Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези

— Ненужного нам ритуала, — прогудел Гриффит. — Совсем это нам не нужно. Искажения реальности, одно меняет все… Убивать за такое. Просто брать и убивать.

Произнес он это негромко, размеренно, но у меня мурашки поползли по спине. О чем думал этот человек? Не о том ли, что в прежней реальности, возможно, не произошло несчастного случая, изуродовавшего его и лишившего его сына слуха? Или что-то хорошее, чего он теперь не помнит, навсегда осталось там?

— Да, искажения реальности влекут за собой изменения помимо тех, ради которых был проведен ритуал, — подтвердил ректор. — И лучшее, что можно сделать, — вернуть историю в ее естественное русло.

Другие люди, успешные, счастливые, никогда и ничего не терявшие, могли не согласиться с ним в том, что касалось обратных изменений. Они боялись бы за свое настоящее, которое, быть может, являлось следствием искаженного прошлого. У тех, кто сидел за столом, таких сомнений не было.

— Первое, чем мы должны озаботиться, — строжайшая секретность, — продолжал Оливер. — Если у злоумышленника есть возможность влиять на скорость изменений, не будем давать ему повод это сделать. Второе: сбор информации. Все, что нам известно о магии драконов… Мисс Милс, этот вопрос должны курировать вы. Профессор Брок вам поможет. Мистера Гриффита я хотел бы попросить…

— Да? — правовед поднял голову.

— Для записей мисс Аштон нужен носитель с долгосрочной защитой. Вам ведь известна технология оформления законодательных документов? Что-то, что невозможно испортить или подделать.

— Пергамент из человеческой кожи подошел бы, — без намека на шутку произнес Гриффит, коснувшись обожженного лица. — Но можно оформить в виде «золотой грамоты». Раньше так скреплялись вассальные клятвы. Пергамент обычный… обработать специальным раствором. Писать кровью…

— Чьей? — спросил Оливер.

— В идеале — самого писца. — Гриффит смерил меня оценивающим взглядом. — Но мисс Аштон быстро испишется. Поэтому моей, вашей — любого, кому не жаль отдать полпинты для общего блага. Ритуал, последствия которого мы хотим обратить, тоже проводился на крови. Возможно, у нас получится создать противовес и замедлить изменения. Листы пергамента сшить в книгу — и под замок. Мисс Аштон лучше тоже под замок…

— Я не хочу под замок! — выкрикнула я испуганно.

— Не будем излишне усердствовать с осторожностью, — едва заметно улыбнулся мне ректор.

— Как знаете, — обронил правовед. Прикрыл здоровый глаз ладонью, а стеклянным продолжал таращиться на нас. — На изготовление такой книги понадобится время. Неделя-две… Потом еще писать… Найти бы мерзавца — быстрее было бы.

— Убить? — уточнил Брок. — Обычно незавершенное заклинание разрушается, если устранить создавшего его мага.

— Книга, — прошептала я одними губами, перехватив взгляд Оливера.

Ректор кивнул.

— Наказание преступнику определит суд, — произнес он. — А нейтрализовать последствия ритуала, как мы полагаем, можно, уничтожив книгу, в которой записана новая судьба его инициатора. Не исключено, что это уничтожит и его самого, и суд не понадобится.

Кровожадность последней фразы вызвала удовлетворенную улыбку у Гриффита и заставила нервно поежиться мисс Милс.

— Думаете, человек, устроивший это, еще в академии? — спросила она.

— Уверен.

Слова свои Оливер ничем не подтвердил, но никто этого и не требовал. То ли доверяли его чутью, то ли сами хотели верить, что преступник далеко не ушел.

— Проводить вас? — спросил ректор, когда с разговорами закончили, и члены комиссии один за другим покинули зал.

Я, как и накануне, отказалась.

В холле меня поджидала мисс Милс.

— Мисс Аштон, хотела сказать вам… отлично…

Я непонимающе мотнула головой.

— По моему предмету — отлично, — разъяснила драконша. — Можете не тратить время на оформление доклада. У вас, как я понимаю, хватает забот. И понимаю теперь, чем вызван ваш интерес к этой теме.

Она пошла к выходу, а ко мне уже спешила леди Райс.

— Простите, леди Пенелопа, — потупилась я. — Я не могла вам рассказать.

— И не должны были, — отмахнулась она. — Мне так жаль, что это случилось именно с вами… Доктор Грин в курсе?

— Нет.

— Вот и хорошо. Мы и сами справимся, да?

Согласившись с тем, что не стоит отвлекать от прямых обязанностей ее нежно опекаемого заведующего, я наконец-то смогла зайти в гардероб за пальто. Оделась и вышла на крыльцо, над которым, разгоняя вечернюю мглу, горел фонарь…

— Мисс Аштон.

…выругалась мысленно и мило улыбнулась караулившему меня на ступеньках Броку.

— У меня к вам предложение, — заявил он с ходу. — Вы не могли бы презентовать мне немного своей крови? Для работы. Я сейчас почти не практикую, но кровь девственницы, проверенной и, так сказать, одобренной эноре кэллапиа и обладающей аномальными способностями… м-м-м…

— Я подумаю, — пообещала я, лишь бы от него отвязаться.

Сбежала с крыльца и нырнула в темную аллею, надеясь, что там меня не подстерегает Гриффит с интересными предложениями. Например, для пущей верности, снять-таки с кого-нибудь кожу. Но правовед, если и решил озаботиться этим вопросом, то без меня, и, пробежавшись немного, я остановилась, перевела дух и пошла дальше неспешным шагом…

— Элизабет.

Да они издеваются!

— Это я, — возникший из темноты Оливер выставил вперед ладонь, ошибочно подумав, что я замахнулась на него, потому что не узнала. — Решил все же проводить вас. Не порталом, так.

Ну, если так… Я оперлась на предложенную мне руку и мечтательно — хоть на мечты почти не осталось сил — прикрыла глаза: возможно, прогулка окажется лучше, чем я рассчитывала.

— Я хотел сказать вам…

Деловой тон разбил мечты в прах.

— Милорд, если это не требует немедленного решения, давайте отложим разговор.

И будем считать, что прогулка удалась.

Я стояла посреди зеленого луга. Над головой — глубокое чистое небо, солнце в зените. Впереди, далеко-далеко, начинается синий лес. Слева и справа тянутся до самого горизонта поля. Сзади…

Обернулась, и на сердце потеплело, когда увидела, кто идет ко мне по волнующемуся на ветру морю трав.

Здравствуй, чудо чудное. Здравствуй, мой хороший.

Наверное, так выглядели мои мечты: лето, солнце, белоснежная грива единорога под пальцами и никаких проблем…

Но мечты потому и зовутся мечтами, что они — не явь. Шаг, и под рукой вместо гладкой шерсти — холодная стена. Вместо летнего солнца — темнота терминала. Но и это ненадолго. Пол исчез из-под ног, а воздух стал густым и плотным, чтобы удержать меня какое-то время, а затем уронить в колючий серый песок. Снова.

И чего меня вечно тянет на промежуточный уровень?