Владимир Смирягин - Червь Могильных Холмов

– Так вот я к чему, граф – могу ли я открыть счет в вашем банке на свое имя? И останутся ли мои деньги в сохранности, а также смогу ли я получить их в любом городе Эргона по первому требованию?

Банкир окончательно пришел в себя, поняв, что он не только ничего не потеряет, а еще и поимеет. Как и большинство работников подобных учреждений граф оказался расчетливым, жадным и трусливым. Его воинственный сын выгодно выделялся на фоне торгаша-отца.

– Конечно, дорогой гость, конечно. Правда небольшой процент придется отдать банку, – Пинцо развел руки в стороны. – Но тут уж от меня не зависит. Однако, положенные вами деньги в банк я могу пустить в рост. И тогда вы почти ничего не потеряете.

"А ты, жирная свинья, неплохо на этом поднимешь", – подумал Тидред, сильно, впрочем, не расстраиваясь, так как он и рассчитывал на нечто подобное.

– Хорошо. Меня это устраивает. Что для этого нужно?

– О, самая малость, – расплылся в улыбке банкир. – Завтра днем вместе посетим главный банк Лаезна и подпишем пару бумаг. А сейчас давайте пить! Пить и веселиться! Выпьем же за спасителя моего сына и будущей невестки!

И довольный граф поднял бокал. То же самое сделали все остальные, кроме ученицы Тидреда. Та потягивала какую-то сладкую воду, прицеливаясь к очередному пирожному, с вишенкой наверху.

Надолго задерживаться у де Пинцо Червь не стал и, сославшись на дела, покинул имение банкира.

– Какой мерзкий тип, – выразила вслух свое мнение об Астерале Виока, едва они отошли от ворот на расстояние, где их никто не мог услышать. – Просто отвратительный.

– Все, кто наживается на людях, ничего полезного при этом не делая, являются таковыми, – ответил ей Тидред. – Ладно, не будем о нем. Главное, что я добился того, чего хотел. А сейчас мы отправимся в гостиницу, где тебе придется остаться на эту ночь без меня.

– А что ты будешь делать? Убивать то неведомое чудовище?

Тидред улыбнулся. Девочка поглядела на него с беспокойством.

– Что?

– Да знакома мне эта тварь, – все еще улыбаясь, сказал Червь. – Ничего в ней загадочного нет. Цену я при герцоге набивал.

– Да? И кто же это?

– Присст. Восемь конечностей, как у паука, продолговатое брюшко, над телом примерно на метр возвышается маленькая голова на двух отростках. Ну, как у тебя шея только у него две и тонкие. Из пасти два клыка торчат. Внутри полые и каждый из них со своей шеей соединён. Через них он мозги жрет. И чем больше съест, тем умнее становится. Пока не переварит. Последнего человека наш присст сожрал позавчера. Герцогиню Низиавенскую. Это значит, что сейчас он умен, голоден и зол, так как еды рядом больше нет.

– А почему его не видел никто? – спросила девочка.

– Он в камне живет, как рыба в воде. В стенах замка плавает и выходит только для пропитания.

– Тогда почему он не переплывет по земле в другой дом? И там не поест?

– Приссты могут перемещаться только в камне. Рыба живет в воде, но не может обитать в молоке. Тут примерно тот же принцип. Могли бы они двигаться в земле, так уже давно заселили Светлые Земли, а люди бы сгинули. Если бы не те два идиота-рыцаря, то и этот присст сюда бы никогда не добрался. Наверное они были какими-то первогодками, ветераны бы так не поступили. Везти темную тварь так далеко от Спорных Территорий через города забитые простыми людьми и без мага – очень глупо.

– Страшно, – Виока передёрнуло плечами. – А ты справишься?

Тидред посмотрел на нее с укоризной.

– Ты смеешь сомневаться в своем учителе?

– Н-не-ет, – робко протянула девочка и сменила тему: – А я чем займусь?

– Помнишь, я обещал научить тебя заклинанию "Берсерк"? Вот сегодня вечером будешь его учить. Там полтораста знаков. Нарисуешь на бумаге, запечатлеешь в мозге, выучишь названия и последовательность.

– Полтораста?! – пораженно охнула Виока. – Да пока я его прочту – со мной что хочешь сделают!

– Не сделают, – тихо ответил Червь, так как они уже подходили к "Сонному кучеру". – И не кричи. Сейчас поднимемся в комнату и я тебе все объясню.

Едва они пересекли порог гостиницы – сразу увидели, что за одним из столиков у лестницы сидел лысый хозяин и пил. Причем судя по красной роже, пил долго, так как к их приходу он успел порядочно набраться, залив в себя из здоровенного глиняного кувшина, наверное, больше половины. Увидев пришедших, он неловко подскочил, уронив со стола сосуд с остатками вина, и, схватив стоящий рядом с ним черенок лопаты, пошатываясь направился к Червю.

– Ага! Яв-вились, кол-лдуны пр-роклятые!

Виока резво спряталась за учителя. Тидред в недоумении поднял руку к рукояти висящего за спиной меча. От толстяка не укрылось это движение и он остановился. А остановившись, пьяно заплакал, неловко сжимая в руке свое оружие.

– Кол-лдуны пр-роклятые, – повторил он. – Уб-бийцы! Раин, пл-лемяш мой. Это в-вы его, г-гады!

И он сделал шаг вперёд, замахиваясь черенком.

– Да что здесь происходит? – сцепив зубы, прошипел Тидред, требуя объяснений.

– Раин, пл-лемяш м-мой!

– Это я уже слышал, – сплюнув на пол, Червь выхватил меч и одним резким движением выбил из рук толстяка сжимаемый наподобие копья черенок. – А теперь рассказывай.

Рыдая уже в голос, хозяин "Сонного кучера" попытался донести до постояльца что его расстроило. Тидред понял смысл сказанного только с третьего раза.

Оказывается, сразу после того, как они с Виокой покинули гостиницу, долговязый, поднесший мясо Червю в первый день и являвшийся хозяину гостиницы племянником, решил посетить пустовавшую комнату гостей в их отсутствие. Но, открыв дверь запасным ключом и не успев войти, он повалился замертво на пол, посерел лицом и испустил дух. Так его и нашли – лежащим рядом с открытой дверью. Труп родственника убрали, а в комнату войти побоялись. Теперь пьяный толстяк обвинял Тидреда в смерти любимого племянника и желал, чтобы они проваливали да поскорее.

Так, все ясно. Увидев, что постояльцы покинули жилище, длинный Раин загорелся желанием поискать в нем те интересные жёлтые монеты, которыми Червь рассчитывался с хозяином, да нарвался на одну из сторожевых ловушек.

– Значит так, любезный господин, – Тидред аккуратно вложил меч в ножны. – Мы заплатили вам вперёд. И это значит – никто никуда не съезжает. Я не знаю отчего умер ваш дорогой племянник, но мы точно не являемся тому причиной. Сегодня я ухожу по делу герцога Низиавенского. Ночью здесь останется одна моя ученица. И не приведи Старец с ней что-то случится. Убью. Всех в этой гостинице. И участь твоего Раина вам покажется завидной. Ты меня понял?

Толстяк молчал.

– К тому же, герцогу, наверняка, будет интересно, что под его покровительством в городе обосновалась шайка воров. Как думаешь, что с вами сделает Его Светлость?