, в кухне горел свет. Аспирин посмотрел на часы – половина четвертого.

Значит, он проспал всего минут сорок.

Почему проснулся? Было ведь четкое ощущение: что-то произошло. Именно сейчас. Неужели с Аленой?!

Он дернул шнур торшера. Зажмурился. Повернул голову – и встретился глазами с пластмассовым взглядом Мишутки. Игрушечный медведь сидел на тумбочке рядом с кроватью, чуть наклонив голову и пристально вглядываясь в Аспирина.

Аспирин выругался. Протер глаза и выругался снова: откуда здесь… Господи! Он не помнил, приносил ли он Мишутку из машины или так и оставил на заднем сиденье. Он был не в себе, когда вернулся домой. Но неужели он притащил медведя в спальню и усадил на тумбочку в полуметре от своего лица?!

Он вспомнил, как запер дверь за Ириной – она ушла к себе. Ей тоже пришлось несладко. Но кто принес медведя в спальню?

– Алена! – крикнул Аспирин.

Он выбежал на кухню. Включил свет в гостиной. Снова заглянул в ванную и в туалет, уже отлично зная, что там пусто. Входная дверь была заперта. Алена не возвращалась.

Медведь по-прежнему сидел на тумбочке. Глаза его тускло поблескивали при свете торшера. Аспирин уселся напротив; медведь смотрел пластмассово, тупо.

– Где она? – шепотом спросил Аспирин.

Медведь не ответил.

– Что ты за тварь? Ты, – Аспирин протянул руку, – вата. Плюш. Тряпка…

Он вздернул медведя за переднюю лапу. Мишутка повис, не делая попытки освободиться. Аспирин, крякнув, изо всех сил швырнул им об стену. Мягкий удар; игрушка повалилась на пол почти беззвучно. Аспирин посмотрел вниз и только теперь увидел, что на полу у кровати валяются диски, зарядник от мобилки, коробка от диктофона, газета – все, что лежало на тумбочке до того, как там воцарился плюшевый медведь. Как будто их сбросили, чтобы освободить место.

– Сука, – прошептал Аспирин и понял, что никогда больше не сможет спать.

Он ехал по городу наугад.

Четыре утра. Светофоры мигали желтым. Медведь лежал на переднем сидении – бросить его назад Аспирин в последний момент не решился. Медведь валялся, раскинув лапы, и в глазах его отражались проплывающие огни.

Запертые магазины. Опущенные жалюзи. Такси на перекрестке. Разнокалиберные елки, украшенные гирляндами, затянувшийся праздник. Дорога взялась ледком, и Аспирина несколько раз опасно заносило в сторону.