Шеннон Чакраборти - Латунный город [litres]

Нари припустила. Сердце рвалось из груди, а мышцы отказывались слушаться, но она побежала так быстро, что даже не заметила канаву, где, вероятно, было более глубокое течение, которую нужно было перескочить. Нари упала и больно ударилась о неровное дно. Неудачно приземлившись на лодыжку, она услышала хруст и только потом ощутила боль от перелома.

Оказавшись в канаве, она наконец увидела, отчего так кричал Дара.

Нижняя половина туловища змея, опять вздыбившегося, словно чтобы повыть на луну, пролилась водопадом, высотой превосходящим даже пирамиды. Вода хлынула на них, и покатилась волна, высотой втрое выше нее, разбиваясь о берега. Они были в ловушке.

Дара догнал ее и прижал к себе.

– Прости меня, – прошептал он.

Он запустил пальцы в ее мокрые волосы, и она почувствовала его теплое дыхание, когда он поцеловал ее в лоб. Она крепко обняла его в ответ, зарывшись лицом ему в плечо, и вдохнула полные легкие его дымного запаха.

Она приготовилась, что это будет ее последний вздох.

А потом что-то вклинилось между ними и волной.

Земля затряслась, и пронзительный вопль, от которого похолодела бы кровь даже самого храброго воина, разлился в воздухе. Словно целая стая Рух слетелась на добычу.

Нари оторвалась от плеча Дары. На фоне стремительной волны виднелся силуэт длинных крыльев, переливающихся зелеными бликами под звездным светом.

Хайзур.

Пери снова закричал. Он раскинул крылья, поднял руки и вдохнул полной грудью. Своим вдохом он словно всосал окружающий воздух. Нари буквально почувствовала, как кислород вытягивают из ее легких. А потом пери выдохнул, направив в змея стремительную воронку воздуха.

Когда порыв ветра настиг его, существо взревело бурлящим ревом. С одного бока вода начала испаряться, и оно дернулось, ныряя к земле. Хайзур хлопнул крыльями и послал на змея еще один сумасшедший порыв ветра. Пораженный змей закричал. Он гулко рухнул вдали, расплескавшись по земле, и в следующее мгновение пропал.

Нари перевела дыхание. Ее нога уже заживала, но Дара все равно сам поставил ее на ноги и подтолкнул, помогая выбраться из канавы.

Река легла вдоль иных берегов и теперь увлеченно поглощала деревья и утесы, с которых они только что сбежали. Ифритов и след простыл.

Они пересекли Гозан.

У них получилось.

Нари встала, осторожно покрутила ступней и после этого торжествующе закричала. Она была готова сама задрать голову и выть на луну, такой восторг она сейчас испытывала от того, что жива.

Она улыбнулась.

– Боже, Хайзур не мог выбрать более удачного момента!

Не увидев рядом Дару, она стала озираться в его поисках.

Дара бежал к Хайзуру. Пери сел на землю и тут же рухнул без чувств, и его крылья, обмякнув, повисли.

Когда она настигла их, Хайзур лежал у Дары на руках. Его зеленые крылья были покрыты белыми волдырями и серыми ожогами, которые разрастались у нее на глазах. Его свело судорогой, и несколько перьев выпало на землю.

– …летел следом и хотел предупредить… – говорил он Даре. – Вы были так близко…

Пери замолчал, чтобы сделать глубокий, хриплый вдох. Он как будто съежился, а на коже проступил лиловый оттенок. Он посмотрел на нее глазами, полными отчаяния. Обреченности.

– Помоги ему, – сказал Дара. – Вылечи его!

Нари потянулась взять его за руку, но Хайзур отмахнулся.

– Тут ты бессильна, – прошептал он. – Я нарушил наш закон. – Он поднес руку к Дариному кольцу и коснулся его одним когтем. – И уже не в первый раз.

– Дай ей хотя бы попытаться, – умолял Дара. – Ты не можешь умереть из-за того, что спас нас!

Хайзур улыбнулся ему горькой улыбкой.

– Ты так ничего и не понял о моем народе, Дара. Ваша раса никогда не понимала. Прошли века с тех пор, как Сулейман покалечил вас за вмешательство в жизнь людей… а ты так ничего и не понял.

Пока Хайзур отвлеченно бормотал о своем, Нари положила ладонь на один из его волдырей. Рана зашипела и обледенела под ее рукой, и мгновенно удвоилась в размере. Пери вскрикнул, и Нари убрала руки.

– Прости, – поспешила извиниться она. – Я никогда не лечила таких, как ты.

– И сейчас не вылечишь, – сказал он мягко. Он покашлял, чтобы прочистить горло, и приподнял голову, по-кошачьи навострив острые уши. – Вам нужно идти. Мой народ идет. И марид еще вернется.

– Я тебя не оставлю, – заявил Дара решительно. – Нари перейдет границу и без меня.

– Но им нужна не Нари.

Дара удивленно уставился на него и посмотрел по сторонам, как будто ожидая увидеть пополнение в их компании.

– Я? – Он запнулся. – Не понимаю. Я не ссорился ни с твоим народом, ни с маридами!

Хайзур замотал головой, услышав в небе пронзительный птичий вопль.

– Уходите. Прошу вас… – прохрипел он.

– Нет, – голос Дары сорвался. – Хайзур, я не могу тебя бросить. Ты спас мою жизнь, мою душу.

– Тогда отплати тем же другой душе. – Хайзур пошуршал искалеченными крыльями и показал на небо. – Грядет то, что не подвластно ни одному из вас. Спасай свою Нахиду, Афшин. Меня уже не спасти.

Он точно произнес заклинание. Через секунду эмоции в лице дэва разгладились, и он кивнул. Дара бережно уложил пери на землю.

– Мне так жаль, старый друг.

– Что ты делаешь? – воскликнула Нари. – Помоги ему подняться. Нам нужно… Дара! – закричала она, когда дэв подхватил ее на руки и перебросил через плечо. – Стой! Мы не можем его бросить! – Коленом она ударила дэва в грудь и попыталась оттолкнуться от спины, но он держал ее слишком крепко.

– Хайзур! – прокричала она, завидев вдалеке раненого пери.

Тот посмотрел на нее на прощание протяжным взглядом, полным грусти, а потом посмотрел в небо. Четыре темных силуэта парили над горами. Поднялся ветер, поднимая в воздух мелкие камушки. Пери поморщился и закрылся от ветра раненым крылом.

– Хайзур! – она пнула Дару еще раз, а тот только прибавил шаг, с трудом перелезая через песчаный бархан, но не выпустил ее рук. – Дара, пожалуйста, Дара, нет…

Потом Хайзур пропал из виду, и все исчезло.

Приободренный добрым словом Джамшида, Али шагал к мидану с легким сердцем. Он вышел за Врата Агниванши. Идти под этой россыпью масляных лампочек было все равно что проплывать внутри созвездия. Мидан был тих. Музыку и пьяные гулянья, которые он оставил позади, сменили ночные песни насекомых. Холодный ветер гонял по старинной мостовой мусор и посеребренные сухие листья.

У фонтана ждал мужчина. Али узнал Рашида, однако удивился, увидев своего секретаря в гражданской одежде: на нем были невзрачный черный кафтан и графитно-серый тюрбан.

– Мир вашему дому, каид, – поздоровался Рашид, когда Али подошел ближе.

– И твоему, – отозвался Али. – Извини. Я не думал, что у нас назначены дела на сегодняшний вечер.