Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

Под землей царил пронизывающий холод. Решетки, закрывавшие выходы наружу, густо обросли инеем; кое-где снег лежал сугробами в несколько футов толщиной. Мутная вода леденила ноги Евангелины даже сквозь доспехи. Винн приходилось еще хуже: на ней была только мантия, теперь почти до пояса заляпанная грязью.

Но старая чародейка не жаловалась. С тех самых пор, как они ускользнули от преследователя и спустились под землю, Винн не произнесла ни слова. Она шла быстро, на лице ее застыла гримаса холодной ярости, и было неясно, сознает ли она вообще, что за ней идет Евангелина, а если и сознает – имеет ли это для нее хоть какое-то значение. Если не считать гулкого плеска воды, их окружала полная тишина. Евангелина не имела ни малейшего понятия, куда они направляются.

В начале бегства именно она вела за собой Винн, точнее, волокла силой, сколько та ни кричала, что они должны вернуться и спасти Риса. Ничего не поделать, он был прав. Кто-то должен был задержать храмовников, иначе бы схватили их всех. Однако от этого Евангелине было не легче бросить его на произвол судьбы, а Винн – простить ее за то, что они его покинули.

Евангелина прекрасно ее понимала. Ей и самой сейчас отчаянно хотелось повернуть назад и пробраться в Белый Шпиль. Что, если Рис еще жив? Что намерены делать другие маги Белого Шпиля? Они наверняка услышали взрывы. Евангелина подозревала, что Лорд-Искатель разобрался с этой проблемой еще до того, как явился на конклав, – загнал всех магов в спальни и держал под неусыпным надзором. Таким образом, им оставалось лишь трястись от страха и строить догадки, что же произошло. Знали они только, что всех магов, которых не было с ними в заточении, сделали Усмиренными, а они, вполне вероятно, могут оказаться следующими.

Лорд-Искатель явно спланировал все это заранее – быть может, сразу после аудиенции в Великом Соборе. Храмовники объявят, что произошел новый мятеж, и воспользуются им как предлогом ужесточить порядки в башне. При мысли об этом Евангелину передернуло от отвращения. Эти люди не успокоятся, пока не лишат магов даже возможности дышать, и будут при этом свято уверены в своей правоте.

Время шло, а они все брели по старинным туннелям. Винн шла первой, и дорогу им освещал только посох, слабо светившийся в ее руке. То и дело они проходили мимо сточных решеток, и то, что сквозь те не пробивался солнечный свет, говорило Евангелине, что снаружи наступил вечер. Стало быть, они в бегах уже целый день. Что-то принесет утро? Придется ли им и вовсе покинуть Вал Руайо?

– Погоди! – окликнула она Винн. – Куда мы идем?

Винн даже не замедлила шаг.

– Лелиана всегда говорила, что нужно быть готовой ко всему, и на сей раз, хвала Создателю, я ее послушала.

С этими словами она свернула за очередной угол, и сияние посоха высветило в стене катакомб небольшую металлическую дверцу, запертую на невероятно сложный замок.

– Ну наконец-то, – с облегчением проговорила Винн. – Я уж опасалась, что забыла дорогу.

Евангелина с сомнением наблюдала, как старая чародейка возится с замком.

– Так это твой тайник? Здесь, в самом сердце катакомб?

– Я арендовала его еще в первый свой приезд у одного добропорядочного юноши из местной гильдии воров… просто на всякий случай.

Дверца с громким лязгом открылась, и за ней в глубине тайника стали видны два предмета – небольшой мешок и посох из отполированного темно-красного металла. Винн первым достала посох и любовно провела по нему ладонью.

– У тебя же есть посох? – удивилась Евангелина.

– Этот – особенный. – Винн убрала в тайник свой прежний посох и вручила Евангелине мешок.

Тот оказался довольно увесистым и негромко побрякивал, словно был набит деньгами. Скорее всего, так и было.

– Этот посох – память о пережитом во время Мора. Мне подарил его Герой Ферелдена. Такую вещь немыслимо пускать в ход по пустякам.

– Но разве он не пригодился бы в Адаманте?

– О да – если бы я заодно хотела, чтобы о его существовании узнали храмовники. – Вмиг посерьезнев, Винн взглянула на Евангелину. – Что, по-твоему, они предпримут сейчас? Можно не сомневаться, что они до сих пор нас ищут.

Евангелина задумалась.

– Прочешут улицы, проверят все места, где, по их мнению, мы можем прятаться. Возможно, Лорд-Искатель объявит о поисках беглого отступника – в таком случае к храмовникам довольно скоро присоединятся добрые горожане. Потом закроют все городские ворота и, как только поймут, что мы не покидали город, спустятся сюда.

– Значит, у нас еще есть время.

– Пожалуй, да. Мы отправимся в Великий Собор?

– Нет.

Красный посох в руке Винн засветился. Этот свет мало походил на умиротворяющее сияние белого посоха. В его тусклых зловещих отблесках тени, заполнявшие туннель, зашевелились как живые. Евангелину передернуло. Ей вдруг отчаянно захотелось броситься наутек, выбраться из катакомб и снова бежать без оглядки, пока не утихнет пугающая дрожь.

– Я намерена вернуться в башню, – объявила Винн, и решимость, горевшая в ее глазах, недвусмысленно показывала, что возражений она не потерпит. – Если понадобится, я разберу по камешку весь Белый Шпиль, но либо найду своего сына живым, либо отомщу его убийцам.

Евангелине стало не по себе. Понятно, почему старая чародейка хранила посох в тайне, – храмовники были убеждены, что всякий маг, даже самый добродетельный, в безвыходном положении прибегнет к запретной магии. То, что Винн владеет подобным артефактом, лишь послужило бы доказательством того, что она намерена когда-нибудь им воспользоваться… а потому должна понести соответствующее наказание.

Евангелина тем не менее не могла безоговорочно разделить позицию храмовников – в безвыходное положение магов загоняли именно они. Она не припоминала, чтобы кто-нибудь из Первых Чародеев, отчаянно сражавшихся в парадном зале Белого Шпиля, превратился в одержимого, но если бы это и случилось, неужели она смогла бы их винить? Ведомые страхом, храмовники толкали магов прибегнуть к тому, в чем их обвиняли. Порочный круг, который нужно и дóлжно разорвать.

Ничего не сказав, она прямо взглянула в глаза Винн и кивнула. Момент был напряженный, и старая чародейка, судя по всему, сочла такой ответ удовлетворительным. Развернувшись, Винн решительно – и теперь куда быстрее – двинулась по туннелю.

– Ты понимаешь, что, если пойдешь со мной, твое будущее в ордене будет окончательно загублено? – на ходу спросила она.

– Оно уже загублено.

– А как же лириум?

– Лириум можно достать и другими способами.

Много лет одной из обязанностей Евангелины было выслеживать шайки гномов-контрабандистов, поставлявших лириум в Орлей. До сегодняшнего дня она и представить себе не могла, что ей пригодятся познания в этой области, хотя убедить тех, за кем она когда-то охотилась, что на сей раз перед ними обычный покупатель, будет непросто.