Мария Самусенко - Нокре Манта [СИ]

Их золотистые осколки, подхватили потоки воды и унесли к ногам Черносвета. Тот по какому-то непонятному наитию подхватил их заклинанием и отправил к себе в карман.

И тут из навершия посоха вырвалось пламя, которое оплавило проволоку и разрушило чары, удерживающие женщину. Многие маги под чёрными балахонами отпрянули назад, некоторые их них упали в грязь.

А Нокре Манта поднялась с земли. Её лицо и руки светились золотом. Обжигающий свет шёл во все стороны, уничтожая Ночных воров, и сжигая некоторых из магов под чёрными балахонами.

Но тени и так предпочитали скрыться, спасаясь от света.

— Истинный Свет, — замер Черносвет, раскрыв рот. Он не сводил восхищенного взгляда с некроманта: она невероятно похорошела, став источником Истинного света — каждая её частица источала его и капли дождя вокруг неё, «заражаясь» её светом и закручиваясь в спирали, разбегались во все стороны. — Не думал, что увижу его.

Но любовался Черносвет не магией, а колдуньей сотворившей её. Ему, казалось, что внутри некроманта было скрыто маленькое солнце, и сейчас его свет вырывался наружу сквозь непроницаемую до этого оболочку. Чёрный маг заметил, что Нокре Манта довольно молода (не больше двадцати лет) и печальна, а ещё её что-то гложет изнутри, и к тому же она очень красива. И красота эта не холодная и расчетливая, а совсем наоборот — теплая и одухотворенная, настоящая что ли. А это было вдвойне удивительно, если вспомнить о её специализации.

Правда, всё это любование и восхищение Черносвета длилось не больше пары ударов его сердца. А потом вся эта красота кончилась.

Нокре Манта снова возвела вокруг себя непроницаемую броню. Она мягко опустилась на горную тропу и твёрдо встала на ноги, сжимая в руках посох на перевес.

Расплавленная проволока сжалась в комок, который и упал в грязь тропы, оборвав тонкую металлическую нить, связывающего его с навершием посоха. Уцелевшие золотые бусины рассыпались, их подхватило и понесло грязным потоком воды.

Всё это словно послужило сигналом для магов под чёрными балахонами, и они бросились в атаку с удвоенной силой, выпустив свору заклятий.

Женщина изящно и ловко отбивала атаки чёрных магов, а вокруг неё кружились «заряженные» светом капли. Они возникали в дожде и устремлялись в погоню за Ночными ворами, не давая им собраться и снова броситься на людей. Теперь они в спешке покидали ставшие совершенно негостеприимные Карпаты.

Черносвет магией заставил прыгнуть в карман брюк золотые бусины с посоха некроманта. Он по-прежнему держался подальше от боя, не без волнения следя за происходящим. Но некромант не оставляла ему работы — ловко поражая магов ими же выпущенными заклятиями.

Женщина в сером плаще-балахоне медленно отступала, пятясь. Ей теперь не приходилось оглядываться: она словно ЗНАЛА тропу — каждый камень на ней, каждую выбоину.

Чёрные маги наступали на неё, будто шакалы на раненного тигра.

Именно её спокойствие и насторожило Черносвета. Нахмурившись, он переводил взгляд с некроманта на свору чёрных магов, атаковавших её, с них на тропу и на скалы над ней. И увидел — нависшей над тропой каменный козырек, под который заманивала их Нокре Манта.

— Назад! Отступайте! Это ловушка! — закричал им Черносвет, но его предупреждение опоздало.

Нокре Манта прыгнула назад, кувырком через голову и пустила в нависающий козырек заклятие. Чёрно-багряным сгустком оно сорвалось с навершия посоха женщины и врезалось в камни над тропой. Те очень-очень медленно (а на самом деле невероятно быстро) поползли вниз на тропу и магов на ней. Не менее пяти человек оказалось под завалом, не сумев переместиться или что-либо ему противопоставить: было похоже, что некромант их блокировала, на что указывали проскочившие синие искры.

— Маленькая мерзавка, — и добавил ещё пару крепких ругательств один из магов под чёрным балахоном. — Черносвет, в следующий раз соображайте быстрее. А теперь придумай, как не упустить её?

— Нужно переместиться выше по тропе. Думаю, она считает, что теперь в безопасности от нас, — лениво протянул другой чёрный маг, заметив колебания специалиста по зельям и магическим способам лечения.

— Но существует риск, что она снова обрушит на отряд горы, — решился ответить Черносвет. — Правда, в течение ближайших двадцати минут она не сможет блокировать наши Моментальные Перемещения — такая уж это магия. Но у неё в арсенале может быть что-то и похуже, чем то свидетелями, чего мы уже стали.

— Вы слышали. В погоню. И не терять бдительности, — распорядился ругнувшийся маг.

— Может, всё-таки отступить: выше земли вампиров и… — неуверенно попытался возразить ему Черносвет. Было похоже, что он разрывался между страхами перед вампирами и своим хозяином Вадом.

— Ты сообщишь об этом Ваду? Лично?!! Нет, я так не думаю, — мотнул головой тот. — Ваду нужна голова Последнего Некроманта, пока она не познала всю полноту своих сил…

— Похоже, она их уже познала и не без нашей помощи, — осуждающе мотнув головой, тихо буркнул Черносвет.

В принципе ему не стоило так сильно волноваться: он маг-лекарь, целитель, и ему никто не позволит рисковать собой, каким бы сильным стратегом и боевым магом он не был. А он был силён в боевой магии.

Волкова бежала вверх по тропе, сбившись с дыхания и путаясь в намокших полах своего длинного плаща. Она спотыкалась и утопала в грязевых потоках, стекающих по серпантину горной дороги.

Маги под чёрными балахонами преследовали её попятам. И хотя ей уже трижды удалось отбиться (камнепадом, разрушением тропы у них под ногами и совмещением обоих способов), они не отставали.

Похоже, Вада они боялись больше, чем смерти и её, некроманта — чудовища и проклятия мира магии.

— Проклятия? — Нокре Манта скривила разбитые губы, что ОНИ, обычные маги, могут знать о муках урожденного некроманта. О том, каково это, когда любое дорогое твоему сердцу живое существо возвращается ОТТУДА, став зомби.

Сколько же их было? Рыбок, улиток, хомячков, крольчат, щенят и котят… Перепачканные в земле, со свалявшейся шерстью или поблекшими и осыпающимися чешуйками и нездоровым зеленоватым огоньком в глазах. Они были холодными, с небьющимися сердцами и запахом разложения изо рта. Немного поласкавшись и осмелев с наступлением темноты, они решались напасть. Ведь они чувствовали, что с ними теперь что-то не так. Они чувствовали тепло маленькой девочки, которая была когда-то их другом и хозяйкой, сердцебиение и движение крови по её жилам — всё то, что им было теперь не доступно.

Взгрустнувшая Волкова едва успела отдернуть голову — в камни перед ней врезалась белая молния. Но это вернуло её к реальности, освободив от нахлынувших воспоминаний.