Мария Самусенко - Нокре Манта [СИ]

Виктор сглотнул, постаравшись отвлечься от этих воспоминаний и упрямо тряхнув головой. Например, в прошлом году им читали довольно интересные лекции о нежити, о том как она появляется.

Тогда же юноша впервые услышал имя Нокре Манты. Оно его заинтересовало — и он начал искать информацию о ней. О ней писали во всей литературе как о Последнем Истинном Некроманте, и о её делах, как правило, осуждающе. А вот их преподаватель защитной магии Рубидия Волкова говорила об упокаивающих нежить (некромантах) без обычной для магического мира ненависти.

Прошедший год был интересным. Жаль, что Процион этого не узнает: два года назад его не стало из-за глупости Виктора, чего парнишка не мог простить себе до сих пор.

Вот, Виктор снова вернулся к своим переживаниям.

Говорят, что время лечит. Но оно шло и, хотя боль потери притупилась, горечь осталась до сих пор.

И с тех самых пор, то есть уже два года, единственным летним занятием Виктора, — кроме выполнения летних заданий, разумеется, — было шатание по улицам города N.

— Ой! — Виктор с трудом удержался на ногах после столкновения.

— Ой! — негромко вскрикнула молодая женщина, с которой он столкнулся, и изящным жестом поправила тёмные зеркальные очки, сидя на асфальте: она упала из-за того, что юноша налетел на неё.

— Извините! — парнишка вытянулся, стремясь казаться выше, и расправил узкие плечи. — Я могу вам чем-нибудь помочь, госпожа?

— Думаю, да. Меня зовут Мина. А вас? — и протянула юноше руку, чтобы он помог ей подняться, что он и сделал с удовольствием. У женщины были холодные руки, очень бледная кожа и густые волосы цвета вороньего крыла, уложенные в изящную причёску под модной шляпой с вуалью.

Одета Мина была в чёрный брючный костюм, подчёркивавший красоту своей владелицы, хоть и создававший иллюзию невероятно тонкой талии.

— Виктор, можно Витя, — представился юноша, опустив фамилию: его приучила к этому охота Вада и его сторонников. — Так чем я могу вам помочь? Мне было бы очень приятно сделать для вас что-либо.

— Уверена в этом, — брюнетка ласково улыбнулась ему. — Кажется, я подвернула ногу и к тому же заблудилась. Мне нужно, — она достала из маленькой сумочки ровно обрезанный листок бумаги и прочла адрес.

— Ой! Так это дом моего дяди. Я вас провожу, Мина. Я ведь могу вас так называть? — юноша смутился, что не смог сдержать переполнившую его радость.

— Конечно, Виктор, — женщина опёрлась о его руку. — Только пойдёмте помедленнее.

— Как вам будет угодно, — само собой вырвалось у него, хотя прежде юноша никогда так не говорил. — Нам сюда, — и повёл Мину к дому дяди по улицам, усаженным деревцами, не дающими тени.

Дом, в котором сейчас жил Виктор, располагался в тихом районе. Все дома этого района были похожи друг на друга: два этажа стен из оранжевого кирпича, окна затянутые витиеватыми решётками казались сжатыми по бокам, как и само здание, и каминные трубы над красной черепичной крышей.

Хозяин дома — и дядя Виктора расхаживал по идеально ухоженному газону перед домом точно такому же, как и у соседей. Это был располневший от вечных тревог и нерегулярного питания лысеющий бизнесмен, которому принадлежал крупный магазин города N.

Едва располневший мужчина заметил племянника, как набрал в лёгкие побольше воздуха (отчего раздулся раза в два), изготовившись обрушить свой гнев на него.

— Где ты был? Ты должен был вернуться до обеда? — гневно потребовал он от Виктора, не обратив внимания на его спутницу и напрочь забыв, что у юноши нет часов. Они когда-то были, целых две пары — подарок от дяди Проциона и отцовские, которые ему разрешили взять с собой из дома, после случившегося с родителями. Вот только и те, и другие часы ещё четыре года назад разбили двоюродные братья Виктора. Ни починить, ни купить новые никому из этих родственников Виктора, конечно же, не пришлось в голову.

— Извините. Дядя, я, — юноша виновато опустил голову.

— Не сердитесь на него: он помогал мне и поэтому задержался, — как можно мягче, но всё же ледяным тоном проворковала женщина, обворожительно улыбаясь ему. — Я немного заблудилась в вашем городе и поэтому опоздала… Простите, не представилась. Мина, — и изящно наклонила голову. — Мы договаривались о встрече на сегодня: я вам звонила два дня назад. И мне очень жаль, что я опоздала на целых полторы минуты, — и протянула толстяку руку.

— Рад встрече, Мина, — мужчина галантно поцеловал ей руку, чего отродясь не делал. — Вы ведь не возражаете, что я к вам по имени… Ведь я не знаю…

— Не стоит извиняться… я ведь назвала только имя.

— Да-да, конечно, — мужчина отчего-то нервничал и пытался ослабить несуществующий галстук. — Вот и замечательно. Давайте пойдёмте в доме: там нам будет удобнее говорить.

— Благодарю, — Мина величественно поднялась на крыльцо, остановилась у двери и, обернувшись, обратилась к Виктору. — А вы, молодой мастер, не возражаете?

— Нет, — парнишка не понимающе пожал плечами: с чего бы у него спрашивали разрешение.

— Вот и хорошо, — женщина вошла в дом, одарив королевской улыбкой державшего для неё дверь хозяина дома. — Спасибо.

— Благодарю, — почему-то буркнул тот, залившись румянцем и пропуская её внутрь. — Ну, и ты пошевеливайся, — буркнул он племяннику, сердито зыркнув на него и заходя в дом.

За дверью скрывалась обширная прихожая шестнадцати квадратных метров, но она казалась тесной из-за неудачного дизайна. Прихожая, как и весь дом, была выполнена в претензии на классический стиль: двери и пол под дерево; вызывающе крупная лепнина на потолке и стенах; многоцветная плёнка создавала иллюзию витражей над входной дверью и на стеклах межкомнатных дверей. Навязчивая позолота и огромные витиеватые узоры на пёстрых обоях. И мебель была громоздкой и неуютной.

Тётушка Виктора приветствовала Мину как старую подругу и пригласила всех в гостиную, где уже был накрыт стол. Юноше позволили присутствовать за обедом, хотя обычно требовали, чтобы он держался в стороне от их дел, и он не возражал: Виктор жил в семье дяди, потому что ему это позволили, но скоро он вернётся к магам и проведёт среди них большую часть своей жизни.

Виктор почти не слушал вежливого обмена любезностями и восхваления Миной семьи хозяина дома, обстановки в нем и еды, к которой гостья почти не притронулась. Всё это длилось достаточно долго.

И лишь после чая Мина заговорила о деле, из-за которого приехала сюда:

— Нокре Манта сказала, что вы опекуны племянника крестника моего мужа. Это так?

— Прошу прощения, — дядя аж закашлялся от неожиданности.

— Ничего страшного, — Мина не потеряла спокойствия. — Наверное, я не достаточно ясно выразилась. У Виктора есть ещё один дядя — Процион Виконт, который и должен был стать его опекуном.